не жрет животных, падаль : Мой собственный я

В холодном воздухе, пропитанном вечерним сумраком, каждый из нас ищет свое отражение. Не на гладких поверхностях безупречных зеркал, но за каждым новым углом своей ночной дороги. Вглядываясь в разбегающуюся чернильными кляксами мглу, мы хотим угадать свое лицо в застывшей на мгновение пыли. Мы слишком устали от безжизненности стеклянных копий, которые преследуют нас, стоит нам лишь повернуть голову и наткнуться взглядом на немую плоскость зеркал. Мы ищем себя, там, где еще чувствуем жизнь, за своими пределами, тогда, как в нас самих жизнь уже остановила свой бег. Ищем сквозь сон, вглядываемся через закрытые веки. Безмолвие отражений – зажатые рты свидетелей самого страшного, нашего распада.

Наши тела, уже практически обесточенные, бьются друг о друга статическим электричеством, сложенным потенциалами на поверхностях кожи с привкусом моря. Так, лежа на пожелтевших от времени и пота простынях, мы застыли как на страницах выброшенной книги. Заснувшие в миг, когда кровь стремительными токами разбивалась на тысячи алых искр в голове, мы продираем заспанные глаза сдавленными в забытом гербарии, зная, что на следующей странице, по соседству – кто-то другой, также зажатый в бумажной клетке. Даже бумажные стены непроницаемы.

Последнее время я наблюдаю жизнь сквозь путы бесконечного сна, вываливаясь в реальность сквозь дыры его эфемерной материи. Где я был вчера? Кто я сегодня? Вопросы без ответов – эффект затянувшегося падения. Откуда и куда? Да и кто даст ответ, где реальность, а где сон? Границы того и другого едва различимы во мраке – не лучшее место для однозначных суждений. Где-то на грани дежа и жаме вю, двух эффектов восприятия многократно усиленных чувством безысходности. Я тоже ищу ответы на эти вопросы, но забываю зачем. Ловлю повторения моего лица в тенях утреннего воздуха по углам незнакомых квартир, ломанные линии тела, вписанные в геометрию повседневной толчеи, автопортреты в бездонном бельме луны – круглосуточные энграммы памяти, угольные доски с автографами воспоминаний, которые я устаю стирать. Младенцем с утра, к вечеру – полумертвый старик, прожитые мгновения – паутиной морщин. Забыть все, как способ продлить свое существование. Угадаю свой образ в очертаниях завтрашнего дня - проникну в него болезнетворной инфекцией – заражу и его, отравлю собой. Я жду, бегающими взглядами хватаясь за будущее, каждый раз начиная в прошлом.

Залитый солнечным светом двор латает шрамы на истрескавшемся асфальте, дышит выхлопами проносящихся мимо машин. Тени деревьев, расползаясь магнитными стрелами, указывают на знакомые в прошлом дороги. Здесь даже солнце пахнет знакомо: завернутое в полотно исхоженных когда-то тропинок, оно разит скошенной и свалявшейся утром травой, сгоревшим на соседской сковородке завтраком, нечищеным ртом и дорогой внизу. Это так похоже на дом. Значит, есть дом так похожий на мой собственный дом!

По ступеням наверх, памяти или воображения – знаю куда идти или думаю, что знаю, а где-то притаился обрыв фантазии, который не успел додумать. Откроешь дверь, а там – белый лист, граница кадра. Навстречу знакомые лица, я здороваюсь, но угадываю удивление в ответ: как ты мог здесь оказаться, тебя не должно быть здесь, когда ты находишься совсем в другом месте. Верно мы приняли тебя за другого, того, кто знаком нам и на кого ты чем-то похож. Отдаленно похож. Бесследно исчезают, оставляя меня наедине с недоумением и этажами вверх.

Чем измеряется отдаленность сходства? Расстояниями памяти, протяженностью минут.

Поворот ключей в почти уже незнакомой замочной скважине – как долго я не был здесь? Годы или часы – сейчас это трудно понять и как-то оценить. Очень трудно смотреть на часы и запоминать минуты, когда просыпаешься не там, где уснул и даже уверенности в том, что сейчас не спишь, нет и никогда, наверное, не было. Все приблизительно, даже очертания прямых линий искривляются в окружность. Это странное чувство: узнаю то, чего никогда не видел раньше, хотя прожил здесь всю жизнь, значит, не мог не замечать: длина коридора, повороты в комнаты, распахнутая, как раскрытый детской рукой в спешке подарок, постель, на ней – я. Рядом со мной – она вглядывается в меня стоящего в дверях, пытаясь узнать, и кажется, узнает каждой деталью мозаики своих глаз. Не отводя глаз от меня, стоящего у изголовья ее ложа, она поворачивается ко мне, лежащему рядом с ней и целует меня, глотая меня спящего теплом своих мягких губ. Меня здесь нет.

Сквозь слипшиеся ресницы столкновение с растворенным в утренней прохладе светом особенно болезненно, неприятно. Из жаркого плена свалявшегося белья – на холодную и неприветливую поверхность нового дня сквозь глубокий вдох. Ощущение сна исчезает, сползая пеленой с глаз. Странный сон, как будто я вернулся домой подошел к кровати и увидел себя. Откуда вернулся, если никуда не уходил? Это был не я, а другой. Другой я? Липкое ощущение утра на пальцах, нераспутанные клубки сна, оборванные на полуслове взгляды, желание ухватится за сбегающую от света тень. Тень успокоит меня, даст перевести дух и собраться с мыслями, наверное, потому, что там, в тени – я вижу себя самого, свое отражение. Кропотливый процесс склейки обрывков сна и вклейки их в страницы альбома реальности. Как трудно иногда бывает восстановить последовательность, особенно если там, куда ты смотришь – темнота, а в ней – ты сам. Такие знакомые силуэты, уставились на тебя из растворяющейся сантиметр за сантиметром зыбкой утренней тьмы… Может, мы просто похожи… а может, это – я там, стою и смотрю с удивлением на себя, лежащего в кровати. А может, я – там, а здесь, застигнутый утром какой-то другой человек, не я. Инстинктивная радость узнавания. Воссоединение, у нас такое разное прошлое, но мы оба здесь в этой минуте встречи. Я чувствую тепло своих рук. Так это был не сон, и ты, это действительно, я… и ты видишь меня так, как я вижу тебя.

Ее рука теплом разливается по моему плечу, а ее шепот – осыпается лепестками в моих ушах. Глоток за глотком я растворяюсь в ее губах – я открываю глаза и вижу ее сквозь слипшиеся во сне ресницы. Как приятно просыпаться в ее поцелуе.

- Милая, мне снился такой странный сон, как будто я вернулся домой, а ты меня не узнаешь…
________________________________________
Не жрите жывотных – они вас тоже не любят