Рамзес : Особый день

Он спешил. Спешил с «букетом» цветов и эмоций к той, которая смогла и воплотила в жизнь конец разгулью, полилюбви и некоторой независимости от обязанности покупать подарки и чистить зубы перед сном. Только бы не опоздать, ведь сегодня особый день.
Отдаляясь в недалекое прошлое, Он окунулся в ворох воспоминаний и чувств, пережитых, когда-то и столь желанных сегодня в этот особый день.
Они встретились на Набережной местной реки. Он – долговязый уженестудент, успешно защитивший диплом, Она – окончающая школьница с такой же долей, но неуспеха. Целовались там же с приставкой «уже»! На второй день Он похаживал в майке по дому, в котором жила Она, помахивая при этом полотенцем еще сырым от влаги впитанной с его уже почти не разгоряченного тела, опасаясь внезапного взгляда Её мамы с ключами в дверях на первый взгляд роскошной квартиры. Было. Было. Было. Когда-то.
Потом долгие встречи, такие же коитусы и резкие вскрики. Не за горами Мендельсон, почти приданое и точно кольца с записью в короткой книжке. И тут же (как показалось) ночные вскоки, прерывания просмотра Лиги чемп и непреодолимое желание замутить «монтаж» что бы из этого ревущще-сосущего существа вдруг образовался прилежно-молчащий работяга. А дальше маленький гробик, депрессия, развод. Но это все в прошлом, а сейчас бежать, спешить, ведь сегодня особый день!
НЕЛЬЗЯ ОПОЗДАТЬ. Он всегда опаздывал, опаздывал ко всему – к походам в кино, к банкетам и презентациям устраиваемым богатенькой тещей, к тещиным же дням рождениям и её же похоронам, к менструации тоже. Но сегодня не опоздать и главное вернуть тот «ворох воспоминаний и чувств», пережитых, когда-то и столь желанных сегодня в этот особый день. Вернуть. Вернуть. Вернуть. Чтобы были слезы, была печаль, тоска и горечь.
Как же он мечтал быстрее увидеть Её. Увидеть, успеть и убедится уже окончательно и бесповоротно, что все еще возможно в его жизни, что еще не все потеряно. Бежать. Бежать. Бежать. Бежать с болтающимся наперевес этим чертовым «букетом» цветов. О как он его бесит, но Она опять диктует ему условия «… чтобы был с цветами, вовремя и обязательно со слезами в переполняющимися чувствами глазами», РОМАНТИКА даже здесь, когда решается его судьба, когда казалось бы почти все можно вернуть обратно. Почти! Спешить. Спешить. Спешить. Вот уже и нужная остановка. Двери открываются. Все бегу, бегу. УРА! Успеваю. НЕТ! НЕТ! Удар! Удар! Еще один. Венок отлетает куда-то в сторону вместе с лохмотьями когда-то кисти. Ошметки мозгов и раздробленной черепной кости стекают по табличке названия остановки «Кладбище». Случайный прохожий в растерянности читает обрывок бумаги отлетевший к нему: «… на основании изложенного завещаю в случае моей смерти все унаследуемые мной от матери сбережения – 73000 $ передать моему бывшему мужу, при условии - чтобы был с цветами, вовре…».
Вижу Её. Вижу! Как когда-то на Набережной местной реки…