Савраскин : Вкратце о социальных стратах или Божественный Супруг еще не определен

Все, что ни есть в мире, все справедливо. Все на своем месте и иначе быть не может.
В Тронном зале живет Мать Всей Земли (для нас, поданных, просто Мама), она же – проводник воли Божьей. Ее охраняют Главные Стражи. Стражи среднего звена охраняют Главных Жрецов, Стражи низшего звена - всех остальных, то есть нас. Мы (все остальные), рабочий класс, основа нашего социально справедливого и процветающего общества, живем согласно лозунгу «Пролетарии всего мира, соединяйтесь!». Уже давно живем так, давно соединились.
Мы все безмерно счастливы, поскольку нашли себя в труде.
«Мир, труд, Мать!», - поем мы с улыбками на устах, просыпаясь рано утром и выходя из своих пещер на работу.
«Пошевеливайтесь, вашу Мать…» - вторят нам Стражи низшего звена, щелкая кнутами, иной раз невзначай передернув ими нерасторопного рабочего. Это часть их работы: надзирать за нами, и мы благодарны Стражам за то, что они никогда не позволяют нам лениться.
Мы работаем от рассвета до заката.
Это помогает нам жить, ведь что мы без работы? Жалкие букашки-подобия сущности вечно живородящей Всей Земли и ее Божественного Супруга, проявившего свою волю в позволении появиться нам на свет, и работать…
Не позволяй душе лениться,
Чтоб воду в луже не толочь.
Душа обязана трудиться
И день, и ночь, и день, и ночь…
Это слова нашей, пролетарской молитвы, которую мы шепчем во время строительства Большой Башни.
Большую Башню мы строим уже очень долго. Насколько долго – непонятно; никто из нас не помнит начала ее строительства.
Старые рабочие во время коротких отдыхов рассказывают, что даже их деды и прадеды работали на этой стройке, но и даже они не помнили того момента, когда были заложены первые камни в фундамент Большой Башни. Потому что это произошло задолго до их рождения.
Нам очень трудно оценить масштаб стройки Великой Башни в целом. Все рабочие разделены на группы. Каждая группа занята на одном, довольно обширном участке строительства. Но это не дает нам представления о размерах и величии Башни. Даже, когда наша группа рабочих уходит на многие-многие десятки шагов от Башни в поисках строительного материала, ее громадная глыба нависает над нами. И не видно ее верха, и стороны скрыты дымкой клубящегося тумана.
Мы гордимся своей Башней! Для нас она яркое воплощение кристально честного, без излишней суеты, но и без малейшего намека на леность труда! Мы считаем ее строительство своим смыслом жизни, и вот истинное знание – все, что ни есть в мире, все справедливо! Все на своем месте и иначе быть не может!
«Строительство Башни нам выжрать и жить помогает», - так поем мы, возвращаясь в пещеры поздней ночью с работы.
«Пошевеливайтесь, животные, еб нашу Мать…» - напутствуют Стражи низшего звена, сморкаясь в сторону…
«…уже не за горами завершение строительства величайшей стройки Великой Башни, создаваемой по замыслу вечно живородящей Всей Земли и ее Божественного супруга, волею которых мы все появились на свет и с дозволения которых мы его покинем. Едва вершина Великой Башни коснется Небес, вековечного обиталища живородящей Всей Земли и ее Божественного Супруга, как они спустятся к нам в лучах света Истинного Знания. Только тогда наступит долгожданный для всей нашей земли Вечный Парадиз...», - вот золотые слова Мамы, высеченные в сердцах каждого честного работяги.
С каким же нетерпением мы ждем Вечного Парадиза, благословенной эры, когда мы сможем отдохнуть чуть больше отведенных нам десяти мгновений в счастливой череде трудовых будней!
Чтобы с новыми силами и вдохновением приняться работать. Ведь, что мы без работы?
* * *

- Уйобищные жывотные, - с мутной неопределенностью протянул фразу в сторону мельтешащих под ногами, тянущих на спинах строительные материалы рабочих Страж среднего звена.
- Ааааа…фтопку петеушнекофф, - лениво, с зевотным оттягом ответил его собеседник.
- Чо? Думаишь пацтроят башню? – рассматривал свой аккуратный маникюр первый Страж.
- Хуивознает… Мамка нагнет раком, исчо сами пабежим бреффна таскать. Пацтроят, куда они денуцца…, - прутиком рисуя детородный орган в пыли под ногами, ответил второй Страж.
По лестнице с нижнего уровня карабкался запыхавшийся Страж нижнего звена. Подобострастно подкувыркиваясь, с хрипотцой спрашивал у Стража среднего звена:
- Начальничек… я это, тут гриппом приболел, - попугай, пидарас, в жопу клюнул, мне бы в больничке отлежаться пару-тройку дней…а, начальничек?
- Откати, сцуко, - кивнул в сторону Страж среднего звена.
- Только мне это, начальник… с сохранением пайки, а то это как-то не по понятиям, баландеру маляву черкани, а? - откатывал здоровенный камень в сторону Страж нижнего звена.
- Съеби уже фтуман, страпонострастец хуефф, - прикрикнул на подчиненного Страж среднего звена.
– Даа, а вить пацтроят башню, чо дальше-то? – спросил первый Страж среднего звена.
- Хуивознает…научим криатиффы песать, бугага, - заржал его собеседник, разбегаясь и хлопаясь головой об пролетающий мимо кирпич.
* * *

