ResNullius : Весна

Ну вот, кого-то весна тянет на грандиозные проекты, а я, простой советский человек (чуть не сказал - маргинал, но вовремя остановился), вчера сидел в туалете и в который уже раз перечитывал свежий номер газеты "Экстра-М". Естественно, много думал, как тот хрестоматийный "новый русский", перечитывавший пейджер. Думы прервались лишь на мгновение - вырвал из книги "Закат Европы", завалявшейся каким-то образом неподалеку (может, Клавка, соседка, оставила?), пару страниц и, таким образом, привел процесс дефекации к логическому завершению.
Выйдя из "Гаваны"... ну да, у меня совмещенный санузел типа "Гавана" - "г..но" и "ванна" в одном, извините, довольно тесном флаконе... кстати, о флаконе. Очень хорошо, что вспомнил! Так, верные мои ноженьки, несите меня скорее к зеркалу в прихожей! Ага-а-а-а!!! Выдвигаем заветный ящичек, разгребаем руками кучу беззубых расчесок и россыпь бигуди "бывшей"... неужто я ошибся, неужто мне померещилось? Я думал, что фортуна мне улыбнулась, а она всего лишь оскалила зубы... Нет, вот оно, счастье! Мой любимый "Тройной"! О, этот божественный, ни с чем не сравнимый аромат вступившей в свои права весны! Перед этим восхитительным фимиамом меркнет даже "Ландыш"!!! Ну, ноженьки, ну, залетные, скорее-скорее на кухню! Та-а-ак, рученьки мои верные, ищите, родимые, наш старый 50-граммовый граненый стаканчик, привезенный из Харькова в 1982-м году и через два месяца получивший тяжелое увечье в виде трещины на выпуклом боку!!! Скорее, скорее! А теперь - самый сокровенный ритуал, самый заветный момент - рОзлив! О, как журчит божественная влага, как сияет и искрится чудесный эликсир в израненной посудине, придавая ей сходство с ограненным изумрудом! В этом благоуханном напитке - все: и тысячи мелких начинаний, которые умерли, едва родившись, и ушедшая к другому "бывшая", и грандиозные планы, которым никогда не суждено претвориться в жизнь... погодите, сейчас мои глаза исторгнут нетрезвую со вчерашних "дрожжей" слезу скорби в их адрес... да, имейте снисхождение, товарищи! Ничто человеческое не чуждо и заводскому фрезеровщику-пьянице! Он тоже может грустить о том, что весна его жизни прошла впустую, что из двух самых больших в его жизни любовей - жены и водки - он выбрал вторую, которая ревнива сверх всякой меры и потребовала полного подчинения и отречения от всего остального... Эх, "Если бы, если бы не было вина! Если бы водку не придумал Сатана!". Вся жизнь кувырком... даже Клавка, да-да, та самая Клавка, что в одном чулке, да и тот рваный, валялась пьяной по весне на цветочной клумбе в нашем дворе, даже она меня стороной обходит! Ну да, еще бы, видите ли, хахаль у нее завелся, того - из образованных! Ходит теперь вся такая нафуфыренная, чистенькая и накрашенная, прям актриса, долбись-провались! Ишь ты - настиралась-нагладилась - и нос воротит! Забыла, зараза, как еще недавно со мной на этой вот самой кухне косорыловку жрала! А как в долг брать приходила - тоже забыла? Ну да, конечно, это сейчас с ней интег... интюл... интеллигент дружит, на белом "Мердесе" приезжает, цветы дарит, а были времена, когда "Колечка, выручай! Дай до получки три 'столыпина'!" У-у-у, лярва! Сволочь, чтоб тебе пусто было!!! Сейчас пойду вот и так харю разукрашу, что интеллигент твой от инфаркта помрет, как увидит!!! Так, ноги мои верные, столбы свинцовые, мать вашу растак, несите меня обратно в коридор, ко входной двери! Правое плечо! Ровнее держись, косяки не сшибай, чтоб тебя черти съели! Да шевелитесь вы, грабли ватные, чтоб вас "КАМАЗ" раздавил!
Опа! А что это за харя такая в коридоре? Эй, мужик, ты откуда взялся в моей хате? Че, опять я дверь не закрыл? А ты тоже хорош: чего прешься в чужую квартиру, пусть даже и дверь открыта? Ну что молчишь, чудо? Ща в рог дам! Вот образина, нарисовалась - хер сотрешь! Не, братан, ну я понимаю, что у меня не Дом Советов, но все-таки в гости принято ходить не в драной заляпанной майке, а? Ща как... итить твою мать, это ж зеркало! Это что ж получается: это ж я, да? Это ж я такой страшный, да? Мать моя женщина, отец мой в положении! Ну и свинорылая же харя у тебя, Колян! Ой-йо-о-о-о! Тащите меня, ноженьки, обратно на кухню - присесть хочу! Единственная оставшаяся табуретка... ну что ты, стекляшка треснутая, боками своими тут сияешь? Что, тля, раз из Харькова - все можно, значит? А на-ка вот тебе - иди со стеной поцелуйся, гнида! Что, досверкался, шкалик недоделанный? Та-ак, теперь флакон блестит... тоже мне - "Блестящие", мать вашу! Что, тля, скучно тебе соло блестеть? А сходи-ка проведай, как там стакашек поживает? Поди, скучно ему, одному-то, да еще и разбитому? Ииээээх!!! И вонючий же ты, сука! Ладно, выветрится, пока за хлебом схожу...

