Илья Волгов : `Гавриил.

Навеяно произведением El Nino (учусь делать ссылки, практика).
***
Мы вышли из здания сельского дома культуры и, чуть ли не на карачиках, двинули через перелесок. В нашей деревне ходят после наступления темноты лишь в том случае, когда хотят получить пизды сильнее, чем подрочить. А мы не хотели. И именно поэтому мы шли очень быстро и тихо. Хотя еле дышавшую тишину постоянно пытался нарушить Гришка, упорно и с ощутимым вкусом рассказывая мне о том, как он любит кончать в свой аквариум, и как смешно и забавно рыбки пожирают его семя. Мерзость, хули. Ну а куда мне было деваться? На мои просьбы заткнуть кривое ебало Гришка отвечал тем, что «выебет любого, кто подойдёт». До конца смысл сей фразы я не осознал, но все же решил подстраховаться, и со всей силы уебенил товарищу по рёбрам локтем. Иш ты, бля, нашёлся, герой…

- Пиздееееец, - сказал я видимо с такой интонацией, что даже мой неугомонный товарищ завязал язык узлом и замолчал. Откуда-то слева от нас доносился резкий запах говна. Лишь я прибавил скорости, как Гришка бегом помчался к источнику аромата, сквозь кусты. Проклиная эту ночь, эту страну, а заодно и сборную Вьетнама по хоккею на траве, я зачем-то двинулся за ним. Схватил за телогрейку.
- Охуел, паскудина?!
- А ты, блять, не охуел ли? – аристократичным тоном решил осведомиться я. – Пизданулся совсем? Сдалось тебе всё это? Двинули!
- Там говном пасёт и голоса непонятные… пошли позырим! – глаза друга-извращенца, который кончает в аквариум и обливает залупу раствором валерьянки для того, чтобы собственная кошка отлизала, загорелись пламенем. Двинуть бы по яйцам… хотя…
- Ну пойдем.

Абсолютно бесшумно пробрались между деревьев. На небольшой полянке располагались стратегические запасы – большая куча навоза. Какие-то отморозки развлекались. Кто-то бил эту кучу ногами, непонятно, зачем; кто-то складывал удобрения в вёдра и относил домой; некоторые совсем уже отчаянные оголодавшие парняги жрали говно. Надо сказать, довольно занимательная картина. Я достал из заднего кармана джинсов четвертинку водки «Потёмкин» и отпил половину.
- А мне?! – шёпотом потребовал Гриша.

Довольно удачный мы выбрали момент для наблюдения, ведь избиение кучи навоза и её пожирание закончилось, ровно как и водка. Ничего интересного больше не происходило, и мы уже хотели наконец двинуть до хаты, как вдруг меня пихнул в бок Гриша и тыкнул пальцем на поляну.

Последний из оставшихся долбоёбов склонился над кучей.
- Чо это он делает?
- А я ебу? Насрал кто-то! – сказал я и мы дружно посмеялись, вспомнив старый анекдот. – Пошли уже.
Внезапно последний отморозок поднялся и кинул непонятную субстанцию в нашу сторону. Я не успел удержать Гришку – он уже кинулся за предметом. Вернувшись с довольной рожей, Гриша медленно побежал вперёд, как какой-нибудь ебливый ссаный тушканчик.

- А он красивый, - сказал Гриша, плюнул на него и потёр рукавом. – Даже тёплый. И не такой уж и твёрдый, довольно податливый.
- Ага, - сказал я и докапал последние капли «Потёмкина» на язык. – Только вот у меня возникает вопрос один. Вот, Гриш, ты мне скажи, на кой хуй тебя сдался здоровый шмат навоза?! Что ты с ним собираешься делать? Даже на грядку клубники не хватит…
- Это всё мутотень. Предлагаю для начала дать ему имя. Мне всегда нравилось Гавриил. Так звали нашего первого телёнка. Тебе как?
- Да мне ваще ПОХУЙ!!! Я задаю вопрос повторно: зачем он тебе?

Гриша неуверенно пожал плечами, сплюнул, и опять уставился на кусок говна, который бережно держал в руках. Видимо, основательно подумав, Гриша улыбнулся и сказал:
- Сначала попробуем вот так! – задористый голос резал уши. Гриша достал свою уже стоячую колотушку из штанов. Я блеванул и пёрнул с брызгами. А тем временем Гришка уже тыкал свой хер в кусок навоза, бережливо его придерживая руками. Уже продолбил дырку.

А я всё блевал и даже чуть было не обосрался от отвращения. И вот наконец раздался громкий выдох. Я повернулся в сторону голубков. Гриша с раздвинутыми ногами лежал на мягкой траве, на животе валялся «Гавриил», весь в молофье. Я чуть было опять не блеванул, а котях уже натянул мои трусы так, что они чуть было не порвались.

- Господи, меня никогда так не ебали! – выдал Григорий. – Ты как, не?
- Ты не охуел ли, идиот??? Потрахайся ещё с говном, а я – домой.
- Ладно, не обижайся. Я тоже пойду, – сказал Гриша, натягивая штаны. Уже одевшись, он поцеловал навоз и кинул его об землю. Говно развалилось на два куска. Гриша пнул один из кусков в дерево. Не попал. Пнув второй, Гриша радостно завопил при виде разлетающегося во все стороны говна:
- ГООООЛ!!!
Охуеть. Просто Бекхам, блять.

Будучи соседями, мы наконец двинулись в сторону наших домов. Гришка сначала пел измазанным в навозе ртом песенку из мультика «Сауспарк», переделанную на свой лад: «Говноёб, говноёб, ГОВНОЁБИЩЕ!!», а потом завёл свою обычную пластинку про кошку и аквариум со спермой. Уже походя к дому, Гриша выдал:
- Слыш, а он мне понравился. Я хочу ещё, только другого. И по-другому.
Естественно, я промолчал. Ну а что тут скажешь? Влюбился человек, хуле.
- А теперь он, мой любимый Гаврюша, будет кормить лесных червей! – Гриша уже ныл. – Вот так всегда, ты любишь человека, ебёшь его, думаешь – всё хорошо. А этот человек оп-па – и послал тебя куда подальше! И так всю мою беззубую жизнь…
Гриша зарыдал в голос, отвернулся, и, не попрощавшись, пошел домой.

©Волосатое Говно
25.08.2007 г.