arina : TEST RANGE_02

Я не помню точно того момента, когда я перестала смотреть телевизор. Конечно, можно придумать что-нибудь впечатляющее. Обмануть себя, и сказать, что случилось в моей жизни нечто такое, что одномоментно и бесповоротно определило в ней новый, блестящий этап. Ничего яркого, тем не менее, не происходило. Были плавные, постепенные переходы. От одной книги к другой, от одной мысли к другой. Было смутное предчувствие чего-то большого, светлого и понятного. Но тогда это предчувствие, не осознавалось так отчетливо как сейчас. Весьма затруднительно облечь в слова, то, что ты чувствуешь, особенно, тогда, когда ты сама не можешь продумать, осознать до конца, схватить за хвост беспокойную мысль. Трудно отделить эмоциональное наполнение ощущения от его смысловой начинки. Необходимо вычленить из эмоции ее осознанную рационализацию, то есть речь шла про «как», которое еще не оформилось до конца в полноценное «что». Причем эта связка нематериального объекта, если не считать набора химических реакций в моем головном мозге, и самого субъекта, то есть, меня, не разделялась на отдельные компоненты. Любой психолог вам скажет, что такое разделение вещь условная. Здесь можно провести аналогию с так называемыми идеальными системами, которые в ходу у физиков. Какие-то условия для решения конкретной задачи нерелевантны, ими можно пренебречь, но от такого «пренебрежения» они не перестают существовать. Оглядываясь назад, я начала понимать, до рези в желудке, смысл простых слов, про то, что вещи и явления, зачастую, выглядят не тем, чем они кажутся.
Можно сказать, что отправной точкой путешествия к моей Внутренней Монголии стала Япония.
Эта страна попала ко мне в голову посредством современных медиа. Конечно же, я знала что-то из школьного курса географии про эту часть глобуса, но особого интереса никогда к ней не испытывала. Японское порно было для меня слишком извращенным, иероглифическая письменность навевала тоску и воспринималась набором букашек. Заинтересованность пришла после просмотра трэш-боевика с участием высокой блондинки в желтом комбинезоне мотоциклистки. По ходу фильма она убивала очень много людей, в основном мужчин, самурайским мечом. Именно идея меча и стала тем отправным моментом, который заставил меня начать действовать. Я записалась в секцию кэндо. Купила толстую-претолстую книгу о средневековой Японии. Через три месяца занятий с мечом я записалась на курсы японского языка. Еще через месяц я записалась в секцию айкидо. Я вдруг оказалась в очень загадочном мире. Все вокруг меня стало очень странным, новым, заманчиво интересным. Таня стала объектом для отработки новых движений в айкидо. Часто она тихонько материлась на меня, когда замазывала зеленкой мои, стертые из-за постоянных сикко, колени или залепляла пластырем рассеченную танто бровь. Я совсем забросила качалку и сильно похудела. Мое тело стало жилистым и поджарым. Я пропадала в додзе шесть раз в неделю. Это был бешеный ритм. Из-за постоянных захватов за запястья мне трудно было выводить кисточкой простейшие иероглифы на уроках каллиграфии. Я поинтересовалась у Наташи кто ее парикмахер и сделала себе такие же косички как у нее, чтобы волосы не мешали во время занятий. На работе я думала только о том, как бы скорее сбежать в мой новый мир. Я купила черной ткани и на заказ сшила хакаму для повседневной носки. За спиной, в черном чехле я носила боккен и тантно. Я прочитала Бусидо. На вопросы Тани я стала отвечать односложно и все больше молчала. Таня иногда плакала, била меня кулачками в грудь говорила, что переломает и сожжет все мои идиотские палки. Постепенно мои руки добрались до купленной ранее книги о Японии. Первые двести страниц чтения я ощущала, как прикасаюсь к чему-то настолько новому и живому, что у меня захватывало дух и я не могла читать дальше. Я часто останавливалась на средине страницы. Во снах мне снились дворцы Эдо.
