дыр_КОпф : Сказ о Золотом Мальчике. Часть 1.

Еще до рождения на него была возложена Первая Большая Надежда: удержать Отца в Семье. Родившись, оправдал. Отец почти вырвался однажды – не появлялся в Большом Доме несколько дней. Мальчик отказался от еды, и когда кто-то из Семьи пытался подойти к нему, громко плакал. В один из этих дней Старшая Мать ушла рано утром из Большого Дома и вернулась только вечером – с Отцом. В день Возвращения мальчик впервые улыбнулся – ему. Отец очень любил Золотого Мальчика. Правда, он никогда не выказывал своей любви, но Золотому Мальчику достаточно было чувствовать ее.

Каждое утро Отец куда-то уходил. Это называлось «на работу». Золотой Мальчик очень боялся, что Отец может снова не вернуться. Он лежал в своей кроватке и внимательно прислушивался, чтобы не пропустить звук его шагов. Когда мальчик уставал, он засыпал ненадолго. Когда был голоден, он криком подзывал Мать, и та кормила его. Проснувшись или отвалившись от груди, он продолжал прислушиваться. Так, помимо «есть» и «спать», у Золотого Мальчика появилось еще одно занятие: «ждать».

Часто Старшая Мать или Мать выносили его из Большого Дома и укладывали в другую кроватку – «коляску». На короткий миг что-то белое и теплое слепило глаза, иногда в белом мелькали пятна другого цвета. Сразу после этого мальчик ощущал под спиной твердую поверхность, сверху над ним появлялось нечто – можно было больше не жмуриться. В голове и по всему телу начиналась легкая дрожь. Где-то далеко впереди Золотой Мальчик видел смутную тень одной из Матерей. Он закрывал глаза и засыпал.

Дни, когда Отец оставался в Большом Доме, назывались «выходные». Их Золотой Мальчик любил больше всего. В такие дни Отец почти всегда был где-то рядом. Мальчик старался приподнять голову и поворачивал ее в ту сторону, откуда доносились запахи и голос Отца – так можно было его увидеть. Он был большой и сильный. Когда он подходил к кроватке Золотого Мальчика и склонялся над ней, то закрывал собою Солнце, и оно переставало щекотать глаза. Мальчик внимательно рассматривал лицо Отца. Ему хотелось потрогать это лицо, и он тянул к нему руки. Иногда Отец вытаскивал Золотого Мальчика из кроватки и прижимал к себе. Когда это случалось, сердце мальчика замирало. Не было ничего вокруг – только тепло и запах Отца. Этот запах был особенным.

Мать почти все время была рядом. Ее не надо было «ждать». Стоило Золотому Мальчику издать звук, и она тут же подходила к нему. От Матери тоже исходило тепло, но не такое, как от Отца. И пахла она по-другому: едой. Еще Мать умела растягивать своим голосом звуки, от чего становилось спокойно и хотелось спать. Иногда, когда мальчик был у Матери на руках, она прижимала его к себе и говорила об Отце. Из ее глаз каплями выступала вода и падала ему на лицо. Мальчик чувствовал, что Мать говорит Неправду.

Телок ласковый – голубые с поволокой глаза и длинные ресницы – он вызывал у Матери странные эмоции. Она любила его – по-своему. Он давал ей ласку и нежность, недополученные от Отца. К тому времени Мать уже знала, что все мужчины сволочи. Она поцеловала Золотого Мальчика и повязала ему на голову косынку. Так Золотой Мальчик на какое-то время стал Нашей Девочкой. Позже, когда он немного подрос, Мать сказала ему, что Отец всегда хотел девочку. Отец угрюмо молчал. Впрочем, обо всем по порядку.

Наша Девочка росла. У нее появились игрушки. Пытаясь дотянуться до них, она научилась подниматься и сидеть. Игрушки были разные, но Любимой Игрушкой был фиолетового стекла флакон в форме машины – он почему-то пах Отцом. Оказалось, что, сидя, можно гораздо лучше рассмотреть Большой Дом и все, что в нем находится. За пределами кроватки вдруг появилось много Непонятных Вещей. Девочке хотелось их потрогать и попробовать на вкус. Она подолгу смотрела на какую-нибудь из них, пытаясь приблизить к себе, но вещь не слушалась. Тогда Наша Девочка попыталась сама к ней приблизиться – ползком. Вещь стала ближе, но в руки не давалась. Стало ясно – надо выбираться из кроватки.

