Петя Шнякин : И я решу твои проблемы. Часть 5.

- Привет, давно не виделись. А ты что, ОДНА всю гостиницу обслуживаешь?
- Не поняла...

Может, ошибся? Да нет, вроде... Рост под метр девяносто, фигурка точёная, мордочка, правда, на три с минусом.

- Я к вашей охране второй раз в жизни обратился нащёт девчонок. И снова ТЫ. Встречались мы пять лет назад.

- Ты что! У нас так долго не работают!
Сейчас блондинка, тогда рыжая была... Да и память, у меня, на лица плохая.
- Ладно, иди в ванную, потом перекусим.
- Да я только из дома. Чистая - ты сегодня мой первый клиент.
Точно. Она! Настроение ухудшилось.
- Всё равно, прими душ.
- Да говорю тебе, только из дома. Ну, пойду, воду открою и постою просто так. Тебе легче будет? Кстати, у нас такие правила, деньги вперёд. Мне позвонить ещё надо, что всё в порядке.
Что-то совсем грустно стало. Послать на хуй? Другую, бля, ждать час придётся... А я и так уже две ночи не спал.
- На, возьми деньги. Раздевайся - и в душ, а я посмотрю, как ты там стоять будешь.

Наблюдая, как она моется, подумал – может, прямо сейчас... Тело, конечно, пиздец... Видно, что не молодая, но, поди, следит за собой, гладкая... Первая моя проститутка. За деньги.
А так, была одна в семьдесят пятом.

Я ещё в аптечном управлении работал. В понедельник на службу приехал, за распоряжением. Меня в Волоколамский район посылают - дают две маленькие аптеки проверить. Одна в Теряево, другая в Яропольце. Удружила начальница. В таких аптеках дефицитных лекарств днём, с огнём, не найдёшь. Копейки лишней не заработаешь. Я уже документы у неё забрал, сходил аванс получил, а тут Генка звонит по телефону. Мы, с ним, в институте вместе учились. Давай, говорит, встретимся, где-нибудь в центре, винца попьём. Хорошо, отвечаю, встретимся у “Художественного”, в двенадцать.
В гастрономе, как ликёроводочный отдел открылся, две бутылки вина взял и в портфель их положил – бутылку в одно отделение, другую - во второе, чтоб не разбились. Приехал на метро, прошёл к кинотеатру, дружок на ступеньках стоит, меня дожидается.

- Привет, Петь, куда пойдём?
- На Суворовский. Там мужики в шахматы на скамейках играют. Сядем рядом, ментам не так заметно будет.
Выпили, на шахматистов посмотрели, но, как-то неймётся. В кино сходили, а, всё равно, что-то не то…

- Петя, я тут с одной блядью познакомился. Любка зовут. Живёт далеко, в Останкино, но телефон есть, может, звякнуть, чтобы с подружкой приехала?
- Звони. А девка, хоть, хорошая?
- Увидишь…

Целый час с ней по телефону договаривались. Она подругам звонит, потом мы ей опять. Этой дома нет, а та на работе ещё.

- Слышь, Ген, ну её на хуй! Пусть одна к тебе приезжает. Время четыре уже. Мне в Волоколамск завтра ехать, вставать рано.

Приехала Любка в шесть. Волосы длинные, огненно-рыжие, а груди и жопа, как у Лиз Тейлор, только ростом Любка повыше и, телом, посытнее. И конопушки на лице. Деловая, такая...
Сразу на ты.

- Не волнуйся, Петя, я тебе сегодня всё равно кого-нибудь найду.

Водки взяли и в “Саяны” пошли. Ей водки побольше, а себе пива. Мы ссать бегаем, а она к телефону, всё вызванивает кого-то. А я уже пьяный стал, желание, от выпивки, куда-то на второй план сместилось. Подошёл к автомату, по-дружески её за жопу потрогал, пока Генка не видит. Мягкая жопа, хорошая.

- Хватит тебе, Люба, звонить. Щас Гена вернётся - и по домам, мне до Электрозаводской, потом на электричке ещё…

Вышли, темно уже. И народу немного на улице. Мимо Праги проходим, вдруг, Любка, вправо, как ломанётся!
Гляжу, баба, пьяная, винтами идёт. А Любка к ней на перерез, остановила, и пиздить о чём-то начала. Мы, с другом, стоим, ждём, что дальше будет. Минут пять они перетирали, потом вижу, Любка рукой замахала - идите, дескать, сюда. Я бабу, как следует, не разглядел. Но понял, что в гости она приглашает, если литр водки найдём. И что она рядом, на Старом Арбате, комнату у старушки снимает, вчера только переехала. Что делать? Всё закрыто, а в “Праге”, на входе, швейцар в фуражке, алкашей от себя отгоняет. Отдаю Генке деньги.

- Соберись, ты же не пьяный совсем! Уговори его. Возьми водки.