Книга была хорошо иллюстрирована, в деталях изображались оружие и доспехи самураев. А потом все изменилось. В книге повествовалось о японских городах тех времен. Это были настоящие военизированные гулаги. Казармы. Кругом нищета, вечный комендантский час. Я прочитала про замечательный обычай под названием «рубка на дороге». Оружейных дел мастер выходил на дорогу и новым мечом рубил попавшихся ему на встречу крестьян. Неважно, мужчин или женщин, главное было проверить на живом мясе, что сделанный меч действительно хорош. Стало ясно, что с головой погрузившись во внешние атрибуты я забыла о том, откуда растут ноги у внутренней сути вещей. Я поняла, что в той страшной средневековой стране без автомата Калашникова и бесконечных патронов я не продержалась бы и суток. Мне вспомнились толпы идиотов-толкиенистов. Такие, знаете, здоровенные патлатые детины. Они носятся по городским паркам и мутузят друг друга самодельными мечами. Жалкое зрелище. Отчасти я уподобилась им. Подумала, что средневековые японцы смогут дать мне нечто, что поможет ответить на мои вопросы в здесь и сейчас. Однако, чтобы это произошло, надо еще суметь увидеть эти их дары.
Я с удвоенной энергией накинулась на книги о Японии. Я пропадала в читальных залах всех городских библиотек. Стопки книг и журналов росли. Передо мной открывалась совсем другая страна: войны, голод, холод, смуты в городах, работа от зари и до зари, походы на Китай и Корею, вырезанные и сожженные города, прекрасная поэзия, пидарас-император, пидарасы-самураи, бандиты, ах какая лаконичная живопись, мошенники, убийцы, отравители, проститутки, монахи, даже пираты. Первые христиане и их печальная участь. Впрочем, поделом им. Изоляция. Отсталость. Первая мировая война. Все плохо. Вторая мировая война. Депрессия. Император публично признал, что он обычный человек. Не бог. Генерал Мак Артур. Депрессия. Кризис экономики мыльного пузыря.
Самым, пожалуй, любимым персонажем остались только ронины. Вольные казаки на японский манер. Настоящие панки. Я сбавила темп занятий. Отказалась от кэндо. Стала больше бывать дома по вечерам. Таня это восприняла как положительный момент и была со мной особенно нежна. Она залазила ко мне в кресло, отбирала книгу из рук, утаскивала меня на кровать. Мы лежали в обнимку, целовались, я стаскивала с нее трусики и вылизывала ее розовую щелочку. Семейная идиллия.
Примерно в это же время я совсем отказалась от просмотра любых телевизионных программ. Радиоприемник был вышвырнут в окно, после того, как в восьмой раз за день на местной радиостанции начали крутить песню про самку дельфина и большого белого кита. Поступок импульсивный, но не мой. Таня иногда себя показывала со своей лучшей стороны. Я выглянула из окна. Радиоприемник разбился о кирпичи самодельной клумбы. На кухне стало тихо, в форточку задувал ветер.
-Ты молодец, Рыжик.
-Я знаю, мой самурай.
Новости я читала в Интернете. Интернет, конечно же, был не лучшим выходом. Тут и там всплывали баннеры, ссылки на всякую жуткую муть: что-то про молочные железы очередной попсовой певички, советы для желающих иметь красивое тело и при этом продолжать набивать свое брюхо как тузик на пищевой помойке, предложение скачать аудио-файлы с записями переговоров экипажей самолетов за несколько минут до их падения (шум двигателей, нервные крики пилотов, жуткий голос бортового компьютера, твердящий «Terrain!Terrain! Nose Up!Nose Up!»).
По крайней мере, в настройках браузера можно отключить все картинки и оставить только текст. Заблокировать назойливые поп-апы. Убить плаг-ин контент. Выходить только на новостные сайты, а все прочитанное там делить на тридцать семь.
Эти меры очень смягчали отупляющий удар российского капитализма на мои мозги.