Амур Гавайский : Маленькая Кочегориада и её критика справа и слева.

Из архивов Амура Гавайского:

Маленькая Кочегориада.

Напрасно старушка ждёт сына домой
Ведь он с кочегарами в бане
Украли чумазые пива вагон
А уголь в Европу загнали…

Буфетчица Маша им сало несёт
Томясь от смутных предчувствий
В глазах её искры по детски горят
По-женски пламя под бюстом..

В соседней квартире вздыхает поэт
Не спится ему, хоть ты тресни
Из бани к нему пробивается свет
И женские пьяные визги.

Той баней давно завладел олигарх
Он доллары там отмывает,
Жена его верная Фаня Каплан
С рабаем талмуд изучает.

Рабаю на шабас нужны огурцы
Массоны придут к нему в гости,
На рынок пойдёт он старушку найти
И там верно лопнет от злости.

Вместо старушки торгует грузин
Зарезанной им же свининой
Попал он, в натуре, торгуя бензин
С одной отставной балериной.

Мы связаны все, блин, во веки веков!
Сказал кочегар кочегару,
Так выпьем за это, подруги друзья,
А то, ведь, не хватает нам пару….

Так выпьем за дружба, им вторил грузин,
Согласна с ним экс-балерина,
Поднимем бокалы - кивнул олигарх
Холодного, чешского пива…

Им пьянку подпортила Фаня Каплан:
А Вовку мы всё таки стрельнем
Надёжно под юбкой упрятан наган
И пропуск на Красную Пресню.

Напрасно старушка ждёт сына домой,
Он крепко сегодня гуляет,
Быть может вернётся грядущей весной
И на рыбалку слиняет…

Кочегориадный баннизм как зеркало духовной революции.

Поэма молодого автора Амура Гавайского отразила во многом богатую пост советскую действительность в которой там и сям разбросаны краеугольные камни…
Поэма а открывается светлым образом старушки - честной труженицы, отдавшей жизнь мелкой розничной торговле огурцами. Она ожидает своего сына домой, но напрасно – время советских старушек проходит! Сын её находится в смутном брожении духовного очищения, для которого поэт нашёл исконный русский символ – Баня…и он не один, время предбанности и диссиденствующих одиночек тоже уходит, он с кочегарами. Сколько этих кочегаров, два, три, бригада? Мы не знаем этого и это символично ибо кочегары олицетворяют миллионы постоянно духовно перерождающихся в бане нашей жизни россиян, потомков купцов ушкуйников, вынужденных время от времени прорубать окна в Европу. Нет, не углём торгуют кочегары, а несут несказанный банный свет миру и Европе не давая ей окончательно заплыть в джакузный тупик.
Тема банного света отражена в фигуре поэта, видящий его, но не понимающий его.
Как много в этом критической самооценки западничества, тоски по исконным корням отражённых в надломах творческой личности… Контрастом к поэту и старушке выступает Маша - буфетчица, она не бежит от банности, не ждёт банность дома, но активно стремится к ней телом и душой неся в себе сало-этот народный символ процветания и благоденствия. Подобная Магдолине готова она омыть пьянящем пивом мудрости ноги апостолам кочегарам и Сыну человеческому. Народное начало сливается в одну пенную струю с христианским символизмом.
Гигимония Бани нарушена темой врагов. Она варьируется от непонимания сущности бани (олигарх отмывающий в ней деньги а не телесное начало) до отвержения (рабай, масоны изучающие чуждую в нашей земле науку) до бандитизма и насилия (Фаня Каплан – со зловещим наганом) Но все они «лопнут от злости» ибо не переведутся на нашей земле чудо - кочегары.
Кавказская тема звучит с надеждой: неудачник грузин пытается найти свой путь а Баню через дружбу, свинину и терпимость.
Финал поэмы как бы переводит нас в другую духовную плоскость- рыбалку, к которой автор, мы надеемся вернётся не оставляя кочегаров.