Франкенштейн (Денис Казанский) : Глаша

Меня зовут Глаша. Мне 12. Я учусь в шестом классе школы номер 54. Мой любимый урок – русская литература. Она бывает у нас три раза в неделю. Я люблю читать и писать сочинения. Мне всегда ставят пятерки, потому что я пишу без ошибок. И еще я неплохо рисую. Учительница всегда хвалит мои рисунки, и мамочка у нас дома повесила на стенку мою «Златовласку».
Я никогда не пропускаю уроков. Утром я надеваю бордовое клетчатое платье, складываю книжки в рюкзак, ем бутерброды с чаем и иду в школу. Она совсем недалеко от дома. Иногда я надеваю серое платье, но это бывает реже. По четвергам я беру с собой альбом для рисования и фломастеры. По пятницам мамочка разрешает мне не выполнять домашнее задание. В воскресенье мы с папочкой ходим в зоопарк и едим мороженное в кафе.
Когда я ложусь спать, я всегда беру с собой в постель плюшевого медвежонка Симу. Мамочка говорит мне, что я уже большая, но я все равно люблю спать с Симой, как раньше. Когда мамочка поговорит со мной на ночь и выходит, я задираю свою ночную рубашку, приспускаю трусики и запускаю Симу в норку. Я знаю, что Сима слишком большой, чтобы поместиться туда целиком, но его голова обычно полностью пролезает, и потом, когда я достаю Симу, он весь такой мокрый и родной. Я очень люблю, когда Сима лезет в норку. Я представляю:
Я представляю, как сосу папочкин напряженный хуй и трогаю его мохнатые яйца, а папочка фыркает и жмурится и толкает меня рукой в лоб, чтобы я прекратила, а я продолжаю еще сильнее сосать, так что его красная залупа входит в самую глотку и вздрагивает, и на хую у папочки вытатуирован ангел с печальными глазами, полными невыразимой скорби по человечеству, и ангел почти полностью помещается у меня во рту, а папочка говорит «поцелуй ангела, доченька» и я вожу языком, а он засовывает мне глубоко в жопу пальцы, теплые шершавые пальцы и я чувствую, как мое ебанное очко трещит по швам
Я представляю, как мамочку мою ебут два негра с длинными шлангами, как на видеокассете которую я один раз нашла у папочки, и мамочка кричит и хлюпает пиздой и они бьют ее по лицу и еще сильнее ебут а она стонет и кричит и мнет свои отвисшие некрасивые сиськи и изо рта у нее пена идет, а негры улыбаются и говорят «йеа, бейби»
Я представляю, как баба Надя садится на унитаз и пердит, и охает, и жопа ее жирная и раскисшая свисает с эмалированных краев, и пизда, поросшая редким волосом, старая и никому не нужная начинает ссать вонючей желтой мочой
Я представляю, как будто во мне десятиметровый бычий цепень, который почти сожрал меня всю изнутри и вырос толстым и тугим и теперь шевелится и просится наружу, и каждый раз, когда он вздрагивает у меня темнеет в глазах и я описываюсь и начинаю блевать кровавой слизью
Я представляю, как писаю в колыбельку моего младшего братика, который умер в шестимесячном возрасте от порока сердца, а колыбелька теперь стоит во флигеле, накрытая клеенкой, и я поднимаю эту клеенку, а из под нее пахнет плесенью и гнилью и я становлюсь в раскоряку и
Я представляю, как Ирина Петровна грязно ругается и лезет себе под юбку прямо во время урока, и роняет мел на пол и стонет и вызывает к доске Максецкого, а Максецкий рисует большой хуй и улыбается
Я представляю больные, отекшие ноги технички Лиды Васильевны, покрытые струпьями и сыпью в грязных растоптанных тапках с задниками, намазанные зеленкой и засохшей мазью Вишневского.
Я представляю, как кромсаю мягкие игрушки, отрываю им лапы и головы, как пуговичные глаза катятся по полу, а из выпотрошенных шкурок лезет свалявшаяся пожелтевшая вата
Я представляю, как моя подружка Света мастурбирует немецкой куклой, которую родители подарили ей на день рождения, и кукла глупо хлопает пластмассовыми веками и без устали повторяет «мама», а Света все глубже заталкивает ее в себя и кричит, «ох пизда моя рваная, бля-а-а-а-а»
Я представляю, как мой одноклассник Сазонов по кличке Червяк, расстегивает молнию на джинсах и достает свой маленький и сморщенный писюн и ссыт мне в лицо и в рот, и моча у него терпкая и я глотаю и фыркаю
Я представляю, как первого сентября на школьной линейке я стою и смотрю на старый плакат, где изображены белые голуби и радостные дети и написано «Школа – дорога в жизнь» и у меня начинаются месячные, и кровь течет по ногам и пятна проступают на белых колготках, а мальчишки показывают пальцами и смеются, и учитель физкультуры Олег Максимович вдруг подходит и говорит нежно-нежно «Глашенька, я тебя люблю, ты взрослая девочка уже совсем»
Я представляю, как будто в пизде моей завелся демон Арсений, и он все время делает так, чтобы со мной происходило что-то сладкое и стыдное, и я не знаю, что с ним делать и бреду по улице и вдруг понимаю, что Арсения нужно срочно выгнать и подхожу к незнакомому дяденьке и прошу «разорвите мне, пожалуйста пизду»
Я представляю дедушкины семейные трусы, разношенные и испачканные калом в промежности, как они лежат в куче грязного белья и воняют его гнилостными выделениями
Я Глафира Мохова. Мне 21 год. Я лежу в психиатрической клинике. У меня шизофрения. В моей палате на окнах решетки, от моей кровати воняет мочой. Мамочка и папочка ко мне не приходят. Когда мне становится лучше, меня перестают привязывать к койке и разрешают рисовать фломастерами дерево, которое видно из окна, клочок земли с травой и кучу песка. Потом мои рисунки забирает доктор, и я рисую все сначала. Еще я люблю рисовать, как Сима лезет в норку. И доктор забирает и говорит чтобы я рисовала еще и я рисую папочку и мамочку будто бы они умерли и лежат в картонных коробках у нас во дворе и мухи сидят у них на губах и на веках и доктор говорит мне что я в общем то очень красивая девочка и расстегивает халат и говорит что скоро меня выпишут и он такой добрый что я начинаю плакать и делать ему и у него лысина блестит и он трогает меня тоже и ………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………