ОсколкиТишины : Самогеноцид

Вечер.
- Вам повторить?
- Что? А? – переспрашиваю я, не отрывая глаз от симпатичной девушки за столиком у окна, - А!.. Ну да, еще виски, пожалуйста. Шустрый бармен, не снимая лживой улыбки, плеснул Блэк лейбла в ледяной рокс. Делаю небольшой глоток и снова поворачиваюсь в ее сторону. На вид восемнадцать-двадцать, на шлюху вроде не похожа – слишком гордый взгляд, одета прилично, пьет сок (шалавы пьют пиво и водку). Что она здесь забыла? Делаю еще глоток, встаю и иду к ней за столик.
- У вас свободно?
- А что не заметно?
- Тогда могу я вас чем-нибудь угостить?
- Думаю что да.
На улице идет дождь, мы сидим, непринужденно болтаем, уже на «Ты». За окном стемнело, «Счет, пожалуйста». Предлагаю заехать ко мне на чашечку эспрессо, наигранно отказывается, через минуту едем. Мокрый асфальт, кватро, желтые глаза мегаполиса. Целуемся у подъезда в машине, какие сладкие, горячие и нежные губы! Скрываясь от дождя, бежим к подъезду: лифт, дверь, коридор, спальня.
Ночь. Мы падаем на кровать, долго целуемся. Переворачиваю ее под себя: целую шею, осторожно кусаю мочку уха, провожу ладонью по гладкому бедру, ищу рукой застежку лифчика.
- Подожди, – шепчет она – не слышу.
- Подожди! – уже громче.
- Что?
– Я сейчас в ванную и вернусь. Можно?
– Ну иди. Полотенце синее. Там. Висит – кидаю ей вслед, – Давай быстрее!
Лучше бы ты пахла своей молоденькой пизденью, чем моим гелем! - мелькнуло в голове. Не надо было отпускать. Недовольно встаю и включаю Музыку. Проходит пять минут, вода шумит, иду на кухню. Пью ви эс оу Пи под Фур Элиз. Душ стих, возвращаюсь на плед и тут выходит она: абсолютно голая, легкая, свежая. Пытаюсь ласкать ее, начинает вести себя агрессивно. Просто рысь! В бледном свете уличного фонаря мелькает ее молодое упругое тело: небольшая, но аккуратная грудь, узкая талия, тонкая шея. Какие изящные лодыжки, «И с кем же ты раньше была?» Кончила сверху, притихла. Отдышалась. Приоткрывает глазки и хватает меня за плечи, падает на бок и тащит на себя. Опасно и глупо не покорится. Чувствую ее запах. Кончает еще раз и ложится на животик, при этом запустив средний пальчик под себя. Третий. Не оргазм. Истерика! Кончаю и откидываюсь рядом в неестественной позе. Три минуты – неподвижно молчим. Провожу рукой по все еще мокрой спине, стонет: «Не трожь меня…» Мы засыпаем.
Утро. Открываю тяжелые сонные веки и наблюдаю, как она трясущимися исколотыми руками пытается застегнуть лифчик. «Тебе помочь?» Испуганный взгляд. Пауза. «Да». Прячет вены, замечаю два синяка на левом бедре. Натягивает джинсы, кофту, идет в коридор. Не спеша плетусь за ней, любуюсь ее стройной фигуркой. Обувается, мы молчим, в глаза не смотрит - боится. Выходит за дверь, так и не попрощавшись, побежала, каблучки застучали по ступенькам. Все. Ушла. Щелчок замка, иду на кухню, копаюсь в аптечке. Взгляд в окно – моросит дождь. Ну и хуйня.
Странно, но мне почему-то не жалко ее…

П.С. Выхожу из кухни с поднятым настроением, какая же я сучка, муж только позавчера уехал а я по бабам шляюсь… Чешу левую грудь и иду подмываться.