Не ГРА : Проклятье подкаблучника

Леха аккуратно припарковал машину, вышел и закурил. К офисному зданию тоненьким ручейком тянулись люди. Кто-то шел размеренно и неторопливо, приветливо улыбаясь знакомым, кто-то, явно боясь опоздать, бежал по ступенькам, но большинство серыми, хмурыми, сонными тенями добредали до входа и останавливались, стараясь оттянуть момент начала рабочего дня. Останавливались, доставали сигареты, сбивались в стайки и разыгрывали этот обычный бесполезный трещ на вселенские темы. Повествования о вчерашней пьянке перемежались деловыми вопросами и анекдотами, услышанными по радио. Леха посмотрел на часы. 8.50. К нему подошел тип из соседнего отдела кивнул, попросил зажигалку, затянулся, и остался стоять. Это была такая негласная, сама собой родившаяся традиция. Леха даже не был уверен, что точно знает имя этого типчика. Просто каждое утро они стояли напротив друг друга, настраиваясь на работу. 8.55. Типчик затушил сигарету и ушел. Леха помедлил и тоже пошел вперед. Поднялся на второй этаж, открыл дверь и промчался к своему рабочему столу, буркнув неразборчиво «Привет». Наташка за соседним столом, исказила лицо в гримасу, пытаясь ответить сквозь зевок. «Введите логин и пароль» потребовал компьютер.
Леха был подкаблучником. Патологическим, если можно так выразиться. С самого детства он ощущал непонятную власть существ женского пола над собой. В детском садике он покорно таскал игрушки и ведра с песком девчонке, которая ему абсолютно не нравилась, но больно лупила лопаткой. В школе, с такой же покорностью провожал толстую Катьку, наблюдая, как белокурая Ленка удаляется со школьного двора под покровительством Андрюхи из соседней школы. Поцеловался он первый раз с той же Катькой в восьмом классе, на чьем-то дне рождении. Правильнее будет сказать, она его поцеловала, а он просто растерянно стукнулся зубами об ее губы. Катька ойкнула, но промолчала. «И то нормально» - подумал тогда Леха.
Что послужило причиной комплексов сказать невозможно. Внутри него жил маленький, забитый, непонятый окружающими очкарик, полностью подчинивший себе высокого, миловидного, со стопроцентным зрением парня. К выпускному Леха вбил себе в голову, что единственное, чем он может выделиться из толпы - это «давить интеллектом». В Интернете нашел список книг «обязательных к прочтению любым образованным человеком» и стал обогащаться духовно, попутно проставляя галочки, как ступеньки в лестнице к вершинам. Обладая уникальной памятью, скоро он стал источником всевозможных энциклопедических и прочих знаний. Полюбившиеся произведения мог цитировать отрывками, приводя окружающих в трепет. Появились поклонницы и таинственные незнакомки, звонящие по ночам и молчащие в трубку. Но Леха продолжал провожать Катьку. Временами гордый орел, коим он выглядел снаружи, расправлял крылья и открывал клюв при виде стройных ножек, однако, одного Катиного взгляда хватало, чтобы клюв, тихо щелкнув, закрывался, а вместо орла появлялся съежившийся воробушек.
Ближе к выпускному, Катька объявила о своем желании «сделать это» с ним прямо на рассвете взрослой жизни. Перспектива Леху не обрадовала. От безысходности и абсолютного нежелания видеть Катьку обнаженной, он напился с одноклассниками и заснул в парке на свежей травке. Катька, промучившись полночи с «бревном» в полном и переносном смысле слова, объявила о разрыве и исчезла из его жизни. Так Леха нашел еще один способ решения проблем.
В институте, на самом неромантичном факультете экономики, он влюбился. Влюбился по всем правилам. Таскал цветы, пел серенады, пробовал сочинять стихи и млел от одного взгляда рыжеволосой Валентины. Валентина равнодушно принимала знаки внимания. Они льстили самолюбию, но не более. А вот ее подруга Оксана наблюдала за течением событий очень внимательно. Когда в очередной раз, выставленный строптивой Валей, неприкаянный Ромео запивал горе на детской площадке, Оксана присела рядом.
Они разошлись только через пять лет. Пять лет Леха стремился уйти из-под ее влияния. Останавливали ее слезы, ее просьбы, ее крики. И мысль, что она сама пошла к нему навстречу, так же как и Катька в школе. Она сама за ним ухаживала и говорила, что надо делать. А те, другие девчонки ждали чего-то от него: их надо было развлекать, покорять, утешать и помогать. Этого Леха делать не умел, или не хотел. Перелом наступил, когда однажды, за чашкой утреннего кофе, Оксана спокойно сказала:
- Я думаю, что лучше все устроить в сентябре. Как раз и ремонт успеем сделать, да и не так жарко будет.
- Что именно устроить – растерянно переспросил Леха, чувствуя, как отнимаются ноги.