* * *

Эх, хорошее все-таки время - весна! А как в нашем скверике-то хорошо!!! Детишки снуют, собаки... Бобик, иди сюда! Иди сюда, мой золотой, мой серебряный! Давай, за ухом почешу, братан! Давно тебя что-то не видно было в нашем дворе, видать, здорово тебя тогда Прохорыч поколотил. Ну ничего, пусть только попробует в следующий раз такое учудить - я ему поколочу, тля. Он у меня, падла тухлая, пусть тогда в свинцовой примочке искупается - живого места не оставлю!!! Сволочь, пьянь, козлина манорылая, нажрется - и давай животину беззащитную лупцевать! Ненавижу, тля!.. Ишь, разомлел, итить твою мать! Ага, еще и глаза закатил, типа, хорошо ему! Может, тебе еще и булки сдобной отломить, чтоб вообще ништяк был? Ага, щас, шнурки поглажу - и всенепременно! Хотя... а, черт с тобой, на, лопай, точи свой ништяк, братан! Да не торопись, я не отниму. Мы люди простые, но с понятиями: что подарено - то навсегда. Эх ты, Бобик-Бобик, посмотри: весна кругом, вон Серафима, сучка течная, бежит, хвостом тебе призывно машет - а ты какую-то булку шамкаешь! Балбес ты, Бобик, балбес! А и что с тебя взять-то, животинка! Чего рычишь? Что случилось? А-а-а, Петрович! Здорово, Петрович, мотать мой лысый череп! Еще не сдох, кишка тараканья? Ну и молодец! Садись, подышим, перетрем... Да не, Петрович, не хочется что-то. Уже две недели как отшибло - кефир, кефир и еще раз кефир. А ты, я погляжу, хорош уже. С ранья начал. Ну да, "что можно выпить сегодня - не откладывай на завтра"! Понимаю. Да дело твое, Петрович, ты уже взрослый дядька, у тебя своя голова на плечах, пусть пустая, но - голова. Сам думай, сам решай. Что? В домино с тобой сыграть? Да ты что, Петрович, ты ж спьяну дупель "пусто-пусто" от "баяна" не отличишь! Какой-такой "баян"? Эх ты, доминошник хренов, это ж дупель "шесть-шесть" так называется, по-нашему, по-народному! А бабка моя покойная, пусть земля ей будет пухом, местечко покойное, еще и "Гитлером" его звала. Так, все, хватит мне тут по ушам ездить! Петрович, пупок с рогами, иди лучше минералочки глотни! Алкаш, тля! Смотреть противно!

* * *

Это вы мне, девушка? Да нет, мне не жалко, Колей меня звать... ага, красивое имя. А главное - редкое. А вам, собственно, зачем? Познакомиться? Ой, да не смешите мои тапочки, как говорят у нас в Одессе! Посмотрите на меня - харя страшная, одежка страшная... глаза добрые? Глаза... да, глаза добрые. Да и сам я добрый, этого не отнять... Что? Очень приятно, Таня, хотя и странно. Ведь как там Есенин говорил:
Этой грусти теперь не рассыпать
Звонким смехом далеких лет...
Отцвела моя белая липа,
Отзвенел соловьиный рассвет...
Вот так вот, Танюша... эх, "Хороша была Танюша, краше не было в селе!". Да, тоже он. Серега Есенин. Голубоглазый хулиган. И у меня когда-то были голубые глаза, а теперь - как у тухлого окуня. Что говорите? Телефон?

* * *

Надо же - один галстук все-таки уцелел! Здравствуй, дружок! Помнишь, как мы с тобой блистали на свадьбе-то? "Сколько кануло, сколько схлынуло"... Да, "были когда-то и мы рысаками"! А где моя любимая голубая рубашечка? Вылазь, вылазь, нечего прятаться - на хорошее дело идем - на свидание! Чтой-то измялась ты слегка... а утюга-то у нас и нету... придется нам с тобой в гости к Клавке сходить, заодно и поговорим с ней, что и как. Хорошо ведь, когда у человека весна на душе? Вот у Клавки - весна. Да и у меня, наверное, тоже. Вот и потрещим о том о сем, все-таки соседи.

* * *

А что у нас на повестке дня в театре "Современник"?