Иезуит Батькович : Рутина

- Рррр! Гаф! Гаф! – докладывал начальнику Мефистофель, тот чья очередь быть Надзирателем Промежности как раз подходила к концу.

- Ссссссс! Щщщщщщ! – Сатаниил был недоволен. Очень недоволен. Этот хромой кобель Мефисто настолько увлекся своими играми с отдельными смертными, что проморгал важнейшее изменение. Коренное, ключевое изменение. Да на периферии, да не в разлюбимейшой его Европе и даже не в Новом Свете, куда Мефисто тоже частенько наведывался. Таких просчетов главный Наблюдатель Промежности пусть и не входящий в Совет Семи конечно не должен был допускать. Чай не мелкий бесенок - заслуженный и уважаемый, весь в регалиях. Но Мефисто расслабился, обленился, доломал таки католиков с протестантами и совсем позабыл от своего снобизма про тихо копошащихся в своей глуши русских. А те тем временем задумали строить Рай на земле. И так уж сложились звезды, что никто не мог сказать точно, получится у них это или нет.

- ЩЩЩЩЩ! СССССССС! Блять, срочно переходим все на язык заебавшей нас проблемы, ментальность будем прощупывать! – Темнейший внезапно обернулся из своего привычного змеиного облика огромным человекоподобным существом. Он прямо с каким-то желчным исступлением разглядывал пухлую папку с разными досье под названием «Русская литература» - основная беда нынешнего правления Ада. – Твою мать! Блять! Блять! Пидор гнойный ты, Мефисто, а не наблюдатель. Черт! Именно что мелкий черт, раскудрить тебя через коромысло. Хуевейший надзиратель, хуевый как жопа в яблоках! – Князь тьмы бил когтистой лапой по длинному столу совета и прочие демонические сущности лишь молча внимали гневу начальника.

Сейчас Мефистофель тихо поскуливал, как побитая дворняга, и ничегошеньки не осталось от былого лоска и великолепия, которым он вскружил голову немалому числу смертных. Сатаниил в гневе был страшен. Ну, а то! Это была его первейшая обязанность и одна из множества официальных должностей «Главный по Гневу», мог и разжаловать ведь в низший чин. После этого Мефисто пришлось бы вступить на работу в качестве какого-нибудь заштатного безымянного «кошмарника» или «дурманного визитера» или еще хуже «детского пугала», со всеми вытекающими последствиями как-то месть за старые обиды дорвавшихся до вчерашнего господина средних чинов и, конечно, смертная скука этого рутинного занятия.

И так продолжатся могло и пятьсот лет, а то и тысячу. Бафомет вот до сих пор «Сектантское Идолище», Бегемота так и ваапще того… С говном смешал… Ходит теперь в кошек вселяется, даже законное право на «Вселение в Тело Смертного» не оставил. Шутник-Бегемот, мать его растак… Нельзя с начальством шутить, а он этого так и не понял за много-много лет. Нельзя тайком ссать Сатаниилу в суп, «Просто чтобы поглядеть на Его рожу». Вот и сидит теперь незнамо где, незнамо в каком-теле и мяукает. Крыс жрет… Шутник… Дошутился, бля…

Темнейший, правда, в отношении Мефисто, скорей всего сменил бы гнев на милость, - все таки, кадрами опытными не разбрасывался, особенно во время форс-мажорных обстоятельств. Новые кадры брать было просто неоткуда, смертные чего-то не торопились создавать каких-то особенных религий с развитой демонологией, так что работали на поддержания Баланса все те же знакомые и успевшие страшно друг другу надоесть лица.

В Высшем Совете по-прежнему кроме Сатаниила за длинным столом заседали заседали Люцифер, Мамон, Асмодей, Вельзевул, Левиафан да Бельфегор. Лилит забегала в Канцелярию когда-никогда, тоже имела немалый возраст и авторитет. Хотя в Раю-то оно конечно получше было, куда Лилит по давнему договору была вхожа. И даже в долбанной населенной смертными Промежности, доставившей демонам столько головной боли существовать в целом было удобней и приятней, Мефистофель, столько лет бродивший по Земле, это хорошо понимал. Ну и эти еще… «Языки». Советчики. Кукульканы, Локки, Гекаты, Кали, Сеты, Мары, Миносы всякие и еще с пару десятков самых талантливых, которые смогли во время Политеистического Беспредела наследить так, что по указанию сверху Сатаниил взял их к себе на синекурные должности.