А Гена подтянутый такой, в пиджаке, голос поставленный. Он диктором мечтал стать, но не прошёл, заикался немного, особенно, когда вмажет. Стоим втроём, все взгляды него устремлены. Генка поговорил с привратником, сунул ему в ладонь что-то и прошёл внутрь. Победа! Через минут десять вернулся. Галантно притягивая к груди лацканы пиджака с оттопыренными, от бутылок, карманами, спросил пьяную незнакомку:

- Ну, вот.… Взял я литр. Тебя к-как зовут?
- Стелла. Пойдём. Я рядом живу.

Стелла… Звезда по латыни. Я внимательно посмотрел на неё. Бухая сильно, но одета из “Берёзки”. И красивая, кажись.
Тут же подхватил её под руку, она, невольно, прижалась ко мне. Ей всё ещё тяжело было идти без поддержки. Моя левая рука легла по контуру её талии, а, когда Стелла, слегка поворачивалась ко мне, я ощущал зовущее тепло её груди. Бля, как всё заебись получается!

- Очень приятно. А меня Петя звать. Это – Гена и Люба. Мои старые друзья.
- Ага…
По дороге к дому, она молчала, лишь, иногда, громко напоминала, чтобы мы вели себя тихо – она бабку-хозяйку ещё толком не знает.
Квартира, где она снимала комнату, была на втором этаже старого дома. Стелла тихо зашла в коридор и включила свет. Открыла дверь в свою комнату и указала на другую дверь, приставив палец к губам.

- Там бабуля спит.
Губы её были полные, заметно выдающиеся на продолговатом лице. И глаза. Тёмно-карие, небольшие, но яркие, несмотря на количество спиртного, что она сегодня приняла. А когда сказала “бабуля”, Стелла сморщила носик и немного вытянула губы…
Да она же красавица!
- Давай, я плащ помогу тебе снять.
Сбрасывая плащ, немного прогнулась назад. На Стелле была одета лёгкая майка. Я уставился на её грудь. Она, казалась, несколько большой для её хрупкого тела, но привлекательности от этого не теряла.
- Ну, чего ты встал, проходи в комнату!
Подтолкнула меня сводница Любка. Комната была просторной, посреди неё стояли два стула, большой стол, который, мы тут же придвинули к дивану, чтобы всем разместиться. На полу валялись не распакованные чемоданы, книги, увязанные тесёмкой. В углу, у шкафа, сидел, раскинув лапы, большой плюшевый медведь.
Хозяйка принесла закуску – хорошую колбасу и сыр. Странно, как-то всё…

- Ну, за знакомство!
Любка весело заржала, и мы выпили по первой. Я только половину. Сколько хороших баб я просрал по пьяни! Познакомишься, где-нибудь на свадьбе, потанцуешь, поприжимаешься, потом – хлоп лишний стакан и - в ауте, а тёлку мою, кто-нибудь в кустах ебёт! А Стелла выпила, в вещах порылась, пеньюар прозрачный достала, и из комнаты вышла.

- К-куда это она? – спросил Генка.
- А… Пьяная.
Люба придвинулась к дружку, они удобно расположились на диване. Она что-то на ухо ему шепчет, улыбается.
Вдруг, Стелла заходит, волосы цвета вороного крыла, все мокрые. А пеньюар и так, прозрачный, да ещё мокрый весь. Бля, как голая!
- Ты что, охуела, Стелка?
- А что, я люблю голышом ходить! Смотри!

И пеньюар с себя снимает! Видать, не только водки сегодня выпила. Но я смотрю, глаз отвести не могу от красоты такой! А она:

- Ну, кто ещё раздеться хочет?
- Я!
Заявляет Гена, и пиджак с себя начинает стягивать. Мы, студентами были, в стройотряде, под Тамбовом, курятник строили. На солнце загорали, так у него самая лучшая фигура была. Он, с детства, отцу помогал на работе – гранитные надгробия шлифовать. Накачался, понятное дело…
А Любка как-то поблекла и на поросёночка рыжего походить стала:

- Гена, ты с ума, что ли сошёл? Ну-ка домой поехали!
Во, правильно, она. И ей в унисон:
- Действительно, Ген, тебе на работу завтра. Поздно уже…
- А тебе не на работу?
- Да я в командировке, завтра отосплюсь, потом в Волоколамск поеду. Давай Гена, поезжай домой. Пойдёмте, я вас провожу. А сам на Стеллу смотрю, что она скажет. Нет, молчит. Они выпили на посошок. Я их до двери проводил. Любка шепчет:
- Ты, что, Петя, поехали с нами, она же ёбнутая. Я тебе в Останкино, знаешь, таких сколько найду?
- Ладно, Люба, устал я, отдохнуть надо. Щасливо, Ген…

Я вернулся в комнату. Она стелила на диване.

- Ну, что, в ванную пойдёшь?
- Да… да… я быстро…
Она достала из шкафа полотенце:
- На, чистое, я жду.