Giggs : БЕЗУМИЕ

Жизнь – это способ существования белковых тел
Ф. Энгельс

- Перевести восприятие окружающего в ракурс бессвязных образов, а затем начать воспринимать мир вообще в виде спектра его составляющих – вот твоя задача, - сказал Учитель и отхлебнул немного чая, - но к этому мы еще вернемся.
- Я не понимаю.
- Я об эмоциях. Об этой непременной добавке к любой художественной стряпне. Ты должен отказаться от эмоций – они уводят от истины. Вообще, в повседневной жизни, а не только, когда стоишь перед мольбертом. Иначе получится, что бочку меда ты испортишь каплей лжи. Да-да, не надо поднимать брови – именно лжи.
- О какой лжи ты говоришь? Субъективно это будет истиной.
- Истина не бывает субъективной. Вот смотри, - Учитель достал из вазы на столе небольшой металлический шарик, из тех, что иногда крутят в ладони парами. – Какие эмоции вызывает у тебя этот шар? – Учитель положил шарик на стол.
- Не знаю… Зависть его совершенству, может быть, - неуверенно ответил ученик.
- И если я попрошу тебя изобразить его на холсте, в рисунке будет передана твоя зависть, а не его суть, понимаешь? Причем зависть необоснованная. Шарик-то далеко не совершенен: возьми увеличительное стекло, и ты увидишь, что он сплошь испещрен выбоинами и царапинами, уродливыми и унылыми, как человеческая старость…
Истина здесь проста: изображение должно передавать его несовершенство, его бессмысленность, его непродуктивность, его БЕЗУМИЕ.
- Господи, я уже ненавижу этот проклятый шарик, - прошептал ученик.
- Ты просто посчитал задачу невыполнимой, так как опять ничего не понял. Дело не в понимании предмета, ибо нечего в нем понимать. Это – хлам, безобразный кусок материи, выструганный корявыми человеческими руками. Он отражает какое-то количество света, вступает в реакцию с кислотами, отбрасывает тень и взаимно притягивается ко всем телам с определенной силой. Грубо говоря, больше он ничего не может – только повиноваться законам физики.
А, поддаваясь эмоциям, ты наделяешь его какими-то свойствами, которыми неживая материя обладать не может. Если шарик будет правильно изображен, то его захочется взять с картины в руку.
- А живое? Люди, растения?
- Как у тебя, однако, загорелись глаза! Тебе уже не хочется тратить время на не-жизнь? Потерял к ней уважение? А зря! Ведь жизнь – это величайшая глупость, какую только видела Вселенная! Анекдот о сбесившейся материи, если хочешь. А тем более – разумная жизнь.
- Ну почему же разумная – тем более?!
- Буффонада. Цирк без зрителей. Само понятие «разумная» эта жизнь применила к себе с превосходным, хоть и не осознанным ей самой, сарказмом. Возьми хотя бы это клоунское стремление оторваться от предписанного природой, да еще при тайном осознании того, что все это дикое мельтешение бессмысленно, ибо тленно, набито паразитами и разъедаемо вирусами еще при жизни. А чтобы подстегивать под зад человека, предыдущие поколения которого приготовили для него беззаботную жизнь, природа дала ему целый мешок анаболиков и стимуляторов мельтешения в виде скуки, зависти, любопытства, агрессивности…
Шарик просто отражает свет, без претензий на оригинальность – он не пытается отражать его больше, или меньше. Ведь в этом нет смысла. Нет смысла существования – нет смысла и в каких-либо действиях…
Ученик уже не слушал. Он заворожено смотрел на шарик. А учитель, увлекшись, продолжал говорить, говорить и говорить.
Бережно взяв шарик со стола, ученик подержал его в ладони и вдруг изо всей силы метнул его в лоб учителю. Тот замолк и стал медленно сползать с кресла на пол. Встав к мольберту, ученик начал писать. Учитель, судя по конвульсивным сокращениям конечностей, еще не успел стать неживой материей, поэтому ученик начал с шарика, стараясь как можно полнее передать его БЕЗУМИЕ.