М.Ж. : ИКАССАЦИЯ

В «Новостях» по телевизору:
«полиция Израиля изъяла документы и компьютеры в офисе президента страны Моше Кацава в связи с выдвинутыми против него обвинениями в сексуальных домогательствах…»
телевизор стоит на холодильнике,
холодильник в закутке громко названном:
« Комната отдыха сотрудников инкассации».
Один из них (полковник запаса), не зная, что должность президента
в Израиле несерьезная, номинальная, возмущенно произносит:
- Вместо того чтобы министров своих ебать, он сотрудниц, пидор жидовский, по углам харил!
Именно «харил».
Ну, скажи ты два раза ебать:
министров своих ебать, и сотрудниц ебать!
Нет! в военном училище, видимо, учили, чтобы ни одно ключевое слово в служебном рапорте не повторялось…

Уловив какой-то логический диссонанс
в этом высказывании, другой (майор запаса, из летчиков) задал
риторический вопрос:
- Интересно, среди евреев представители сексуальных меньшинств – тоже имеются?
( министры-то мужики, в основном…)
Так прямо и сказал: представители сексуальных меньшинств…
- Ну, а что евреи не люди, что ли?

Нетерпимость.
Нетерпимость во всем.
Я понимаю, они много работают,
у них тяжёлый график, к тому же
возить чужие деньги – это охуительный стресс,
но они ведь не тачают болванки на заводе и
не сеют хлеб. Они – служащие.
Бывшие вояки.
В армии почти нет евреев (и очень мало гомосексуалистов),
там 18-ти летние русские мальчики,
как правило, из малообеспеченных семей, которых
они всю жизнь обучали «родине служить»:
- Это Армия, воин!
И все тут.
И к бабке не ходи.
Сучье семя!
Та самая армия, где они РЕАЛЬНО
командуют и руководят;
где я на полигоне со своим взводом чуть с голоду
не подох, потому что ротный – пидор гнойный - сухпай неделю завести не мог;
где мы
собак жрали, и, ни как Гришковец – случайно, по ошибке,
а - ловили,
убивали,
на кирпичах жарили и
кушали…
Где вы были, бляди, когда старослужащие
молодняку почки опускали;
когда яйца на один табурет класть заставляли, а другим табуретом
сверху
прихлопывали;
когда в соседней роте азера по ночам салабонов
в жопу ебли?!
У вас в подчинении солдат побольше было, чем у
Моше Кацава этого, делопроизводительниц и
секретуток; он их, кстати,
голодных и отъёбанных,
в бой вести
не собирался,
насколько я знаю;
хотя их государство воюет постоянно -
совсем, как наше!

…Случай такой вспоминается:
один «слуга царю, отец солдатам», будучи дежурным по части,
поймал меня на плацу за неотдание чести,
затащил в штаб и
узнав, что я на «гражданке» стишки пописывал,
спросил:
- А как правильно – взводы или взвода?
А я ему:
- А как правильно – годы или года?
Прожекторы или прожектора,
гондоны или презервативы?
А он мне…
Да, что об этом говорить!

Впрочем,
что это я так разошелся?
Я сам болванки на заводе не тачаю и
не сею хлеб,
более того -
это я сказал:
- Ну, а что евреи не люди, что ли?
А когда говоришь такое в подобных обстоятельствах,
подразумеваешь какую-то условную солидарность
с этими
загнанными на окраину жизни
и измученными
недостатком собственной значимости
людьми.