Короткофф : Заибатые стишки

* * *

Чай в пакетиках. Сахар в кусочках.
Любовь по схеме: от точки до точки.
Истина верности. Сказки о блядках.
Боль по рецепту. Портреты на тряпках.
Обыденность неба. Фатальность случайности.
Горечь безличности. Гений бездарности.
Порывы отточены. Близость разбавлена
горькой добавкой слова «неправильно».
Кровь безвкусна. Смерть ежедневна.
Лица оставлены. Речь несомненна.
Души кивают в такт телодвижениям.
Четкость абстракций. Точность сомнения.
Все календарно. Все поминутно.
И не поймешь: почему мне так мутно?

Короткофф (с)

* * *

Все заебало.
Осталось зарыть себя в одеяло
и ждать приветов из рая.
Лает
кривая
кардиограммы, грозясь обратиться в прямую.
Не протестую.
Протесты – впустую,
за неимением объекта протеста.
Железобетонное тесто
города.
Голод за голодом,
холод за холодом.
Без всякого повода
встречи и проводы
медного провода.
Листья отравлены,
жизни исправлены,
души ограблены
чем-то неправильным.
Суть раскаляется воздухом.
Отдыхом.
Отпуском.
Тоненьким голоском.
Что остается? Кивать на судьбу,
дудеть в старую дуду,
смотреть на памятники.
Маятники
тоже не всегда в движении,
пение тления,
жидкость, растения.
Все заебало.
Все, то что пело-кривлялось-орало,
грязное сало,
эпитетов мало?
Хорошо:
слепленный псевдо кумир, лысый жлоб,
выросший у интеллекта горб,
все это стало частью предсказанного,
все это стало продолженьем рассказанного.
Банально, предсказуемо. По меньшей мере – вяло.
Этим оно и заебало.

Короткофф (с)

Проповедь.

Сворачивая серое небо в один огромный косяк,
иду по берегу. Белеет сжатый кулак.
Уставшие романтики
завязывают бантики
на головах детей,
зачатых с помощью идей.
Насмотревшиеся зрелищ просят хлеба,
а хлеб спрятан за пазухой соседа.
А у Христа за пазухой уже не так тепло –
он умер, причем давно.
На моих руках нет ни чьей крови.
Почему? Да потому что я ангел!
Я святой.
Мой нимб золотой
не тускнеет,
даже когда я болею.
Ближе всего к телу упавшего – асфальт,
остальным, конечно, как обычно – начхать!
Убрать под кровать что успели насрать,
забыть как дышать и как спать. Блять!
Замучили меня вопросами о смысле жизни.
Что я вам – бог? Он в другом кабинете!
Расчленяет селедку на старой газете.
А вы ему пополам, дети…

Короткофф (с)