нестрашный Ыль : Рассказ. Обычный. 1 (одна) штука. ИНВ№00089651

Время тянулось медленно, а сигареты заканчивались быстро. Бетонное крыльцо склада, с которого были видны бесконечные загородные пустыри и пыльная, раскаленная полуденным солнцем дорога, было исхожено по периоду во всех возможных вариациях: по диагоналям, биссектрисам, окружностям и просто так, хаотичными отрезками. Ждали проверку из Москвы.
- Что ж они там так долго, а? На Ленинском, что ли, пробка опять? Ишь, и здесь уже – а еще года два назад вообще свободно было… Ну че ты молчишь, а? Нет – сказать бы уже что-нибудь там, рассказать. Нет, стоит… Бл-лин.
Николай Евгеньич сплюнул на бетонный пол, размазал подошвой и снова заходил, заложив руки за спину.
- Надо Антонычу позвонить, где их носит. – Выбрав в меню телефона «Витя, водитель», нажал на вызов и секунды на три уставился на экранчик. – Связь еще хреновая, два деления всего. В этой жопе… А-але, да! Антоныч? Ну как там, встретил, нормально? Едете? А-а, так на повороте уже? Ну ладно, ха-арашо. Ха-арашо. Давай, ждем. Угу. - Послышались гудки. – Фу-у, едут, бля! На повороте уже. Слышь, Ситников, ну скажи ты этому своему, как там его, пусть потом уже отгрузит – шумно! Че, времени другого нет для этого? Не, ну капец, блин.
Через две минуты вдалеке, среди пустырей, начала слабо вздыматься пыль, а вскоре к складскому помещению подъехал подержанный серый «Опель», за лобовым стеклом которого было видно красное от духоты лицо Антоныча и силуэт тучного, одетого в белую, уже взмокшую рубашку, командированного проверяющего.
Николай Евгеньич подошел к машине, желая помочь гостю выйти, однако тот сам успел открыть дверь и, кряхтя, выволакивал с автомобильного кресла неподатливое жирное тело.
- Добрый день, - протянул руку встречающий.
- Добрый. Ох, ну и жара здесь у вас. Хоть бы уж дождец, что ли, какой прошел. Не мешало бы.
- Да-а. Сами вон мучаемся. Хоть и кондишн поставили. – Николай Евгеньич заметил про себя, что фраза про кондиционер подвернулась как раз кстати. – Но прохладнее только к четырнадцатому должно стать. По «Погоде» передавали, жена смотрела. Кстати, ваш Первый канал любит.
Поднялись на крыльцо.
Ситников, сказав: «Добрый день», - отворил перед гостем дверь.
- …ссте, - кивнул тот и, оставив за собой право без лишних жеманностей войти в дверь первым, сделал шаг внутрь прохладного железо-бетонного помещения периметром с футбольное поле и высотой с пятиэтажную хрущевку.
- Ну-у, давайте сразу, тассказать, ближе к телу, ближе к делу, - изрек проверяющий. – Думаю, нечего затягивать, сразу и начнем, чтоб уже отстреляться и Вам, и мне, правда? Как говориться, раньше сядешь – раньше выйдешь. Шутка!
- Пожалуйста! Как хотите, Сергей Саныч, сразу так сразу, - не обратив внимания на заезженную поговорку, начал Николай Евгеньич, - вот, пройдемте туда… Кстати, не спросил даже, как доехали, как устроились? Вы же десятым ехали?
- Да ничего, в принципе. Да, десятым вашим хваленым ехал. Не знаю, может, лучшего ничего и нет, но как-то уж больно жарко в вагоне – вентиляция не работает, да и сами проводники какие-то все… Хамье сплошное. А, - махнул рукою прибывший, - как всегда. Ничего, смотрю, не изменилось. Уровень жизни, конечно, у нас пока еще не тот… Ну, ладно. Давайте начнем. Вот тут – что у вас?
Электрокар подвозил две большие картонные коробки к таким же, не меньше сотни, уложенным в шесть рядов в высоту.
- Это у нас китч, - ответил Николай Евгеньевич и оглянулся. – Эй, Ситников! Ну где ты ходишь? Как нужен – не докричишься прям. Учить, что ли, надо? Давай, принеси смету, накладные там – все, что надо, короче… Да, так вот, китч. Неплохо идет, кстати – уже с «Торгдомом» договорились, даже по ти-ви раскрутку пустили. Ну, и так, по местным точкам свои люди уже давно есть, ребята нормальные, берут.
