Kaizer_84 : Практикант

....Мальчик Витя болен детским церебральным параличом. Бабушка пожаловалась, что местная соцзащита не желает оплатить ребенку 9 лет инвалидную коляску…
Я еду снимать сюжет об этом случае… Я – корреспондент – стажер на одном из телеканалов провинциального города N. Мне 19 лет, я учусь на факультете журналистики и прохожу на канале практику. Это моя вторая попытка снять полноценный телевизионный сюжет. Первый раз мы с оператором Димой Решетовым поехали снимать сверхсоциальный материал о 80-летней бабке, которая по состоянию здоровья не могла придти в паспортный стол, чтобы сфотографироваться и поменять советский «серпасто-молоткастый» документ на новый российский. Фотографа на дом товарищи из паспортного стола прислать кочевряжились, бабка сама на него тратить деньги не желала. Обе стороны негодовали и бурно выражали эмоции. То, что надо для крайне «желтой» программы «Социальная оборона». Наш редактор, похожий на обожравшегося кота тридцатилетний Сергей Лавров сказал мне, что такой простой сюжет как раз для практиканта. На самом деле у него в тот день просто не было выбора – трое из пяти корреспондентов программы уехали на более интересные задания, а двое просто не вышли на работу из-за сильного подпития. В легком подпитии выходить на работу сотрудникам редакции не возбранялось.

Мы с Димой долго звонили в дверь старой обшарпанной квартиры.. Наконец, дверь нам все же открыли. Я почти сразу пожалел об этом. Запах из жилища был таков, как будто там разлагалось по меньшей мере стадо мамонтов. Посредине прихожей стояло существо непонятного пола, но по-видимому та самая бабка. Ее видок заставил бы многих голливудских маниаков застрелиться от зависти. Спутанные белые волосы торчали во все стороны, сморщенное лицо перекосила злобная гримаса, ногти на руках по полметра…
Этакий женский вариант Фредди Крюгера. Существо попялилось на нас секунд десять, а потом изрекло:
- Ааа, сволочи, всю страну разворовали, теперь меня извести хотите? Ууууу, блядские черти….
Бабка была невменяема.
Дима молча дернул меня за рукав и мы уехали обратно в редакцию несолоно хлебавши. Я сильно расстроился тогда. Редактор был недоволен, что мы прокатались впустую и не привезли никакого материала.
А на следующий день как раз и всплыла эта история о маленьком инвалиде. Я упросил Лаврова дать мне еще один шанс. Он долго сопел и кабенился, но согласился.

Сюжет вышел что надо – очень слезливый. Мальчик был худеньким, симпатичным и выглядел крайне изможденно. Родители-алкаши были синюшны и беззубы. Бабушка - доброй и измученной….
Редакционный телефон не то чтобы «раскалился от непрерывных звонков», однако звонили по поводу помощи моему герою довольно часто. Приносили деньги и прямо в редакцию, и присылали по почте посылки. Игрушки, тетради, одежда, сладости. Представитель какого то из салонов техники привез компьютер. На первые собранные деньги мы подарили Вите хорошую инвалидную коляску, а потом просто покупали еду и всякие мелочи.
Я сделал в общей сложности пять «подарочных» сюжетов про девятилетнего инвалида не считая самого первого. Мальчик от такого наплыва бабла и подарков начал копаться, выбирать и капризничать. Снимать его дальше стало невозможно. Притворялся он неумело, выходило очень натужно и неестественно. И вообще, как только пацан понял, что может активно эксплуатировать свой недуг, он неуловимо изменился.. Появился у него какой-то хищнический блеск в глазах..Во мне же что-то словно надломилось... Я отдавал ему деньги и подарки со смешанным чувством омерзения и обиды и за себя, и за него. На следующий день после пятого, последнего сюжета, я пришел к Лаврову и попросил подписать отчет о практике. Выйдя из здания телецентра я глубоко вздохнул, купил полторашку пива и пошел гулять в центр города…

А через полгода мальчик Витя погиб. Выбросился с восьмого этажа. Он доехал до края балкона на той самой купленной нами инвалидной коляске, перегнулся и полетел вниз. Я понял, почему он это сделал. Как только прекратились телевизионные сюжеты, так сразу почти о нем все и забыли. А пацан успел привыкнуть к вниманию и хорошей жизни….О его смерти я узнал из криминальной хроники по местному ТВ. Сюжетец был «сырой», малопонятный и от того очень куцый. Видимо, его делал такой же неопытный практикант, как и я ..
…Теперь, спустя почти 4 года, я редко вспоминаю о той злополучной истории. Только когда, проходя по главной улице родного города, вижу бабушку того самого мальчика, просящую милостыню….. Черт знает почему, но я стараюсь пройти мимо нее как можно быстрее.