Бравый и Трюфель : ЭПИЗОД ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

Шел кровавый 20-ый год 20-ого же века. Жестокая гражданская война уносила тысячи русских жизней.
Но каждая война родит своих героев, про одного из них и пойдет речь.
Пахом Деревяшка – Старик с широкой, как лопатой бородой и мутными веселыми глазами раскуривал
любимую трубку на привале. Красноармейцы варили свиную похлебку, ожидая вечернего намаза.
Белогвардейцы ошиблись в разведчике (тот слыл пройдохой и подхалимом) и были дезинформированы.
Спокойно отдыхали на соседней поляне, под горкой, не подозревая о присутствии красных.
Сапог на ноге Деревяшки сложился в причудливую форму, чем очень заинтересовал комиссаров,
которые даже обещали телефонировать об этом самому вождю. Сам Пахом относился к этому философски,
ибо только он знал, что причиной подобных деформаций являются грибки, бессовестно разлагающие боевой
дух красной армии. После особенных ритуальных жертвоприношений, командование распорядилось занять
позицию.
Птицы уже смолкли, и было так тихо, что было слышно, как в соседних кустах томно постанывал выхухоль.
Надо сказать, что Пахом был лишен обеих ног (он пропил их в одном баре, в Будейовицах), и по той причине
был не вполне мобилен, передвигаясь на коляске, зато его воодушевляющий настрой напрочь пропал в годы
Первой Мировой. После того, как Совнарком безоговорочно признал его разжигателем и главным виновником гражданских
волнений, его покойная тетушка настояла на повторном участии его в военных действиях на стороне большевиков.
А тетушку Пахом Деревяшка очень уважал и каждый вечер разносил по родной деревни слухи о ее безвременной кончине,
Непременно добавляю какими чудодейственными свойствами обладает репчатый лук. Вот и сегодня, за минуты перед боем,
Он донес эти известия до командования.
На поляну вышли белогвардейцы и стали разбивать лагерь. Они ждали рассвета.
Пахом сощурился, нехорошо побелел. «Через час готовимся к атаке.»,- раздалось указание комиссара в сторону затаившихся воинов.
Со стороны затаившихся воинов донеслось: «Чтоб тебя перекосило, сатану такую!».
- Это что там такое, мать размать?
- Это мы, недовольные., - доносилось из чащи.
В это время Пахом Деревяшка решился на отчаянный шаг: Отпустив тормоза коляски, он, набирая скорость,
один помчался со склона пригорка в сторону белогвардейского обоза. Заметили его сразу. Он кричал что-то
и отчаянно стрелял в воздух из двух пистолетов образца 1812 года.
Эх ма, проучу, проучу! Иж чего! Землю крестьянскую хапать!, - орал благим матом старик.
Он упал прямо к ногам офицера Разумовского, командующего третьим пехотным батальоном.
«Граф Дерефяшко! Фы? Не ошидали фас фидеть! О! Как изысканно сложился фаш сапог!»-
Радостно заверещал Разумовский, помогая встать старику.
- Кто? Кто тут графья? Кто тут морда кулацкая?,- волновался Пахом.
- Успокойтесь, успокойтесь. Вам надо отдохнуть.,- говорили подоспевшие солдаты.
- Эх курва, ты этакая, масть проклятая! Ты, ты гнида, ко мне на ВЫ?, - не успокаивался старик.
- Срочно несите фыпить, блакородному графу!, - разорялся Разумовский.
- Да не надо мне водки вашей.
- Это вермут.
- Вермут? Хочу.- сказал Деревяшка, как ребенок зачмокав губами и протягивая руки.
Он брезгливо понюхал бокал, но, как будто что-то вспомнив, велел принести маслины.
Ему и его кирзовому другу. Принесли моментально.
В ту осеннюю ночь отряд белой армии под предводительством героя гражданской войны,
Пахома Деревяшки наголову разбил партизанскую красную группу и со всеобщим ликованием
махнул в Париж.
Пусть помнит Родина героев своих!