Илья Качалкин : Оранжерея

В парке МВО(там, где ворона и писатель)есть оранжерея.Когда- то это была настоящая ,великолепно себя чувствующая оранжерея.Глядя на неё,сопоставляя местонахождение и состояние объекта, сразу отпадали сомнения насчёт того,что враг будет разбит и хотелось стать военным.
Жаль,но я знаю эти времена только по рассказам-я тогда был слишком мал и слово"оранжерея" ассоциировалось у меня с детской поликлиникой.Потом я вырос,приобрёл стандартный набор вредных привычек,пристрастился к писанию стихов и рассказов...
Дальше пошло-поехало:общение с воронами,торговля унитазами и вообще...Кстати,к моменту написания этого текста с вороной мы рассорились,Лефортовский Пёс пошёл на компромиссы с режимом(надеюсь, мнимые).В моей жизни поубавилось гражданственности и прибавилось лирики,что ли.
Лирика обычно начинает главенствовать, когда я бросаю работу.Наконец-то я её бросил.Работа,как и положено,пару дней проревела,даже грозилась самоубийством.Потом огляделась вокруг и поняла,что на мне свет клином не сошёлся.Так мы сформировали своеобразную полюбовность.И стали жить порознь.Я без работы.Она без меня.
Знамо-дело,мужик без работы дуреет.Подурел и я.Вместо того,чтобы тихо- мирно собирать бутылки и ездить по знакомым обедать я повадился ходить в гости к сторожу оранжереи(точнее,того,что от неё осталось).Эти хождения были напрочь бесполезны с точки зрения питания,например.Или других материальных выгод.Но меня,что абсолютно не удивительно в положении безработного, неуёмно тянуло к деклассированности и асоциальности.А что может быть деклассированей полуразрушенной оранжереи и асоциальней сторожа,естественно, попивающего?..
Но с Николаем Васильевичем(так звали сторожа) мы сошлись не на почве любви к щербатым стаканам.Для начала Николай Васильевич перепугал меня до полусмерти,подойдя ко мне в парке и сказав:"Воистину,предконечные времена,молодой человек!"Я согласился,что времена ещё те и справившись с испугом спросил:"И чего же дальше?"Николай Васильевич посмотрел на свежевыкрашенную урну и пригласил меня в свои оранжерейные владения пить чай.
-Мы с вами заварим чай в чайнике!-с некоторым пафосом заявил он.-Мы не будем макать в наши стаканы(он сделал выразительный жест) эти бумажные штучки.Я,молодой человек,буду рассказывать вам истории.Временами вам будет интересно,временами вы будете скучать...Но мне очень хочется,чтобы это осталось...Николай Васильевич каким-то непонятным образом умудрился посмотреть сразу во все стороны,(мгновенно), и остановился взглядом на пони,которую кормила одуванчиками через сетку забора маленькая девочка.
-Да,конечно,но с чего вы взяли,что рассказав мне ваши истории, вы сумеете сохранить это?-спросил я.
-Хотя бы потому,что вы не спрашиваете,что такое"всё это".Вот я и обнадёжился.-ответил Николай Васильевич.
Разрушенный кусок оранжереи был отгорожен от выжившего связками старых газет,сломанными шахматными досками,банками ,ну и само собой разумеется,нестандартными бутылками,теми,что сдать невозможно.
Я поинтересовался, где люди берут столько шахматных досок.Вторя постановке вопроса Николай Васильевич объяснил мне,что люди берут их здесь,в парке.Был в конце тридцатых шахматный клуб.
-А в пятидесятых-изба-читальня?-спросил я,кивнув на связки газет.-Да?
-Да,именно так.А в конце шестидесятых я часто бродил по этому парку с мольбертом.Я только что вышел на пенсию-у военных это рано...Тогда я впервые встретился с людьми,которые работали здесь.
На слове"здесь"Николай Васильевич повторил свой трюк с глазами-посмотрел одномоментно на всё,что было вокруг.
-И вот когда я впервые вошёл сюда то понял-я здесь останусь.Буду ли постоянно вспоминать,умру ли здесь...Но так или иначе останусь.
Я спросил разрешения закурить.Николай Васильевич кивнул и подал мне пустую бутылку из-под шампанского в качестве пепельницы.
-Это был мир,-продолжал он,-Ноев ковчег,космический корабль,интернат,детский дом,что хотите!..Что меня впустило в него,кто подписал разрешение,я не знаю до сих пор.Но как видите-я здесь.
Я,как дебиловатый журналист недобитый в горячей точке, спросил:"А кто и какие были эти люди,с которыми вы общались тогда,здесь?"Потом смутился "недобитого журналиста" и добавил:"Может, я за водой схожу?.."
-Вода у нас есть.-ответил Николай Васильевич.-А какими были эти люди?..-продолжил он.Растерялся такой постановки вопроса,взял чайник и отправился в сторожку примыкавшую к теплице.
-Они были нездешние.-сказал он вернувшись с наполненным чайником.-Да,нездешние.Вы только представьте этот боекомплект!Две девочки, приходившие кормить собак...Инвалиды,кто с чем:голова,хромой.Их было трое.Отто Карлович-немец,чудом избежавший Казахстана с Поволжьем.И я -отставной военный,чей мольберт напоминал писанную торбу.Антураж из рассады и звуков разгрызаемого щенками сахара.
Мне подумалось,что насчёт торбы Николай Васильевич прав.Ему нужно было рассказы писать и оперировать образами в их буквенном варианте.Хотя я не видел его рисунков...
-Между прочим,несколько результатов моего "торбоношения" я могу вам продемонстрировать...-сказал "человек с чайником", услышав мой мысленный комментарий.
Странно было надеяться увидеть космические пейзажи,хвосты селёдок по соседству с картошкой,или, того хлеще, какие-нибудь безобразия вроде"объекта 03"Я не надеялся.И мои ненадежды оправдались.Я увидел знакомый и родной парк,изгибы Яузы,наброски оранжерейных псов...
-Отто Карлович?-спросил я.Это тоже был набросок-человек сидел перед печкой,ближе чем следовало,и из-за этого невольно прикрывал лицо рукой,защищаясь от жара.
-Да,-сказал Николай Васильевич,-это он.Вообще то я тогда хотел нарисовать печку...Вы берите папку и пойдёмте к столу,чайник закипел.
Николай Васильевич легкомысленно дёрнул за провод и прервал переход одного вида энергии в другой.
-А это-своеобразная пародия,-комментировал он дальнейшее моё рассматривание.Пародия на фотографию большой семьи.Верхний ряд,средний и нижний.Сверху:Отто,Антон,Саша и Кира.Потом девочки,внизу собаки.Тогда ещё было много подобных фотографий.Они стояли на комодах,висели на стенах.А когда чего-то много,цена падает и хочется усмехнуться.
Видимо потому,что сейчас"чего-то"стало очень мало, усмехаться не хотелось ни мне, ни Николаю Васильевичу.Я взял следующий рисунок.
-А это -щенки,они вылупились в марте.
Он так и сказал"вылупились".
-Они были тёплые и перспективные.
-Как так,не понял я,-не без породы ,что ли?
-Конечно, без-махнул рукой Николай Васильевич-просто это свойственно щенку.Вы гладите его и даже если он не ваш,думаете как с ним можно гулять по любимым улицам или ходить на охоту...Всё равно,что вы никогда не видели близко ружья,а ваш пёс типичный деревенский Трезор...Я имею в виду перспективу такого рода-перспективу для вас.
Николай Алексеевич подстрелил на лету мою промелькнувшую мыслишку.
-У меня никогда не было семьи,вы правильно поняли.Только пейте чай,пожалуйста!

