Dani : У Леса

Пойдем со мной? Нет? Боишься? Правильно, сегодня небо ждет свою жертву. Посмотри туда, где кончается деревенская улица. Видишь? Тьма. Лес тянет ссохшиеся ветви вверх. Талый снег в очередной раз доказывает, что ночное небо - чернее зла, чернее самой страшной болезни, чернее смерти. Раз в год, именно в этот день, когда весь мир затихает в ожидании весны, именно в это время, когда сумерки плавно переползают в жуткую ночь, именно сейчас небо ждет жертвы. Люди говорят, что это небо забирает каждый год в один и тот же день по человеку. А небо ли это? Вдруг это нечто большее: сильнее космоса, чернее и злее, выше всего на свете.
В один и тот же день каждый год, чуть стемнеет, пылая тьмой, зовет и зовет, стонет, изнывая от жажды, того, кто утешит, успокоит древнюю боль. Не прячься, на этот раз - можешь спать спокойно. Сегодня не ты...
Учительница Елизавета Ивановна возвращалась домой из школы. Был вечер. Зима, казалось, с тревогой ожидала приближающихся весенних празднеств природы. Дул беспокойный ветер. Снег таял. То и дело поскальзываясь, Елизавета шла по деревенской улочке, вспоминая сегодняшнюю контрольную. Какими притихшими, взволнованными были дети,как сама она волновалась, хотя в школе уже двадцать лет. Внезапная боль заставила Елизавету содрогнуться. Она обнаружила себя сидящей прямо на земле, сумка улетела куда-то в кусты. "Боже, я даже не заметила как упала!" - подумала женщина и... заплакала. Только сейчас она поняла, как ужасно устала. Перед ее глазами пронеслась вся бестолковая глупая жизнь: шумливое детство в деревне, влюбленный одноклассник Леня, затем - жизнь в столице, в общаге, пединститут, байки и сплетни, кусок необычайно веселого времени, потом - приезд домой, в деревню, снова Леня, взрослая обстоятельная, расчетливая любовь, свадьба, дети, работа...все это уложилось в какие-то сорок лет. Елизавета вспоминала, а слезы так и катились у нее по лицу. "А ведь когда-то я подавала большие надежды! Я так танцевала! Я так пела...куда же все это...да я сейчас и ни одной песни не вспомню. Только работа, работа, дети, Леня. А вообще..." - тут она подавилась тугим комком слез, застрявшим в горле - "А вообще, нужна ли я им? Что сейчас творится дома? Муж лежит на диване с бутылкой пива, уставившись в телевизор, где кадры так часто сменяют друг друга, что невозможно за ними уследить. Телевизор, где новости - кровь, боль, смерть, страдания, ложь, слишком много лжи, слишком много продаваемого и продающих.
А дети где? Разве мои дочки сейчас дома? Вряд ли. Девочки - в чужой компании, пробуют на вкус радости первой любви, не зная, сколько боли им еще придется от нее пережить, сколько грязи перенести в душе. Сын - за компьютером. Вот его-то уж совсем не выгонишь на улицу. Он - там, он - нигде, его здесь нет. Серая словно моя жизнь машина навеки забрала моего сына, он даже не догадывается, что такое жизнь. И как он будет жить дальше, я понятия не имею. А что для них я? Если я не приду сегодня, разве они заметят? Разве все эти люди - то, что ждала я от жизни?" Елизавета больше не плакала, она сжимала сумку в руках, гневно шагая дальше по деревенской улочке. Она падала на ровном льду, покрывавшем дорогу. Падала и смеялась. Временами она что-то говорила сама себе, вспоминала обрывки песен, пыталась петь, улыбалась кому-то неизвестному в призрачной вышине. Когда она вошла в лес, тьма совсем сгустилась над деревней, надо всем миром. А путь Елизаветы лежал сквозь бурелом, кусты, между обливающихся прозрачной кровью сосен. Она кидалась прямо в чащу, ветки хватали ее за руки, рвали одежду, выхватывали сумку. А Лиза хохотала так, как никогда в жизни не хохотала, заливисто, как купающиеся голышом девушки, внезапно узревшие неподалеку крадущееся существо мужского пола. Хохотала, сгибаясь пополам. Смеялась и плакала одновременно. Рыдала, как мать, сжимающая в последних объятиях погибшее дитя. Когда Елизавета, обессилев, упала на землю, часы на ее запястье показывали без пяти полночь.
Женщина закинула голову вверх, словно в поисках единственного спасения. А сверху, по макушкам сосен на нее уже спускалось нечто темное, ласковое и пушистое. Стекало гибкими кошками по деревьям, опутывало усталое человеческое тело, заполняло все пространство вокруг абсолютной чернотой. В этот момент на земле наступила весна. Круг был пройден.