дурь : шампанское

Тяжёлый декабрьский снег мягко падал на землю. Он плавно укутывал дома и деревья. А город приобретал девственно чистый вид. Снег мягко скрипел под ногами спешащих домой прохожих. В воздухе стоял аромат мандаринов и хвои, смешивающийся с запахом бензина. Витрины магазинов сверкали гирляндами, повсюду поблескивала мишура.
Подвал был грязным и темным. Через маленькое, уже много лет немытое, окошечко пробивалась тонкая полоска света. Он забрался на, непонятно откуда взявшуюся здесь, табуретку, прислонился к холодному стеклу. Его нос, смешно приплюснувшись, был похож на маленький розовый пятачок. Он знал, что сегодня Новый год и люди, доскользив по ледяным улицам до дому, будут веселиться, смотреть телевизор, много и вкусно есть и пить странный пузырящийся напиток с красивым названием «шампанское». Когда он произносил слово шампанское, он чувствовал, как его язык покалываю сотни маленьких пузырьков. Он тяжело, как – то по – стариковски опустился на табуретку и шумно вздохнул…. Ему было 11 лет, но он уже смутно помнил, как оказался в этом подвале. Когда-то давно он просто ушел из детского дома искать родителей. Жители дома, в котором находился подвал, с сочувствием относились к этому молчаливому темноволосому мальчику. Иногда подкармливали, но боялись смотреть в глаза. Большие голубые глаза были близко посажены к носу, серьёзные и влажные, как у преданной собаки, они смотрели открыто, прямо, но где-то в глубине их читалось горе, страх, укор и казалось, что он видел всех насквозь. Он вышел на улицу, где было, казалось, теплее, чем в сером подвале. Большие снежинки кружились в воздухе и тут же таяли, опускаясь на его высунутый язык. Он хотел стать такой же снежинкой – невесомой, чистой, праздничной… и тогда, приземлившись в сугроб, он был бы не один. Он стоял и смотрел, как мигают витрины, падает снег, как бегут люди, смешно закутавшись в свои шарфы и шубы, чувствовал запах мандаринов и запах другой жизни, жизни, где нет места одиночеству, где есть те кто любит тебя…. И он побежал, слезы обжигали его грязные щеки. Он бежал от себя, от людей, от этих запахов, от праздников. Он бежал долго, не разбирая дороги, пока не уткнулся во что-то большое и мягкое. Он поднял голову и увидел перед собой старичка, который в руках держал маленькую зеленую елку. В страхе он попятился назад. «Кхе, дружище, куда же ты?» - его голос был хриплым, мягким и завораживающим. Он обволакивал, расслаблял. «Никуда….»-щеки снова обожгли предательские слёзы. «Ну что же ты? Ты один?» - снова этот теплый, уже родной голос…. «Да….». «И я один….»
Снег уже прекратил падать. Небо то и дело освещали огни фейерверков. Он сидел в тёплой маленькой комнатушке, в которой терпко пахло ёлкой и мандаринами, держал в руке старую аллюминеевую кружку. Он сделал глоток и почувствовал, как язык приятно закололи сотни маленьких пузырьков с горьковато-сладким вкусом. «Так вот оно, какое красивое слово «шампанское», дедушка!» - сказал он очень торжественно. Слезы наполнили его глаза: «Дедушка» - тихо повторил он и с удовольствием вдохнул запах другой жизни…