- Так-так… Подождите, а это чей – ваш или московский?
-Не-ет, ну что-о Вы – эт наш, местный. Ваш, московский, вон та-ам, у выгрузки, чтоб далеко не возить, - Николай Евгеньич показал на склад коробок в другом конце помещения, раз в шесть больший, - раскупают ведь сразу, за милу душу!
Вернулся Ситников с папкой документов и передал ее проверяющему: «Возьмите пожалста».
- Угу, - промычал Сергей Саныч. - Ха-ра-шо. Та-ак, посмотрим, что тут у нас. Так. Угу. Угу. Есть. Это есть, это тоже имеется. Хорошо, я до послезавтра возьму – там со мной помощник, Юра, в гостинице остался. Он посмотрит все, проверит.
- Да-да, разумеется.
- Кстати, на будущее: как управимся и если все нормально, то заезжайте, посидим. Заодно этого, - проверяющий показал на коробки, - немножко привезете попробовать. И нашего, нового, московского откушаете, Вы еще такого не пробовали. Сравним. Посоревнуемся, тассказать.
- Спасибо, спасибо. Очень постараюсь… Да, а вот, кстати, добродетель – только новую получили, даже сами еще не ели. Поставщики говорят, ничего, хотя туда и эгоизма много добавляют, но ничего – раскупят. Другой-то нет. Как Вы думаете?
- Ну, - развел руками Сергей Саныч, а Вы как хотели? Куда ж его не добавляют – пока еще технологий нет таких, чтоб без этой добавки. Правда, есть у нас пара заводиков, что почти не добавляли одно время, халтурили, понимаешь. Но мы таких сразу на место ставим – быстренько кадровую перестановочку, без суеты, без огласки. Пускай посидят, может, образумятся… Так… А вот тут?
В сыром углу склада валялось несколько раскисших от влаги небольших коробок. Было видно, что товар залежавшийся.
- Ой, да эта, совесть. Но Вы не смотрите, что она… Это, скорее, так, для поддержания марки. Ну, Вы же понимаете… Поставщиков –днем с огнем – так, в глуши какие-то мануфактурки еще работают – и те не на полную мощность, да и покупательская способность не очень, прямо скажем. Так, раз в месяц фургончиком заедут, два ящика возьмут – и то еще носы воротят, мол, качество им не то, да дорого. Ну, а что мы, в убыток себе будем? Оно и площадь нам занимает.
- Ясно, ясно… Ой-й. Беда прям с нею. Ну, ничего, пока продолжайте заниматься, а там видно будет. Я еще с Пал Никифорычем в министерстве свяжусь, переговорю… Хотя-а! Они и сами там знают… Ладно, дальше давайте. – На аккуратных деревянных полках лежали коробки в сувенирных упаковках. – Во-от. Это уже другое дело. Приятно глянуть! Это у нас…
- Сила.
- Угу…
- Тут разная: с нахальством, самодовольством, хамством. В общем, полный ассортимент, на любой вкус. Покупатели довольны – беру-ут! Любой праздник, там, День Рожденья, Восьмое Марта, да и просто так, жене, коллегам, детям. Уж на что – на что, а на это спрос есть. Но мы чаще дорогими, элитными занимаемся.
- Хорошо. Хорошо, да-а. Хвалю. Вот за это хвалю. Да, и вы ж не забывайте: мы позиционируем себя как поставщиков качества. Качества!
Николай Евгеньич понимающе кивал головой, стараясь выразить взглядом понимание и благодарность за оказанное доверие.
- Ну, а вот здесь – инстинктивность. Можно сказать, база наших основных фондов. Она и как приправа идет, и как жидкая добавка… Все-таки без нее никуда – человек он и есть человек, у него потребность. Любой кризис политический, даже, не дай бог, война какая, не говорю уже о падении доллара и ценах на бензин – а на этом мы всегда заработаем. Потому что человек хоть на тряпках, на дороге сэкономит, лишнюю копейку на развлечения разные не выбросит – а уж это купит.
Едва ли не четверть склада занимали ровные ряды больших коробок, часть из которых уже погружалась десятком грузчиков в две фуры.
- Да-да-да, подтвердил Сергей Саныч, - мы ведь, помнится, еще при царе Горохе с этого-то и начинали раскручиваться. Да-а… И вот видите, как все завертелось Тьфу-тьфу-тьфу… Ой, хотел спросить… Николай… э-э…
- Евгеньич.
