историк : хуйня какая-то

И когда придёт весна некому неизвестно. Серые небеса заглатывают тебя, подобно деревянному бушлату каторжанина. И ни вина изысканные, ни подлые люди, ни красавицы не порадуют глаза твоего. Хочется праздника души. Позвоню ли я старой или новой? И ведь ни одна из этих сук сама анального секса не предложит, пиццу и ром не принесёт. Только откроет твой кошелёк – сколько надо возьмёт и уйдёт. Настоящий он и живёт по-настоящему. Как избавится от разгулов, жги не, жги а жизнь ты проебал за гривенный. И сиди теперь втыкай за что и почём. Может четыре стены дадут ответ, а может дрочка на пошлую картинку как ебут Сильвию. А что отпустить – ни Азнавур и ни Пиаф, ни табак и ни оральный секс тут уже не помогут.
Пришла. Время 1:30 ночи. Я пьян от трёх бутылок рейнского как свинья, читаю, сплю, что-то поёт не моё. Что тебе надо - мы расстались с многоточием… Горячий кофе из пакетика, варёного «по-турецки» нет и просто гавно и хуета что пиздец. Твои сиськи меня не радуют как раньше. Ты хочешь поспать – твой муж увы пьян. Пошли, только тут диван – мой, отдам тебе ту самую кровать, где впервые выебал тебя с похмелья в рот, а ты ведь радовалась и была зима – я помню. Спасиба что подрочила – я не сплю. Жду когда ты уйдёшь. Мне наплевать на твои чувства и мысли – с тобой – только поебались и разбежались – так как мне с тобой всегда и нравилось. Провожу тебя до стоянки, а там – нет меня не надо подвозить и по холодному дождю – душ, двести рома, съем сыр с грибом – спать под что-нибудь минорное – «ночной портье». Хорошо кончать во сне, чувствуешь что не сон и не явь. Оставь – сижу один, пью ром с колой, слушаю сладкоголосого Джо Дасенна, плюю в тебя – простите, что всё это прочитали.