Я шёл домой по темнеющему парку.Заготовки светло-голубого забора лежали на свежей весенней траве.Большой фанерный щит с трафаретными буквами рассказывал проходящей мимо публике о том,какое счастье постигло всех нас:
третье транспортное кольцо пройдёт по территории парка не наглым бульдозером фирмы "СAT",оно проползёт очаровательной змеёй от Кардена по вырытому под землёй тоннелю.Искренне просили извинения за землеройство и причинённые неудобства.Извинение сочилось из щита подобно мирру."Мирро" пахло соляркой.
Я пришёл домой,скромно поужинал и лёг спать.Мне приснился Николай Васильевич,который строил на Яузе запруду из нестандартных бутылок.Потом несколько серий галиматьи про брошенную работу.Она закатывала глаза и говорила,что я ничего не понял...
С утра я отправился гулять.Как и положено безработному,деньги у меня отсутствовали.По этой простой причине моя прогулка не превратилась в пьянство на скверике или хождение по магазинам.Меня снова принесло в парк.
Тот день я назвал"днём рассматривания уток".Я наблюдал"летающих уток","уток плывущих по глади воды","утки ,кормимые хлебом" тоже открылись моему взору.
Сметливый читатель,конечно уже догадался:кривая тропка выведет автора к оранжерее и вчерашнему собеседнику.Тропка кокетливо поправила бретельку и решила не разочаровывать догадливых...
Николай Васильевич встретил меня приглашением к столу.Князем,который собирал русские земли,на этот раз был не заварочный чайник,а бутылка водки.
-Я предлагаю отметить это-Николай Васльевич махнул рукой на возводимый светло-голубой забор и банду строительной техники,отдыхавшей неподалёку.
-Грустноватый повод...-сказал я и уселся на ящик.
-Зато не надуманный.-ответил Николай Васильевич и открыл бутылку.
Я залепетал какие-то глупости про аккуратное рытьё и совершенство современных технологий,которые"позволяют без ущерба"...
-Технологии они,может быть,и позволяют...-Николай Васильевич вздохнул,но для меня-это конец.Не могу сказать,что это меня гнетёт,но надежды на то,что этот конец рассосётся, у меня тоже нет.Вот я и решил попьянствовать с вами.Формальный повод-прощание...Вот ещё,я вчера нашёл в этом хламе интересную книжку и решил подарить её вам.Николай Васильевич вручил мне толстый том "Двух капитанов" Вениамина Каверина.Всё в моей жизни складывается к тому,что я напишу реалистический роман ,подумал я, принимая подарок.
-Да,так и будет-потерянно произнёс Николай Васильевич и непонятно было к чему относятся эти слова-то ли к разорению парка,то ли к моему пока не написанному роману.Мы закусили кабачковой икрой и молчаливо принялись рассматривать турецких строителей.Строители таскали щиты забора и матерились по русски.Чуть позже Николай Васильевич включил микроскопический телевизор и мы допили водку под стрельбу,истошные крики и рассказы про сильные и объёмные волосы.Говорить не хотелось,но в этом молчании,на фоне телевизионного шума и алкоголя,в моей голове пролетало множество историй,которые мог бы рассказать мне Николай Васильевич.Он наверное и рассказывал их,просто очень тихо...

