архангел Гавриил : Дым Отечества

Когда сумерки окутывают землю и пастух-месяц загоняет бесчисленные стада звезд в черное зеркало безымянного лесного озера, а рыбацкий костер бросает кровавые блики на прибрежный песок, время как будто останавливается, споткнувшись о ваши уставшие протянутые к огню ноги.
Дрова на ночь заготовлены, ложе из еловых лап аккуратно сложено с наветренной стороны костра и огорожено от внешнего мира тентом из плащ-палатки, распятой на двух вбитых в землю кольях. Время перекусить. Суп варить не хочется, вполне можно обойтись бутербродами. И конечно чай. Горсть ягод шиповника, веточка дикой смородины, сорванные по дороге, и дым от костра делают его поистине божественным напитком.
Ночи в августе уже длинные, спать не хочется. Можно лежать и смотреть на звездное небо, нутром осязая мерцающую пустоту Вселенной. Мурашки ползут по спине при мысли о том, насколько наша планета одинока и беззащитна в бесконечном океане мертвых светил. Она щедро дала нам возможность прожить жизнь. Посмотреть на чудесные действа утренних рассветов, когда благословенное всеми придуманными нами богами Солнце, пробуждая окружающий мир, встает над Землей и яровито осеняет ее своими лучами. Пить настоянный на лесных травах воздух.
Дала возможность уверовать в бессмертие души, что при краткости нашего существования придает сил. Жаль, что я в эту хуйню не верю.
Филин кричит. Мрачное создание. Знаю, что в природе нет ничего лишнего, но не люблю его. Страховидный, а заглянешь в глаза - такая в них чертовщина. Сердце, бывало, зайдется, когда по сумеркам краем глаза случайно заденешь бесшумно, как тень, мелькнувшую здоровенную птицу с кошачьей головой, обрамленной чертенячьими рожками. Как будто злой дух вылетел из лесной тьмы кровавой поживы себе искать.
А холодновато уже ночью. Можно бы на месте костра, забросав угли песком, постелив сверху веток, палатку поставить и спать как на печке, но дождя нет. Возиться с палаткой не хочется. Завтра, может быть...
Костер совсем прогорел. Вот этой толстой валежины часа на два хватит. Не зима - нодью сооружать. И у обычного костерка можно переночевать.
Удивительная это штука - живой огонь. Обладает какой-то магической силой. Часами можно на него смотреть, и не надоест. Возможно, целые галактики сгорают сейчас в пламени, окутавшем эту сухую валежину. И где-то там, в проблеске огня на бесконечно малой относительно меня планете прожил свою бесконечно короткую жизнь такой же рыбачок, любивший посидеть у костра в ночном лесу.
Каждый вздох, который мы делаем, он первый и одновременно последний. И эта ночь на берегу лесного озера никогда уже не повторится. Будут еще похожие. Так же мышка будет шуршать в листве за спиной, так же сонно застрекочут потревоженные кем-то сороки. И щучка шлепнет хвостом по поверхности воды, пустив круги в разные стороны. Но это будет уже другая ночь и другая мышка.
Можно, конечно, рыбы в магазине купить, хлопот меньше. Но разве увидишь тогда вот этот долгожданный рассвет, который волшебно привлекателен в вуалевом тумане, раскинувшемся по озерной глади. Посвистами проснувшихся птиц, внезапно грянувшей в гулкой тишине бесшабашной барабанной дробью бестолкового музыканта - дятла.
Если Бог создал озеро, надо же в нем хотя бы раз рыбу половить. Или просто переночевать на берегу. Послушать добротные в своей простоте лягушачьи концерты. Солнце в ладонях подержать, сняв его на рассвете с крон голубых сосен. Журавлям пролетевшим порадоваться. Душу свою распахнуть навстречу свежему ветру. И от звука треснувшего в лесу дерева, словно от выстрела дуэльного пистолета, дурачась, картинно упасть на палевый песок и или умереть напрочь, или заново по-мальчишески влюбиться в жизнь, просто потому что она красива.