Магнум Шмагнум : Как там погода в Небраске?

Бар в пятницу вечером как обычно заполнен беззаботно жужжащей публикой, с облегчением отмывающей пивом тяготы прошедшей трудовой недели. Тяжеловесная барменша с одутловатым лицом, крикливо переспрашивая и пачкая листок огрызком карандаша, принимает заказ от очередного счастливого оккупанта барной табуретки. Назойливые телевизоры под потолком радуют посетителей прямым репортажем с места пробития гола всеми любимой футбольной командой «Пэтриотс».

Я стою у стойки лицом к залу так, что телевизоры мне не видны. Но в этом нет необходимости. Каждый удачный пассаж «Пэтриотс» на поле немедленно отзывается восторженным ревом посетителей бара, стакатто похлопываний по плечам разгорячённых пивом и зрелищем мужчин и возбужденным хохотком их спутниц.

- Мы здесь в Массачусетсе проездом - вдруг слышу я голос слева от себя. - Сын учится в Тафтсе, вот мы и решили его навестить.
Я поворачиваю голову. За угловым столиком уютно устроилась пожилая пара и молодой человек лет двадцати пяти, рассматривающий стариков с неподдельным интересом.
- А откуда вы?
- Мы из Небраски, сынок, уж можешь мне поверить. Знаешь, там, где торнадо и кукуруза.
- Из Небраски? Как интересно! Я никогда не был на Среднем Западе, да и вообще редко путешествую. Как интересно! Как там у вас погода в Небраске?

Салли и Боб…

Салли - уже под шестьдесят. Неопрятные длинные волосы щедро пересыпанные сединой, сероватое лицо, отягощенное складчатыми волнами тройного подбородка. На ней дешевые светло голубые джинсы с отвисшими коленками, застиранная майка цвета высохшего в поле кузнечика и грязно белые кеды. Муж Салли, Боб, расположился рядом, неторопливо потягивая дешёвый «Бадвайзер». Его выжженную солнцем плешь обрамляют клочья седых волос. Устремлённый вдаль длинный нос, почти несуществующий подбородок, покрытый клочковатой щетиной, и маленькие глазки навыкате дополняют его весьма карикатурный образ.

Салли сейчас в центре внимания. Она самозабвенно и взахлёб рассказывает молодому человеку про их жизнь в Небраске, про умницу сына (он чуть помладше тебя, сынок…), про суровую красоту Среднего Запада, про большой, но уютный дом у самого берега озера (приезжай к нам летом, сынок, вы с Шоном подружитесь, я знаю…), в который они скоро вернутся из этой уже затянувшейся поездки... Каждое слово и жест Салли наполнены фонтанирующей, бьющей через край чистой радостью бытия. Она громко шлепает ладонями по столешнице и заразительно смеется, рассказывая, как их Шон в четыре года испугался пойманного отцом зеркального карпа (его потом сожрала кошка, представляешь?) и молодой человек тоже смеется вместе с ней. Боб смущенно улыбается почти беззубой улыбкой и часто кивает головой, посматривая на собеседника: «да, да, сынок, всё действительно так, хоть она и бывает многословна, уж можешь мне поверить...»

«Пэтриотс» вовсю неистовствствуют празднуя победу, а Салли все продолжает что-то рассказывать, и мне вдруг на миг кажется, что лампа над их столиком образует какой-то особый ореол теплого желтого света, словно заключая собеседников в невидимую уютную сферу и отделяя их от шумной, хамовато-развязанной барной сумятицы. И мне невольно хочется придвинуться к ним поближе, коснуться плечом этого ореола, чтоб хоть на секунду ощутить его умиротворяющее спокойствие и теплоту.

Я изредка прихожу в этот бар и почти каждый раз вижу Салли и Боба. Нет, они не из Небраски, они местные. Единственный выкидыш тридцать лет назад навсегда решил проблему детопроизводства в этой семье. Их дом – старый вагончик-трейлер с незапирающейся дверью и грязными шторками навсегда врос дисками спущенных колес в землю на окраине города, неподалеку от городской свалки автомобилей, где Боб уже много лет работает сторожем.

Наверное, когда-то всё было по-другому. Я смотрю на стариков тщетно пытаясь представить себе их молодость, угадать их мечты, услышать отголоски приятной повседневной суеты тех времен, когда мелкие проблемы казались им такими сложными, а сложных проблем как будто не существовало вовсе. Я пытаюсь понять, почему яркая пульсирующая жизнь порой исчезает, растворяется в небытие, сменяясь жалким существованием никому не нужных людей.

Но сегодня у них все хорошо, сегодня всё как было задумано, сегодняшний день - страничка из другой книги. И сейчас они с радостью читают эту книгу совершенно случайному человеку, читают, проживая вместе с ним каждую ее букву, каждую строчку.

Салли снова громко смеется, Боб хлопает по плечу нового собеседника. Я ставлю на стойку опустевший бокал и, направляясь к выходу слышу, как Боб говорит молодому человеку: - Ты спрашиваешь, какая погода у нас в Небраске? Там всегда солнце, сынок, уж можешь мне поверить. Там всегда солнце…