Петя Шнякин : В АВГУСТЕ 77-го.

В ту ночь я никак не мог уснуть. С похмелья всегда засыпал плохо. А тут как назло духота и комары в форточку летят. Ворочался, ворочался, только задремал – стук в окно. Сердце противно заколотилось. Кого там ещё принесло? Приподнялся с дивана, пытаюсь разглядеть человека, стоящего снаружи. Только-только рассветать начало. Медленно вылез из-под одеяла, чтобы не разбудить жену и осторожно прошёл на террасу.
- Кто там?
- Да я, Витя.
- Ты чего так рано. Случилось что?
- Ага. Пресли умер!
- Он же не старый...
- Сорок два всего. По БиБиСи сказали.
- Подожди, я оденусь щас и выйду.
Я жил в двухэтажном деревянном доме в посёлке Удельная с женой и сыном. И соседи – восемь семей. Сверху, справа и слева. А у нас участочек огороженный, с яблонями, крыжовником и широкой скамейкой посередине. На ней меня Витька и ждал. В рабочей спецовке и закрученной штаниной на правой ноге.
- А почему умер, не говорили?
- Сердце, что ли... Давай помянем. Я четвертинку набрал, только неочищенная, не успел. Сразу на велосипед – и к тебе. Дома там, самогонка капает, десять литров браги в аппарат зарядил. Есть, чем занюхать?
- В сарае посмотрю, банки с помидорами должны быть.
Банок оказалось не много. Всего одна. Жена ругаться будет, конечно. А, ладно, не убьёт. Вынес трёхлитровку из сарая и передал Витьке. Он поставил её на скамейку, слегка присел, согнутым локтем продавил крышку и извлёк оттуда законсервированный овощ. Стряхнув с него прилипшие специи, торопливо произнёс:
- Ну, Петь, давай. Царство ему Небесное! Хороший был человек.
Мой приятель блаженно скривил лицо и опрокинул в рот чуть больше половины содержимого чекушки.
Да, теперь запьёт... Минимум на месяц.
С трудом справившись со своей долей пахучего напитка, я тут же всосался в оставленную половинку помидора. Пить водку, а тем более самогонку из горлышка я так и не приучился. Поборов в себе приступ рвоты, вытер руку об треники, и чтобы жена не обнаружила, запустил пустую бутылочку на соседний участок. Ленивый лай полусонной собаки подтвердил мой меткий бросок.
- Пошли ко мне. “Шпион” в санаторий уехала.
“Шпионом” он называл родную мать. Причём в глаза. Недолюбливал её за то, что она постоянно отыскивала его заначки, будь то деньги или спиртное.
А любил Витя английский язык, “вражеское радио” и Элвиса Пресли.
На старом магнитофоне Днепр он переделал скорость - катушки крутились очень быстро, почти как при перемотке, но звучала запись намного чище. Приёмник Беларусь он тоже подправил. С помощью хитрого устройства вещание “Голоса Америки” или “Радио Свобода” на коротких волнах у него начиналось не с двадцати пяти, как у всех советских приёмников, а с 13, 16 и 19 метров. Глушилки на этих частотах врезались в радиоволны с меньшим остервенением. Некоторые передачи Витя записывал на магнитофон и приносил мне послушать. Так я впервые узнал о солдате Иване Чонкине и Венечке. Да и вообще все интересные новости через “голоса” познавались.
Это щас - интернет, мобилы, аськи. Даже пейджеры уже прошлый век. А у нас в Раменском районе простой телефон у человека на квартире роскошью считался.
В то время ходил один анекдот. Абрама в ОВИРе спрашивают:
- Вы, Рабинович, почему в Израиль уехать решили?
- Понимаете, колбасы любительской достану – радуюсь, шапку кроличью по блату куплю, опять радуюсь. Надоело радоваться!
Анекдот, конечно, смешной и правильный, но что-то такое в этой радости было! Джинсы новые купишь – событие! Сосед приходит, оповещает – в угловой пиво завезли “Жигулёвское”, свежее – ну как не радоваться! Да и люди чаще друг с другом встречались. Вон Витька, тут же прилетел горем поделиться.
Я открыл калитку. Мы вышли на шоссе и неторопливо зашагали в Быково. Мой друг вёл велосипед, а я прижимал к груди банку с помидорами, правой рукой закрывая её промятой крышкой. Чтобы не расплескалось.

- Петь, а помнишь песню, “Are you lonesome tonight”?
- Конечно, помню.
- Он ещё там пел – Then they can bring the curtain down. Всё, опустился занавес... Эх, жалко-то как! Щас придём, послушаем.

Солнце медленно вставало из-за горизонта. Мы шли ему навстречу.
А далеко-далеко на западе, через океан, лежал бездыханный Король, окружённый людишками, которые ещё не раз предадут его.