Xin : Путешествие Феликса и Письки

Феликс жил в ЦАО. Хотя, о чем это я? Московской прописки у него не было, да и не намечалось, Феликс просто пользовался добротой своего друга, позволявшего ему жить в одной из своих квартир. Феликс работал водителем, в свободное время шлялся по клубам и барам, выискивая себе подруг на один-два раза, словом, вел нормальную жизнь. Речь, в любом случае, совсем не об этом, и даже то, что однажды Феликс провел бурную ночь сразу с четырьмя женщинами, значения не имеет, и рассказывать об этом смысла нет.

В одно прекрасное летнее субботнее утро, после пробуждения, умывания, завтрака и прочих дел, Феликс вышел из дома, сел за руль автомобиля и поехал в область – на природу. Выстояв час в пробках, он вырвался за пределы Кольцевой и понесся на северо-запад. Громко играла музыка, климат-контроль создавал приятную прохладу в салоне, шоссе с удалением от Москвы освободилось, и Феликс позволил себе расслабиться...

Очнулся он на поляне возле речки с подозрительно чистой водой. Трава была неестественно зеленой, как в рекламе про коров на альпийских лугах. Солнце тоже светило чересчур уж ярко, единственное, что осталось прежним – небо, хотя Феликс и в этом начал сомневаться.

Феликс огляделся, не нашел нигде своей машины и решил пройтись в надежде, что найдет какие-нибудь признаки цивилизации. Пройдя несколько шагов, он резко остановился, потому что в его мысли вдруг закралась непонятная фраза: «Писька = Власть», причем знак «равно» в ней угрожающе походил на «тире». Феликс удивился и пошел дальше. Дойдя до лесной опушки, он еще раз остановился, чтобы осознать новую фразу, зародившуюся в его сознании, еще более непонятную: «После расставания не следует так медленно выкручивать шурупы из пальцев, находясь на Ленинградском проспекте».

Феликс решил, что в этих фразах кроется какой-то скрытый смысл, и начал размышлять. Он вспомнил, что недавно расстался с очередной подругой, которая, в отличие от других многочисленных девок, ему очень нравилась. Осталось только связать это с шурупами, находящимися в пальцах, и с проспектом, но эта задача была не из легких.

Внезапно рядом с Феликсом оказался какой-то мелкий зверек, подозрительно смахивающий на хуй. Вместо яиц у него были ляжки, на манер кроличьих, а вместо залупы – нос. Зверек приветливо улыбнулся Феликсу и помахал лапкой, находящейся примерно на том уровне, где у нормального мужского хуя прекращается волосня.
- Меня зовут Феликс! – поприветствовал зверька Феликс.
- А я – Писька, - ответил зверек. – Пойдем, я покажу тебе свои владения. Если что, ты спрашивай, не стесняйся.
С этими словами Писька поскакал в глубь леса. Феликсу ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Через пять минут они вышли к какому-то шоссе. Феликс обратил внимание на знак, указывающий о приближении к неизвестному населенному пункту. На обочине стояли два автомобиля «Волга 3110», оба под завязку набитые людьми – по 7 или 8 человек в каждой. Водители стояли чуть поодаль, рядом с гаишниками, и что-то тем объясняли.

- Где мы? Что происходит? – наконец решился спросить Феликс.
- В моей стране. Тут происходит абсолютно все, чего ты опасаешься, - ответил Писька и хитро улыбнулся.

Феликс задумался. На ум снова пришла фраза о расставаниях и шурупах. Феликс вспомнил, что с детства не любил острых предметов, и ложку всегда предпочитал вилке, но к шурупам вроде бы относился нормально, и порой даже имел с ними дело, например, при сборке мебели.

Феликс со зверьком шли вдоль шоссе. Несколько раз на пути им встречались другие непонятные животные, некоторые из которых вообще ни на что не были похожи. Писька здоровался со всеми и представлял Феликса. На другой стороне шоссе Феликс увидел кладбище со свежевырытыми могилами, возле которого почему-то стояли менты. Долго любоваться этим зрелищем не получилось, потому что Писька резко свернул направо – в лес.

- Писька, ты не знаешь, что может означать фраза про расставание, шурупы в пальцах и Ленинградский проспект? – решился наконец спросить Феликс. Он почему-то был уверен, что Письке неохота отвечать на такие глупые вопросы, но ошибся – казалось, Писька только этого вопроса и ждал.
- Я сам ее придумал, - с гордостью ответил зверек. – Шурупы – это метафора. Если выкручивать шуруп из пальца медленно, будет мучительно больно, а если быстро – просто больно. Все, больше я тебе ничего не скажу.
Феликс наконец-то уловил суть и почти успокоился. Через пару минут они вышли на опушку с летним кафе посреди нее. За столиками сидели люди и животные, переговариваясь между собой и попивая ледяные коктейли.

- Почему ты так похож на зайчика? – спросил у Письки Феликс.
- Я и есть зайчик, - неожиданно ответил зверек. – Наоборот, это на хуй я покож, ты уж не обессудь.
Феликс такого поворота событий не ожидал и потому замолчал. К тому же, за одним из столиков он увидел девушку, со спины очень похожую на его бывшую. Феликс решил подойти и выяснить, кто она, но Писька его опередил. С радостным визгом он запрыгнул девушке на грудь и стал неистово целоваться с ней. Феликс опешил. Другие посетители кафе повернулись к тому столику и смотрели на страстные поцелуи, одобрительно кивая. На миг оторвавшись от писькиных губ, девушка повернула голову в сторону Феликса. Это действительно была его бывшая, но с одним значительным отличием от себя прежней – лицо ее было покрыто густой окладистой бородой. Любовники снова начали предаваться страсти. Со стороны это смотрелось омерзительно – как будто бы бородатая женщина сосет хуй у невидимки.

Феликс к таким потрясениям, признаться, не привык. Он дико заорал и упал в обморок.

Очнулся он в своей машине, припаркованной возле метро «Аэропорт» рядом с памятником Тельману, по правую руку от которого происходил сбор национал-социалистов. Как и раньше, в машине играла громкая музыка, а климат-контроль создавал приятную прохладу в салоне. «Приснится же такое», - подумал Феликс. Он схватился за ключ зажигания, чтобы завести мотор, но вдруг руку пронзила невыносимая боль. Феликс посмотрел на свои пальцы и затрясся от ужаса – в каждый из них был аккуратно вкручен маленький золотистый шуруп.