В принципе, «языки» ни за что не отвечали, отчетность не вели, советом Совету («тавтология» - прозвучало новое слово, на русском языке где-то на периферии сознания Мефисто), правда, и впрямь могли помочь, опыт-то поболе, чем даже у некоторых из Великолепной Семёрки. Да тока в большинстве своем уже были совсем выжившие из ума маразматики, безнадежно отставшие от жизни. Азазель вот еще очень усилился в последнее время. Поговаривали, метил на место нового Наблюдателя или даже хотел войти в Высшую Лигу на место уже основательно подзабытого смертными Бельфегора, но пока «Убивец» продолжал заниматься любимым делом, а именно провоцировал массовые геноциды везде где тока мог и какими угодно средствами. Последними его детищами была Французская Революция и походы Наполеона. Гражданская в Штатах не в счет. Так – легкая разминка, не более того.

Итого набиралось у Сатаниила девять главных помощников да плюс еще кучка выживших из ума советчиков-«языков», которых Темнейший ни во что не ставил, ибо должность Главного по Аду они все безнадежно проебали, когда еще была возможность ее занять.

Самый же Главный (Главный Главных, как его обычно называли в официальных документах, а за глаза Бородатым) по праву считал Сатаниила наиболее достойным кандидатом на должность Темнейшего, ибо самый первый разлад (по версиям некоторых наглых бесят-вольнодумцев первое расщепление личности Бородатого) произошел у него как раз с ним. Тогда Сатаниила чаще называли Ариманом, и разладилось все у них вовсе не в иудейских верованиях, а еще раньше с приходом Зороастра. Бесята-вольнодумцы иных воззрений так и вообще считали первой рискнувшей перечить Главному Главных Лилит. Но об этом они вслух наговорили и думать старались пореже, ибо за такое… Да что там говорить. Кто в Аду, да еще и на нижайших должностях, тому объяснять не надо,
что есть вечные мучения в теле смертного, к которому их запросто могли приговорить.

Трудно, ой как трудно быть обреченным тянуть должность мелкого чиновника в Канцелярии, в этом плане жизнь маленьких бесов мало чем отличалась от жизни маленьких смертных.

Впрочем, крупным начальником тоже быть нелегко.

Сатаниил был очень заинтересован в сохранении Баланса, поскольку его сынок так до сих на территории Промежности и не порезвился. Бородатый-то посылал своих уже раз так где-то пять-шесть, ну а что ему поперек скажешь-то, а? Либо идти и начинать с нуля свой Мир (никто не рискнул, кроме одного из отпрысков Бородатого, проживавшего в Индии о котором ныне было вообще ничего не известно), либо принимать правила игры. А чуть баланс накрениться – все. Прикроет Бородатый всю эту лавочку и глазом не моргнет, на то он и Главный Главных.

- Просрали блять все души! Все просрали! Не я просрал, вы просрали! Вы просрали, блять! Разжирели, с бедами давно не сталкивались, проверок сверху не приходило и тут блять… Разжирели, засиделись, ты блять вообще забегался, Надзиратель, бля… Встать, бля! Всем бля встать, я сука что мальчик, чтоб вы тут ржали в кулак передо мной? Я блять Начальник Адской Канцелярии! – Сатаниил указал на бушующую за окном Геену Огненную и простирающиеся за ней бескрайние горизонты всех возможных преисподен, которые только выдумали люди, со времен самых первых осознавших суть греха племен. – Это просто, думаете блять? Просто, по-вашему? За этой хуйней следить, чтобы нам сверху тотальный пиздец не пришел, а? Я блять Начальник Адской Канцелярии, а вы хуевы проектировщики, ни хуя, ни хуя ни хуя сами сделать не сможете! Мне блять стыдно за вас, Азазель – пацан совсем, но он блять делает, делает хоть что-то, а вы блять…. ПРОСРАЛИ ВСЕ ДУШИ!

«Нда… Амнистии не будет» - с грустью понял Мефисто, перекинувшись из черного пуделя в элегантного господина с тросточкой. «Как же он все-таки орет, ужас. Смертным показать – так те не поверят, что так вообще можно орать. Даже Бегемот не поверит, хотя ему при встрече опишу все в красках. Может он придумает как Сатаниилу отомстить и хоть лет через сто, но в суп снова нассать».

Темнейший убивался еще долго:

- Значит блять проникнувшись идеями, европейскими блять, Мефисто, идеями, эти бешенные ортодоксы наваяли незаметно великую литературу и накопили нереальный заряд духовности. А теперь блять, они удумали строить в Промежности Рай, он же царство праведников… и если не принять экстренные меры – они построят! Построят блять! Че делать тогда будем? Промежность на то и промежность, что Промеж нами и армией Бородатого. Кому мы на нахуй нужны будем, кому они нахуй нужны будут, если у них там будет Рай? Быстро, быстро всех кого можно ко мне сюда, на летучку, будет мозговой штурм…

Да все и так были здесь. Только Азазель-«Убивец» еще прилетел, да Лилит пришла, видно ей было интересно чем это все дело закончится. От Лилит советов ждать не стоило, а вот «Убивец» кажется взял свое и будет он теперь главным Наблюдающим начиная века с двадцатого и далее. Кончилась эпоха интеллигентного, кроткого и ироничного Мефистофиля, начнется скоро эпоха мордоворота и убийцы Азазеля.

