Shamanoff : Море слез.

Путешествие -это всегда так заманчиво, романтично. От одного этого слова, в глазах загораются искорки, а под языком становится солоновато. Морской ветер уже треплет волосы, а шум разбивающихся о корму волн ласкает слух. Хочется набивать походный рюкзак различными приспособлениями и атрибутами, укладывать свитера и ветровки. Чем скоре тем лучше, прочь из города, прочь от быта и комфорта. Вдаль за горизонт тянется полоска кучевых облаков, серо-белым пунктиром, указывая направление и маня за собой. Крыльями рвущихся в полет птиц, хлопают наполняемые попутным ветром паруса.
Все на борт, отдать концы -команда как выстрел. Скрипящее в мозолистых, сухих и крепких ладонях древко топора, взмывается над седой шевелюрой боцмана. Удар, звук лопнувшей струны и канат улетает на пристань. Последняя нить связывавшая меня и повседневность, обрублена. Корабль качнулся и вырвался на свободу. Нить волнореза мелькнула справа по борту, чайка крикнула -пока, удачи. Я не смотрю назад, лишь мельком отметил как быстро исчезает порт и материк. Простор открывающийся над фальшбортом опьяняет и гипнотизирует. Серое с бирюзовым оттенком небо над свинцовыми холодными волнами. Море исчерчено барашками, небо редкими полосами облаков. Последние чайки и альбатросы, почетным караулом провожают наш ,убегающий от реальности, баркасик.
После бодрящего звонкого морского воздуха, тепло камбуза и каюткомпании, особенно приятно. Крепкий, без молока, черный кофе. Настоящая вересковая трубка, утратившая от времени блеск и лак, набита ароматным Кэпитан Блэком. В клубах дыма, не спешный разговор моряков, прошлогодние газеты уже не могут взволновать, кризисами и скандалами, они смешны. Тут понимаешь, что настоящее, а что налет, суета. Тунец ушел на север -это серьезно, это настоящее, ветер в этом году сильнее обычного -это важно, капитан женился в третий раз, но снова ушел в море -это жизнь... Завтра шторм, по всему видно сильный, погода испортится за ночь, а к утру рванет паруса, полярный циклон. Матросы знают, чуют, суставами, костями, они одно с этим северным морем, тут для них не бывает сюрпризов и это хорошо.
Мне это все в новинку, сухопутная крыса вдруг оказалась в открытом море. Ха! Страшновато, но рядом с этими людьми чувствуешь, стихия опасна, но мы поборемся, нас так просто не возьмешь. Сила рук, сила характера, против слепой ярости волн и ветра, у нас не мало шансов! Вернуться и не просто, а выполнив работу. Мы рыбаки, они ловят рыбу в сети, а я в объектив фотокамеры. Заштатный фотограф местной газетенки, вдруг получил контракт мечты. Один удачный снимок и вот я работаю на Нешнл географик! Волнительно, но так интересно. Не скрою мне это польстило, тысячи снимков, тысячи фотографов, но заметили меня. Теперь главное не подвести, я поймаю самую большую касатку в мире! Не ради работы или денег, а из азарта. Мне бросила вызов судьба и я готов, созрел, принимаю его.
Шторм начался ночью. В темноте сжимая камеру и боясь только одного, уронить объектив, я бился плечами о стенки каюты. Молился и ждал рассвета, но рассвет не наступил, лишь чуть -серость вместо, черной мглы. Тщательно упаковавшись, словно перед выходом в открытый космос, я пробрался на палубу. Там шла война, крики моряков, вой урагана. Скрип мачты и кормы, скрип стиснутых зубов, треск канатов. Снимать с руки, в такой качке -задача высшего пилотажа. От щелкав пол пленки, я смирился с тщетностью моих попыток, в этот раз стихия не подалась мне. На камбузе пахло гречкой и консервами. Матросы ели спокойно, автоматически подхватывая то и дело соскальзывавшие приборы. Я тоже сел, но кусок не лез в горло, изматывающая качка сказалась на моем желудке. Борясь с приступами морской болезни, бессмысленно шаря глазами в поисках кадра, вдруг наткнулся на лица. Лица людей, я видел их, я разговаривал с ними, можно сказать я знаю их... Но вдруг, словно пелена упала с глаз, или это они преобразились. Хмурые или серьезные, расслабленные в полудреме или смеющиеся, они мне открылись в каком то другом ракурсе. Может это освещение или моя усталость, не знаю, но я увидел глаза, мне показалось, что они... они счастливы...
