Tuneiadka : Два часа из жизни малолетки

- Ты чё, Инка, дура - одна домой идти? - рассудительная Жаба решила проявить заботу, - Пошли с нами, мы тоже уходить собираемся.
Инка почти согласилась, но перспектива ковылять целых полчаса до городка в компании заядлых сплетниц ей претила.
- Я и одна дойду, ничего со мной не сделается, - уклонилась она, - Меня тут не прикалывает сегодня.

Речь шла о дискотеке, которая проводилась по субботам в клубе на станции. Почему-то не прикалывали Инку в эту ночь ни вжопу пьяный народ, ни знакомства с парнями-пэтэушниками, ни драки у входа. Даже музыка казалась в этот раз особенно стрёмной. И вообще, ей хотелось спать. Инка поссорилась с друзьями и ушла.

Было где-то 4 утра. Инка в нерешительности остановилась на пятаке, раздумывая, что было бы лучше: вернуться назад, поймать тачку, или переться домой одной по тёмному и безлюдному пространству, шугаясь любого подозрительного силуэта.

И тут подьехала тачка. Это была желтая шестёрка или девятка, Инка никогда особо не разбиралась в машинах. Ну и началось, естественно: “Куда ты идёшь, девочка? А одна не боишься? А давай мы тебя подвезём? Та ты нас не бойся…”
“Люди вроде местные, чего их бояться?” - подумала Инка и села.
Тут она заметила, что их три человека. “Ну и что тут такого?” – подумала она. Парень, который был с ней на заднем сиденье, захотел закрыть её окно, чтоб не дуло, и начал крутить какую-то рукоятку на двери. Вместо стекла из дверцы вылезла фанера. “Что-то мне здесь не нравится,” - подумала Инка. И ещё она подумала: "Ну и что? Может, у них стекло разбилось, а новое они ещё не успели вставить”. Тревожное чувство не покидало, и чтобы от него избавиться, Инка о чём-то с ними болтала. Вроде люди как люди. А тот, который был за рулём, стриженый, белобрысый, ей даже чем-то понравился. У городка машина не остановилась. И вот тут-то Инка сказала: “Ой…”
Оставшуюся часть пути, ещё минут 5-10, они не разговаривали. Остановились за каким-то сосновым лескОм с множеством оградок, крестов и обелисков. “Это кладбище, - подумала Инка в оцепенении, - А что? Очень даже удобно: убить и тут же закопать”. Она почему-то сразу вообразила своих родителей в безутешном волнении, в поисках её трупа. Она вдруг стала сочинять обьявление: “19 июля 92 года пропала девочка, 16 лет, волосы каштановые, глаза серые, была одета в зелёное платье и джинсовую куртку, вес 49 кг, рост…” “Какой у меня, интересно, рост?” – задумалась Инка. Её размышления прервал Белобрысый:
- Ну что, девочка, дашь нам на троих?
“Что в таких случаях надо делать? – лихорадочно пыталась сообразить Инка, - Убежать? Догонят ведь. Драться? Дак не умею ведь. Надо разговаривать. Может, как-нибудь выкручусь ещё.” И одновременно она думала о том, как не хочется ей умирать.

- Подай-ка мне тесак, - сказал Белобрысый чернявому парню с молоденькими усиками, который сидел с ней на заднем сиденье. “Усики” вытащил огромный ножик, какие бывают у поваров в столовке, и передал его Белобрысому.
- Ой! - опять сказала Инка и подумала, что это просто какая-то сабля, а не тесак. “Пытать меня, что ли, собрались?”
Оказалось, ножик им понадобился не для того, чтобы зарезать Инку, а просто закусь сделать под водку. Они и ей, конечно, выпить предложили, но она так упорно отказывалась, что они отстали. Водку она впервые попробовала всего неделю назад, перед дискотекой, и вкус ей тогда показался уж черезчур мерзким.
- Сколько тебе лет-то? – спросили её.
- 14, - соврала Инка, в надежде рассовестить их детским возрастом. Но попытка не прокатила. “Блин, надо было сказать, что мне 12,” – предположила она.
Инка завела доброжелательную свойскую беседу, из которой узнала, что Белобрысый только что освободился из тюрьмы, а “Усики” был из них самым молодым и недавно вернулся из армии, с Таджикистана. Третий мужик всё больше молчал. У него было несколько золотых зубов.
- Как тебя зовут? – спросили её.
В голове у Инки как раз прокручивалась жуткая история о пытках и смерти комсомолки Зои Космодемьянской, потрясшая её когда-то в детстве.
- Зоя, - сказала Инка.

Дальше начались переговоры. Инка обьяснила им, что она –целка, и посоветовала сьездить к дискотеке и найти другую подходящую натуру. “Усики” разжалобился и, вроде, принял её сторону. Но оставшиеся двое с ним не согласились:
- Нам Ты нравишься.
Инка поняла, что ей всё-таки пришёл пиздец.
- Тогда давайте быстро, а то меня родители дома ждут, – поставила крест на своей чести Инка.

Расставаться с “честью” очень не хотелось. Первым был Белобрысый. Инка всё ещё пыталась выяснить, можно ли как-то от этого уклониться. Ей обьяснили, что такая возможность есть, но она очень непопулярна среди женщин. Отсоси.
“А что, щас попробую” – решилась Инка и зажмурилась. “Господи, гадость-то какая. Пол-жизни тошнить будет… это если сегодня не зароют…”
- А как это делается-то? Как? А??? Чего??? - расспрашивала Инка.
Не получается нихуя.

Инка скосилась на людей, ожидавших своей очереди возле машины.
“Господи, что же в таких случаях делать надо? Ах да, расслабиться и получить удовольствие,” – вспомнила Инка анекдот.
Трахаться было страшно. И больно, тоже. А уж как обидно! Но Инка почему-то не плакала, особо не сопротивлялась, и не переставала подгонять ебарей сделать всё как можно быстрее. По ходу, она комментировала:
- Сколько можно уже!? Конечно, больно! А ты как думал!? Что? Заткнуться? Сколько ещё осталось? Досчитать до десяти? Щас. Раз… два… три.. четыре… А? Не вслух, а про себя?
Под третьим уродом Инка всё-таки начала орать. Больно, блин. Хорошо, что третьим был “Усики”, он опять разжалобился и слез с неё не солоно хлебавши.

Добрые попались насильники-то. Подвезли после, куда надо.
- И часто вы так? – спросила Инка.
- А всё время. Поехали с нами в Питер на недельку?

Отпустили eё восвояси всё-таки. Инка им обещала ничего никому не рассказывать . Перевязалась курточкой, чтоб сперму на платье не видно было, и пошла домой, отмываться.