- Предлагаю нас всех выпустить к ортодоксам! – сделала первое предложение Кали, потрясая своим ожерельем из черепов. – Нас нужно вселить в каких-нибудь аватар и мы покажем им, что такое ярость забытых богов!

Сатаниил поморщился. Все «Языки» сколько он их помнил выражались очень пафосно, былые заслуги покоя не давали, но это предложение не стоило даже и рассматривать. Двадцать-тридцать умалишенных уже не перевернуть эту машину вспять, что-то серьезней тут требуется.

- Может, восстановим Политеистический Беспредел? – ухватился за мысль своей коллеги Локки и хищно оскалился. – Нас восстановим, да и потом в Митгарде у дикарей где-то еще остались неплохие экземпляры. Из тех, что до сих пор по земле ходят и не списаны в утиль. Вот, Ктулху, например, полинезийский. Его бы грамотно раскрутить, может, чего и получится…

Сатаниил не удостоил бога обмана даже взглядом. Эти уловки и намеки на тему «а давайте восстановим» он слышал всякий раз, когда ситуация хоть чуточку выходила из-под контроля. Хер вам, а не Политеистический Беспредел, уроды. Отвоевались. Надо раньше было думать.

- Отмотать время назад, неплохой вариант – это уже Кукулькан. - Мне лично случалось такое проделывать… ну когда я в силе еще был. Может сработает? Исправим ошибки, задушим так сказать в зародыше всех этих с чистыми помыслами?

Этому уроду ничего не надо другого, кроме как очередная тысяча-другая сожженных в его славу сердец. Не перевернет он, конечно, время, теперь только Бородач такое может сделать, даже Джизус отказался от подобных экспериментов, поскольку Отец ему строго-настрого запретил. А тут какой-то заштатный списанный в утиль демон.

- Еще! Еще! Еще блять версии! Давайте! – Станиил прикрыл глаза и тер виски. Голова болела страшно. Тяжело быть большим начальником, когда все вокруг идиоты.

«Языки» разошлись. Они очень громко крича и перебивая друг друга кинулись предлагать варианты один безумнее другого. Даже ярость Темнейшего не всегда могла пересилить нестройный какофонический хор нескольких десятков глоток, забытых, но не сдавшихся бывших богов, а ныне просто демонов.

Высший же Совет молчал. Всякий боялся отхватить, перетянуть на себя еще хоть капельку раздражения, которое досталось Мефисто. Лучше было молчать, ведь каждый держался за свое место. «Языкам»-то ничего не сделается, за ними историческая память и покровительство Главного Главных. А вот они могли запросто попасть под горячую руку и быть разжалованными в кого угодно. Пример Бегемота не давал покоя всем входившим в Высший Совет. Это так тяжело служить в Канцелярии, когда начальник такой идиот.

- Хорош! – стукнул кулаком по столу Сатаниил. Все «языки» разом смолкли.

- Может быть… - попытался было начать Мефистофель, но Темнейший удостоил его таким взглядом, что хромоногий поневоле проглотил язык.

- Я знаю, что делать, - дождался своей очереди Азазель. – Мы дискредитируем их духовность. Пусть строят свой Рай на земле, только пусть к власти сперва придут Демагоги, затем Палачи, а после лицемерные Ничтожества. И вот увидите, их чистый светлый посыл еще долгое время будет наводить ужас на весь мир. Их нарекут со всей духовностью Абсолютным Злом, даже если над истинным Абсолютным Злом они сумеют одержать победу. Демагоги-Палачи-Лицемеры. И нет никакого Рая на земле.

Все. Это был Триумф. Триумф убийцы и мордоворота. Мефисто понимал, что Азазель был прав от первого до последнего своего слова. Лучшей идеи и не выдумаешь. Сразу видно, кто внимательно следил за жизнью в Промежности, а кто развлекался там в свое удовольствие.

- Молодец, - Сатаниил наконец хоть немного да успокоился. – Учитесь, олухи… Учитесь… Нда… заступишь на должность в… (Темнейший полез за списками хронологических таблиц) в 1908 году 30 июня по их ортодоксально-христианскому летоисчислению.

- Можно мне будет как следует обставить свое… Хм… Вступление в должность? – глаза Азазеля как-то нехорошо поблескивали.