В чистой, кристально отполированной поверхности воды жреческих фонтанов не отражался окружающий мир. В спокойной, едва волнуемой рябью воде каждый мог увидеть все, что угодно, но только не синеву высокой лазури со слепящим глаза светилом, не покачиваемые неуловимым ветром ветки Гигантов. Даже лица заглядывающих в фонтаны жрецов представлялись там сумрачно-бесформенными пятнами, начинающими тут же суетливо отплясывать по всей водной поверхности фонтана или же едва-едва стекать чернильной каплей вглубь, ко дну.
Согласно исстари сложившейся религиозной практике и теоретическим соображениям большинства мудрецов, воды фонтана отражали не форму, а сущность предполагаемого предмета (лица всех живых существ – от рабочего до Матери Всей Земли фонтан представлял пятнами).
Так, например, строительные материалы представлялись там малопонятными штриховыми нагромождениями, одежда или ее части, утонченные предметы роскоши возникали в виде куч дерьма, и только вода, взятая из другого источника (не из фонтанов) заставляла содержимое жреческих резервуаров стонать. Механизм и сущность этого стона до сих пор оставались для жрецов непонятными.
Существовала теория, что этим стоном неприкосновенные воды священных фонтанов как бы скорбят по родственной, но словно ущербной, «нечистой» субстанции. Противники этой точки зрения уверяли, что это, наоборот, стоны ненависти к грязной воде с поверхности земли (источник священной воды находился по всей видимости глубоко-глубоко под землей).
Система жреческих фонтанов была устроена таким образом, что бьющая струйками из большого числа искусно украшенных краников и кранов вода равномерно, при помощи соединительных каналов распределялась по фонтанам на всей территории жреческих садов. Излишки воды аккуратно собирались в специальном Главном жреческом фонтане, откуда Главные Жрецы ежедневно черпали ее для своих ритуальных нужд.
Религиозные догматы гласили, что жреческие фонтаны являются глазами живородящей Всей Земли и ее Божественного супруга на мир. Так было записано в «Основной книге Матери-прародительницы». Именно поэтому официальная, принятая всем духовенством версия о том, что священные воды стонут при виде других жидкостей, прося «не застить слезами единственное видящее око», считалась единственно верной и не нуждалась в доказательствах.
* * *

«Большую часть дня, в отсутствии прямых жреческих обязанностей они проводят в прогулках по своим садам, размышляя о сущности природы живородящей Всей Земли и ее Божественного Супруга, о значении строящейся Великой Башни в жизни нашей цивилизации и о чем они только там ни размышляют!… Бездельники!», - меланхолично подмахивая спаривающему ее самцу и разглядывая из окна Тронного зала неспешно прогуливающихся по саду Главных Жрецов, думала Мать Всей Земли.
«Неужели непонятно, что единственной живородящей Всей Земли, беспрерывно трахающейся, всегда хотящей и бесконечно живородящей от очередного Божественного Супруга, являюсь я. Я, та самая, ааххх… открывшаяся в «Основной книге Матери-прародительницы» образом всеядно пожирающей самцов Вечной Бляди и оттого проклятая на муки вечные…оооох…. в огненной подземной бездне… оооооаааххххх», - наращивая темп вращательно-поступательных движений, томно закатывала глаза в почти накрывающем ее оргазме Мать Всей Земли.
«Я – есть я, я верх и низ этого мира, здесь только я. Одна я, Я, ЙА, ЙААА, ЙААААААААААААААААААААААААА….даст ист фантастиш», - на пике оргазма, хищным щелчком внутривлагалищных зубьев открамсывала детородный орган своего «божественного супруга» Мать Всей Земли, и когда слуги уносили корчащееся от боли, вопящее тело состоявшегося любовника, кричала в распахнутую дверь: «Следующий!».
Тысячи заранее готовящихся Главными Жрецами, уже окропленных священной водой самцов-камикадзе ожидали в гареме этого призывно-властного приказа «Следующий!». Никто и сказать не мог, кто из них окажется тем счастливчиком, который спустится с Матерью Всей Земли по ступеням Великой Башни.
Станет ее Божественным Супругом навеки после этого торжественного момента.