Рассказчик : Дипломатия по-македонски

Если взять историю наших взаимоотношений с Китаем в последние десятилетия, то она преимущественно состоит из ссор, выяснения отношений и мучительных попыток найти путь к примирению. Причем временами эти разборки носили столь масштабный характер, что в них принимало участие население обеих стран. Тогда было в порядке вещей подкреплять дипломатические шаги массовыми митингами и демонстрациями. А уж, как только придумали «народную дипломатию», каждый стал себя мнить, по меньшей мере, министром иностранных дел и легко решал на кухне самые сложные проблемы взаимоотношений наших государств.
Поэтому когда меня в конце восьмидесятых включили в состав очень важной делегации, направлявшейся в Китай с ответственной, но неофициальной миссией, я ничуть не смутился. Да и судя по настрою остальных ее членов, задание попробовать наладить контакты между находившимися в тот момент в контрах КПСС и КПК совершенно никого не пугало. Ученые-обществоведы и журналисты, входившие в состав миссии (естественно, присутствовал и представитель КГБ, которого вычислили в первые пять минут) были настроены по-боевому. Волновал всех только один вопрос: будет ли политически верным взять с собой пару ящиков водки? Ведь антиалкогольная кампания была в самом разгаре. А с другой стороны, как крепить дружбу без спиртных напитков? Это, извините, полный нонсенс. В результате решили взять два десятка бутылок, но самим не пить, а поить водкой исключительно китайцев.
Однако китайские братья пили более чем осторожно, и еще осторожнее были в оценках перспектив наших отношений. В итоге трех недель застолий, приемов, торжественных обедов мы и на шаг не продвинулись к цели. Китайцы, несмотря на все наши ухищрения, намеки и даже откровенные провокации, стояли насмерть. Позиция их сводилась к следующему: «Дружить народами будем, а о большем не просите».
Правда, надо отдать китайцам должное: уходили они от неприятных им разговоров очень изящно. Никто не предлагал, как раньше, «оторвать собачьи головы советским ревизионистам». Время все-таки другое было, не культурная революция. Поэтому стоило кому-нибудь из наших хоть словом обмолвиться о межпартийных связях, как сразу же следовал вежливый вопрос, нравятся ли нам, к примеру, суп из медуз и только что съеденные мелкорубленые пьявки, которых мы по наивности приняли за бефстроганов. Или же нам предлагали обсудить достоинства гадюки в кляре, которую вот-вот должны подать на стол. В общем, набор тем был самым разным, но к порученному нам делу он никакого отношения не имел.
От этой китайской дипломатии мы совершенно обалдели и даже впали в некоторое отчаяние. Не станешь же по возвращению на родину докладывать, что единственный результат поездки в том, что делегация в полном составе научилась есть палочками. А как бы других достижений на нашем счету нет.
Вот в таком пораженческом настроении мы прибываем на ужин, который нам дает мэр Шанхая. Рассаживаемся за столами вперемежку с китайцами и начинаем друг другу изо всех сил улыбаться. Они делают вид, что не понимают по-русски, ну а мы точно по-китайски ни бельмеса не смыслим. Тем не менее по мере приема маотая (совершенно замечательный семидесятиградусный напиток) обстановка заметно теплеет. И вот уже тосты моих коллег все ближе начинают подбираться к нашей заветной теме. Сейчас, думаю, китайцы в ответ опять о какой-нибудь жареной каратице разговор заведут. Но на этот раз ничего у них не вышло.
Сидевший за соседним столом Лев Семенович Сосников, заместитель руководителя делегации, а на самом деле ее фактическая глава, окликает меня и с ехидцей спрашивает:
- Ты, Вася, готов пострадать за общее дело?
А потом этот Павлик Матросов встает и во всеуслышание объявляет:
- Дорогие друзья, я предлагаю тост за сотрудничество наших партий. Это цель настолько важная, что мой друг Василий Максимов выпьет за нее по-македонски, то есть из двух стаканов. Может быть, наши хозяева смогут последовать примеру товарища Максимова?
Китайцы, понятно, роман Владимира Богомолова не читали, поэтому выражение «по-македонски» не оценили, но что такое выпить подряд два стакана маотая – почти 500 граммов – представляли хорошо и потому взволновались ужасно. Однако не принять вызов они не могли. Все-таки честь флага и т.д. После недолгого совещания ответить Советам решил сам мэр.
Налили нам четыре стакана напитка. Выпил я первый, и рука сама пошла за закуской, но вовремя вспомнил, что я – советский человек, и высосал под аплодисменты второй (честно говоря, после нашей отечественной отравы маотай казался легким винцом). Но и мэр крепким мужиком оказался. В грязь лицом не ударил: тоже уговорил без остановки два стакана. И тоже сорвал овации. В ажиотаже про тост Сосникова совершенно забыли, и получилось, что выпили мы за сотрудничество КПСС и КПК. В отчете потом так и написали: «На торжественном ужине были произнесена здравица за сотрудничество наших коммунистических партий, которую поддержала принимающая сторона». Жаль только, что опыт этот не был впоследствии широко распространен, иначе меня обязательно еще на какие-нибудь сложные международные переговоры послали.