- Хер с тобой, можно… Только я ж тебя знаю – выбери себе какое-нибудь место потише. Сельву бразильскую или, может, Сибирь. А то нафиг поуничтожаешь весь материал, - когда Темнейший не был закупорен в собственной ярости, он был воистину по-царски щедр. Как и подобает Начальнику Адской Канцелярии, впрочем.

- А мне теперь что? – рискнул таки подать голос Мефисто.

- Сссссс…. Щщщщщ…. – ответил ему принимая прежний свой облик Сатаниил. Это означало примерно следующее «Прочь с глаз моих, отправляешься в Промежность в теле пса с ограниченным правом на вселение в тело смертного. Смертный, доступный для временного вселения, будет единственный, нищеброд, фигляр и позер некто Коровьев.»

Мефистофель глазом не успел моргнуть как оказался в теле побитой дворняги, где-то на окраине шумного города. Он перестал понимать язык людей, они быстро носились туда-сюда и им не было дело до того, что бывший Надзиратель ныне скуля бегает где-то по холодным морозным улицам в виде собаки.

Навстречу ему вышагивал жирный черный кот. Бегемот, сомнений не было. По давней традиции собака ринулась на кошку, а та ответила мерзким кошачьим шипением и тщетными попытками оцарапать собачью морду. Облезлый клубок сумела расцепить только неожиданно подошедшая рыжая проститутка Геля, которая оторвалась от своих семечек и отчего-то забрала этих ничем не примечательных кошечку с собачкой к себе в каморку.

Уже спустя буквально полчаса Лилит (а это конечно же была она) сумела разорвать заклятие Сатаниила, так что Мефисто вместе с Бегемотом, побитые но все такие же злобные пили чай с баранками уже в человеческой форме. Язык им был ныне известен тоже всего один. На нем и приходилось общаться.

- Значит, главный по Промежности теперь Азазело… Хе-хе… Нда…. Будут они еще твое правление вспоминать, все будут. Этот своего не упустит, всех со всеми стравит. Может, даже не один раз. И назовет очень пафосно как-нибудь, например, Мировая Бойня.

- Скорее уж Мировая Война, он уважает свое ремесло, – отвечал Бегемоту Мефистофель. Тело Коровьева ему решительно не нравилось, этот нищеброд даже стекла в пенсне себе не мог новые вставить.

- Ну, пусть Мировая Война, по сути-то все равно Бойня. И еще вот что интересно, нашему Начальнику я отомщу. Вселюсь как-нибудь в какого-нить начальника поменьше и попытаюсь насколько это возможно речь рогатого Санька повторить. То-то смеху будет! Главное, чтоб с него смертные смеялись, вот это будет месть – Бегемот облизнулся, предвкушая очередную мелкую пакость.

- Мальчики, мальчики, ну почему ни один из вас не хочет его пожалеть? – Лилит больше не нужно было притворяться, и она вела с себя не как дешевая шлюха, а со всем подобающим первой жене Адама достоинством. – Он же старается. Старается. И в отпуске давно не был, его рутина засосала. Просто от рутины уже не знает куда деваться, а положиться ему не на кого, кроме как на карьериста и убийцу, туповатого Азазеля. Ничего. Я похлопотаю там наверху и в отпуск его отпустят. У Джизуса попрошу, он ведь добрый… Пусть поиграться Темнейший где-нибудь на земле… Да хоть в этом же городе! Сделает пару-тройку добрых дел, для разнообразия. Мы его тут встретим, Азазело опять-таки не даст приему плохо пройти. На Саньку то всегда ностальгия и добродушие накатывает, когда он здесь. Вспоминает былые дела… А потом пускай какой-нить морфинист все это дело и опишет. Мы Сатаниилу инкогнито обеспечим, все будем шифроваться, под псевдонимами все будем. Я вот той же Геллой могу побыть… Ты Мефисто, будешь Коровьевым или еще какое старое свое имя вспомнишь. Бегемот будет кот, - тут Лилит очень искренне засмеялась, а Бегемот кинулся по привычке на пробежавшую по загаженному полу мышь.

- Переврет все твой морфинист – раз. Все попутает – два. Все о своем будет писать, как все эти бездари – три. Да и потом возьмется ли описывать отдых самого врага рода человеческого?

- Возьмется, возьмется… Он увидит перед собой не ужасного Пожирателя Душ, а человека… э… ну пускай не человека, сущность… он увидит перед собой некую предвечную сущность очень уставшую от рутины. Вот и все. А таким то почему бы Темнейшего и не описать? Может даже людям понравится… Ты не смотри так, я всегда про людей помню, они мне больше родня чем вам… Ну хорош! Уже весь чай выдули, проклятые животные! Пора бы и делом заняться, - сказала Лилит и сбросила с себя платье.

Москва. 30 июня 1908 год.