- Да. Николай Евгеньевич, а где у вас тут уборная?
- …
- Ну, туалет, в смысле. Есть у вас туалет?
- А, да-да, конечно. Ситников! Проводи Сергей Саныча.
Ситников, все это время следовавший за экскурсией, понимал неуклюжесть своего положения и явно маялся, поэтому сейчас, казалось, был даже рад хоть какому-то занятию.
- Идемте, - сказал он Сергею Санычу и повел его в другой конец склада, к обитой ржавым железным листом двери. – Вот сюда, пожалуйста.
- Спасибо, - ответил тот и исчез за дверью.
Было слышно, как щелкнул дверной замочек, как Сергей Саныч расстегнул ремень и стянул штаны.
Ситников не отходил от двери.

Туалет представлял собой обыкновенный сортир на манер деревенского, только вместо досок был бетон. В полу зияла дыра, края которой, как и содержимое самой выгребной ямы, были посыпаны хлоркой. К стене был прибит алюминиевый «карман» с разрезанными на квадраты газетными листами.
Спустив штаны со взмокшими от жары семейными трусами, Сергей Саныч присел, изо всех сил напрягая мышцы ног, - подобную процедуру он проделывал уже второй раз за два дня – после поезда, где стульчак унитаза был обильно полит мочой, и сидеть на нем было как минимум негигиенично. Было так душно, что с красного раздутого лица прямо на голые колени каплями стекал пот. Направив рукой взопревший член, Сергей Саныч сначала помочился, а после зычно пернул, расслабив ягодичные мышцы, насколько это позволяла выбранная поза, и за выпущенными газами последовал кал. Теплая плотная масса, явившись на свет из кряхтящего Сергея Саныча, провалилась в дыру, где тяжело шлепнулась с глухим чавкающим звуком. В кабинке распространилась теплая вонь разверзающейся жидкой коричневой стихии, наполнявшей яму.
Через три минуты стоявший все это время неподвижно Ситников услышал последнее натужное кряхтение и шелест бумаги, повторившийся трижды. За звуком застегивающейся на ширинке молнии последовал тихий металлический удар ручки умывальника, шум стекающей в раковину воды, чавканье мыла, а после – фырканье, видимо, умывающегося Сергея Саныча.
Осуществив необходимое отправление и сполоснув разгоряченное лицо нагревшейся за день водой, проверяющий отвернул дверную защелку, брезгливо толкнул тыльной стороной ладони хлипкую дверь, но, не успев сделать и шагу, увидел перед собой смотрящего на него в упор Ситникова. Недоуменно глянув на странного типа, Сергей Саныч сделал было попытку отстранить его локтем и высвободиться из узкой бетонной пасти, но тип и не думал отходить. В его глазах засверкало что-то зловещее, даже звериное.
- Да что Вы в самом деле! – неожиданно для самого себя взвизгнул зажатый проверяющий, у которого душа в пятки ушла. – Ненормальный!
- Ну что ж, экскурсия продолжается, - проговорил сквозь маниакальную улыбку тип, - На очереди – талант. Пожалуйте откушать. Хе-хе.

***

Вздымая пыль на узкой дороге, пахнущий бензином «Опель» набирал скорость, и позади еще были слышны крики Николая Евгеньича: «Стой, сука!.. Андрей, Макс! Да стреляйте вы!!!»
Когда стало понятно, что догнать машину нельзя ни бегом, ни выстрелом, оставалось только звонить – в милицию и медикам.
Водитель «Опеля», Антоныч, мучимый мыслью о том, что сам оставил в машине ключи, старался не показываться шефу на глаза – однако Николая Евгеньича занимала больше предстоящая суматоха с правоохранительными органами и московским начальством, на покровительство которого – он знал – рассчитывать было бы просто наивно. Неминуемым фактом давило непременное изъятие товара, судебное разбирательство и долгий срок заключения. Было желание напиться и повеситься… Хотя, пожалуй, не хотелось ни того, ни другого – не хотелось вообще ничего.
Прибывшие через полтора часа медэксперты нашли московского гостя лежащим на залитом кровью полу туалета и с опущенной в дыру головой; лицо его оказалось рассеченным и вымазанным фекалиями. Об угнанном «Опеле» информации не поступало.