Месяц спустя, Наша Девочка уже стояла в кроватке. Теперь вечером, когда приходил Отец, она могла не только слышать его голос. Она заворожено смотрела, как он появляется на пороге Большого Дома, улыбалась и тянула к нему руки. Вскоре Нашу Девочку вытаскивали из кроватки не только, чтобы подержать на руках, покормить, переложить в коляску или выкупать, но и для того, чтобы она могла дотянуться до Непонятных Вещей. Вещи были непростыми: каждую из них взрослые, определенным образом складывая губы, называли своим именем. Еще они делились на Нельзя и Просто Вещи. Когда девочка пыталась потрогать или затащить в рот первые, взрослые хмурились, говорили «Нельзя!» и спешили их отобрать. На Просто Вещи они никак не реагировали или улыбались.

Очень скоро у Нашей Девочки появились два новых занятия: «говорить» и «ходить». Слова давались легко. Семья теперь состояла из «ма», «па», «де», «ба». Обрели звучание желания и действия: «ам», «дай», «на». Заговорили картинки: «ав», «му». Дальше – больше… Вот с «ходить» было сложнее. Каждый раз, когда девочка пыталась сделать шаг, голова становилась тяжелой, она теряла равновесие и падала навзничь. Наша Девочка громко плакала от боли и непонимания (ведь взрослые ходят и не падают – что она делает не так?), но попыток не прекращала. Полы в доме были срочно застелены ватными одеялами. Старшая Мать смотрела на все это и сокрушалась: «Господи, убьется ребенок, прежде чем научится ходить!». Однажды Отец, придя с работы, присел на пороге комнаты и протянул к девочке руки. Позабыв о «тяжелой голове», она зашагала к нему. Не дойдя пары шагов, упала, но уже не назад, а на выставленные вперед руки. Оставшееся расстояние она вмиг преодолела ползком. Так Наша Девочка научилась ходить.

После этого события мир вокруг стремительно расширялся. Помимо Большого Дома, откуда-то появился «двор». Во дворе, как и в доме, тоже были Непонятные Вещи. Некоторые из них умели бегать и даже издавать звуки. Вещи во дворе тоже делились на Нельзя и Просто Вещи. Позже все они получили свои имена. Так появились трава, небо, земля, деревья, кошка, куры… Новых вещей было много, запомнить их все словами – нелегкая задача. Так, придавленный лопаткой «жук» оказался «лягушкой». И когда Наша Девочка попыталась затащить его в рот, взрослые переполошились. Значит, жук – это лягушка, а лягушка – это Нельзя.

А потом…

Когда Нашей Девочке было почти два года, у Отца и Матери родилась Настоящая Девочка. Она была черноволосая, пила много молока из груди Матери, и все с ней сюсюкались. Настоящая Девочка была маленькой, но иногда ее крик наполнял собой весь Большой Дом. Тогда взрослые бросали все свои дела и сбегались к ней. Нашей Девочке говорили: «Не мешай! Иди, поиграй во дворе» или «Не шуми! Посиди тихонько». Так появился Сам По Себе Мальчик. Он был тихим и незаметным.

Вскоре после рождения Настоящая Девочка заболела. Семья очень переживала. Все стали думать и говорить только о болезни. Обе матери плакали – приходил доктор и сказал, что девочка может «умереть». Сам По Себе Мальчик не знал, что такое «умереть». Наверное, что-то страшное, потому что при упоминании об этом лица взрослых вытянулись, а глаза стали мокрыми. Но мальчику не было страшно. Он знал, что Настоящая Девочка не умрет. Ее смерть расстроила бы Отца. Отец красивый и добрый, и ничто не должно его расстраивать. Поэтому болезнь Настоящей Девочки – это еще не конец истории.