Вернувшись в свою каюту я заперся, хотя никто не покушался на мою приватность. Погружаясь в размышления, потерпевшей аварию подлодкой, я погружался к самому дну. Только здесь, в таких обстоятельствах, я задумался, как же давно я не видел счастливых людей. Сколько времени я сам не был счастлив? Пол жизни я провел в суете и заботах о том как по комфортнее усадить свою задницу и что же? Чего добился? Вопросы накатывали, волнами прибоя, но не могли заглушить разгоравшийся где то в глубине костерок, то самый отблески которого я увидел в глазах этих простых людей. Огонек счастья. Я ощутил его, теплым одеялом оно окутало меня и не страшен стал холод, шторм, качка. Слезы покатились по моим щекам, не знаю почему... Я плакал от счастья, глупо и инфантильно, но в этот день я повзрослел.
Циклон ушел на юг, море успокоившись играло бликами от не яркого солнца. Касатки показались к обеду, охота началась. Обвязавшись поясом и закрепив страховочный фал, я бегал по носу корабля, отчаянно перегибаясь за борта. Касатки шли тройкой, гигантский самец, то и дело показывал белые бока, фонтаны брызг вырывались из под могучего хвостового плавника. Я снимал, но было ясно это не то. Мне нужно было что совсем другое, банальные спины касаток не сделают меня профессионалом. Час работы не дал мне ровным счетом ничего. Они ушли, исчезли в мрачных глубинах, а я остался разочарованный и разбитый. Похоже разбились мои мечты... Снова прокручивая в голове кадры, я отбрасывал их один за одним. На что я расчитывал? Почему сразу не подумал, что все что я смогу снять это белые бока, фонтанчики и если повезет хвосты... столько раз уже снятые переснятые? Боль и обида, такое глупое разочарование. Нет ничего больнее, чем разбитые надежды, я думал, что это мой шанс, но это был обман -самообман, конечно.
Соленые слезы от обиды снова прочертили дорожки по моим щекам. Так вот ты какая природа! Обманщица, хитрюга, своенравная стерва. Вертихвостка, как та тетка, ноги заголила, а не дается! Да я сам дурак. Я метался по узкой тесной каюте. Обида разбивала мне сердце, жгла душу. Вчерашнее понимание оказалось не полным. Теперь я гораздо полней познал этот мир. Удача в нем редка, он не дает гарантий на успех. Тяжелый, монотонный труд, опасности и дискомфорт, и все это ради пропитания, и только... я вышел на палубу. На плечи мне словно повесели тяжелые гири, уперевшись руками в перила мостика, я смотрел в просоленные доски. Резкие порывы холодного ветра, хлестали по лицу. За спиной послышался шорох ветровки, я обернулся. Капитан растягивая трубку, всматривался в горизонт. Не поворачивая головы, он улыбнулся уголком рта. В его фигуре, во все его образе я почувствовал уверенность. Меня вдруг заразила его сила и какаято фанатичность, я понял без слов все, что он хотел сказать. Не повезло сегодня, завтра обязательно повезет. Вот оно. Природа такая какая есть, если хочешь с ней потягаться, нужна слепая, фанатичная вера с свои силы, вера в себя и наче ни как. Спускаясь в низ я уже знал, что я буду делать, как поражение я превращу в успех.
Наше плавание закончилось, твердь земли больно и не привычно бьет по пяткам, уже привыкшим к податливости досок палубы. Походка слегка раскачивающаяся, так похожая на походку пьяненького, все это неизбежная плата за морскую прогулку. Прощаясь с командой и капитаном я обнимал их как старых друзей, как братьев. Мы породнились в этом плавании. Я не снял касаток, но время не прошло даром. Снимки команды, лица, фигуры, работа и судно, вот мой улов -это не мало. Рукопожатия, по морскому крепкие, сухие слова. Я уходил и знал, что вернусь, я заразился вирусом, болезнью, и теперь мне место среди таких же больных. Уже выйдя за ворота порта, я обернулся, море колыхалось, море пело. Теперь я мог слышать его, наверное и за тысячу миль, мы породнились и сним. Я окрестил его морем слез.