tarantula : Прости, постылая Россия (ничего личного)

Эпиграф:

«Коломбина со стоном упала.
И в комочек трусы собрала.
И какой-то нелепой походкой
Поскорее домой побрела.

И ебет ее каждый прохожий.
И ебет ее старый грузин (дальше не помню) )…»
Из детской уличной песни середины семидесятых.

«Мы стали респектабельны, мы стали большими…»
Гребенщиков.

«Как мне легко. Как мне легко. О.
Что можно выпорхнуть в а-кно-о.
О-о-о. О-о-о-о. О.»
Шклярский. Пикник.

Прости, постылая Россия.
Мне нужно жить. А ты лежи,
Раскинув ноги некрасиво,
Ебалом в нефти и во лжи.

В коросте семени из синих
Прокуратурских стерженьков.
Как ты подмахиваешь стильно
Под белобрысым пареньком

И сивым скопом ментовским.
И хамы ложе обступили.
И мнут мазутные соски.
В натуре, молоды мы были

И восхитительно тупы,
Когда, курнув свободы шмали,
Ловили кайф. И не поймали
Одутловатый взгляд толпы.

Свобода, блиа, как чача жжет!
А молчаливые ребята
Уже мостили эшафот
На стылой площади Сената

Моим детдомовским мечтам
О доброй матери-России.
Что ж, я учился сочетать
Непротивление с насильем.

Был бит и бил. Ковал бабло.
А вышло – выковал измену.
И пережата на излом
Судьбы блуждающая вена.

И выжимает до кровИ
Души шагреневая кожа.
Жизнь удалась. Теперь живи.
С кого спросить-то? Бог поможет.

И вроде сделана игра.
Кукушки ладят с петухами.
Менту канает фуа-гра.
Лоху канает Мураками.

Ветчиннорылый старший брат
Лукаво склабится: Брателло!
Я - спиздил? Хуле, виноват!
Где лодка? Хуле, улетела!

А душно. Хочется воды.
Опять - в песках семидесятых.
Тогда был мальчик – стал седым.
Че, как афганские солдаты,

Бредем, седые пацаны,
Уж лет по сорок из пустыни?
Да ладно. Не было б войны.
К столу, бродяги. Нефть остынет.