-Им нужен человек,знающий ассортимент и со своими поставщиками.Они полные дебилы,но деньги есть.-Мой приятель пытался устроить меня на работу.Я одновременно разговаривал с ним по телефону и читал "Двух капитанов".
-Они же не будут ждать-сказал я с надеждой.
-Будут,там оформление тянется.Только тебе нужно завтра у них засветиться,произвести впечатление,и ещё целую неделю ты можешь валять всякие штуки...
С утра в четверг я поехал засвечиваться к "полным дебилам".Их было четверо.Первая реакция на меня была более чем скептическая,но после того как я рассказал про "неразработанные ниши рынка" и "разумную ценовую политику в комплексе с продвижением раскрученных торговых марок""дебилы" размякли и стали смотреть на меня как на чудаковатого, но полезного учёного
.Посетив бизнесменов я отправился к Николаю Васильевичу.Оранжерейный сторож рисовал углём на упаковочном картоне бродячую собаку, греющуюся на майском солнышке.
-Меня на работу взяли-поделился я своей "удачей" с Николаем Васильевичем.
-Не расстраивайтесь-усмехнулся он -к осени ,может быть,ещё уволят.Будете за грибами ходить.
Собирать грибы я не умел.Да и ни разу не пытался научиться.Но пророчество так успокоило меня...В свободное от сбора грибов время я возьмусь за роман,потом будет зима и Новый год.-А потом что-нибудь произойдёт-думал я.После Нового года всегда что то происходит.Даже если замечаешь это только в июне.
-Я завтра пойду расчитываться в контору,потом буду собирать вещи и попутно гусарствовать.-Заходите!Николай Васильевич почесал натурщице пятку и стал сгребать новоиспечённым рисунком картофельные очистки,пытаясь придать кучке правильную форму.
Вечером,как чёрт из табакерки,из телефонного аппарата выскочил мой приятель,вернее его голос.Энергия и деловитость,отсутствие полутонов,и вместе с тем доброжелательность и сочувствие.
-Они ждут тебя завтра,с оформлением всё умято.Ты не пьёшь?Не подводи меня,появляйся к одиннадцати!
-Сейчас он скажет "окей"-подумал я.
-Я скажу,что оповестил тебя,окей?!
-Хорошо.-сказал я и пошёл в ванну под душ.
Противно и скучно расписывать как я провёл пятницу.Я был выжат прессом лицемерного этикета,мне было стыдно моих "умных" фраз и своей нагловатой физиономии.Около десяти я вернулся домой,выпил две бутылки пива,залез под душ и плюхнулся спать.
Утром в субботу я пришёл в парк.Вокруг оранжереи бродили два турка,которые своими лицами и хозяйственными походками напоминали немецких солдат,расхаживающих по захваченной деревне.Для полного сходства им не хватало кур,притороченных к ремням,да рядков часов на волосатых руках.
-Эй ты куда?!Стройка!-сказал мне один, по-рыночному жестикулируя.
-Да,да...-Стройка.Я ошибся.-пробормотал я и пошёл прочь.

У меня огромное множество долгов.Перед родителями,перед теми людьми,которые могли мне не помочь,и не испытывать угрызений совести,но помогали...Перед,перед,перед-это считалка.Теперь к этому списку прибавилось ещё три долга:написать роман,научиться собирать грибы и сохранить "всё это".

Май 2000
Москва-Люберцы.