- Свадьбу, конечно. Я думаю, нам пора уже. И родители спрашивают.
- Но я же еще даже и не предлагал…
- А зачем? – улыбнулась Оксана – Сейчас многие дамы делают предложения своим мужчинам. Правда, кольца я не приготовила….
- Но я же не дал согласия…
- В смысле? - удивленные глаза высказали Лехе все, что о нем думают. «Твое мнение не играет никакой роли. Будь любезен подчиняться».
- Э нет, подожди…
Через три часа Леха сидел на детской площадке, с бутылкой пива, думая, что с женщинами в его жизни покончено раз и навсегда.
- С херали так убиваться? Всем им одно подавай – замужество и штамп в паспорте. Одну выгоду ищут – делился он мыслями с вислоухим Иваном Иванычем – местной дворнягой благородного происхождения. Иван Иваныч согласно чихнул и принялся выкусывать блох. Следующие года два пролетели быстро и весело. Леха пил с друзьями, читал умные книги и, время от времени, соблазнял какую-нибудь девчонку на пару ночей.
Предложение о работе поступило случайно и очень вовремя. В определенный день он явился в офис одной коммерческой организации. Коллектив, исключая начальника, состоял сплошь из девушек. Естественно, молодой, симпатичный, да еще с подвешенным языком сотрудник прижился быстро и безболезненно. Он стал самой яркой фигурой в маленьком кабинете. Но, купаясь во всеобщем внимании, Леха не переставал заявлять коллегам: «Замуж. Вы все хотите только одного».
Аня появилась незаметно, в связи с увеличением штата. Пришла на собеседование и осталась. Единственное, что было о ней известно – переехала из Питера, там остались родители и друзья. К моменту ее прихода, Леха завел довольно дружеские отношения с одной из коллег Таней: симпатичной, и, как ни странно, умной девушкой, постоянно ходившей в джинсах и меняющей цвет волос раз в месяц. Аня цвет волос не изменяла никогда. Иссиня-черные, длиной ниже пояса, в сочетании с постоянно выбеленным лицом и заторможенной походкой, они придавали ей сходство с девочкой Самарой из «Звонка». Идеально прямая спина, длинные ногти и наивно-глупый взгляд из-под куцых ресниц. Не прошло и двух месяцев, как Леха стал ходить за Аней словно призрак, которому осталось 7 дней. Он отвозил ее на обед, ждал после работы, чтобы довезти до дома. В выходные они гуляли по всевозможным торговым центрам и он таскал ее покупки. Общение на работе постепенно теряло былую веселость и непринужденность. Аня кривила тонкие губки, наблюдая, как он пьет кофе с отчаянно хохочущими девчонками и, в один прекрасный день, наложила вето на чаепитие с коллективом. Штат продолжал разрастаться и, через какое-то время, Леха вновь перестал выделяться. Даже по офису он передвигался бесшумно и незаметно. Таня, наблюдая, как каждый вечер, парочка вместе уезжает с работы, поинтересовалась: «Ну как? Жениться не собираешься?»
- Я что, горем убитый… – испуганно заулыбался Леха, но вновь почувствовал, как холодеют ноги.
Аня никогда не кричала и не повышала голос. Она смеялась над его шутками. Даже если они были бородатого года выпуска. Она не знала, кто такой Фандорин и искренне удивилась, узнав, что Лев и Алексей Толстой не были братьями. Ее напускная чопорность и холодность не располагали к общению. Потому что через 15 минут собеседник начинал себя чувствовать либо воспитателем, либо воспитанником в саду для детей-Даунов. Но Леха в ее присутствии сутулился, вжимался в кресло и боялся сказать что-нибудь не то.
Экстренное совещание, посвященное празднованию дня рождения начальника, длилось второй час. Аня к тому времени уехала, поэтому Леха непринужденно шутил и предлагал веселые идеи. После обсуждений вариантов маскарадного бала, постановки Гамлета и подарка в виде Венеры Милосской из шоколада, развеселившиеся сотрудники стали собираться домой.
- Леш, ты «12» Михалкова уже смотрел – спросила у него Таня.
- Нет еще, но вообще-то хотел… - почему-то у него слегка изменился голос.
- Может сходим… как раз успеем на 10-ти часовой сеанс? – видно было, Таня тоже почему-то волновалась.
И тут заиграл фирменный рингтон «Нокии». Леха, все еще думающий над ответом, не сразу сообразил, что играет у него. «Аня» - ярко высветился номер.
- Алло? Да. Я здесь. Хорошо, уже выхожу. – слишком громко сказал он в трубку.
- Ок. Может как-нибудь потом – сказала Таня, наблюдая за его вытянувшимся лицом.
Он бросил на нее затравленный взгляд и молча кивнул. Всю дорогу домой, Леха злился: превысил скорость, пересек сплошную линию и проехал на красный. Поднимаясь на третий Анин этаж, он с тоской вспоминал былую свободу и блестящие Танины глаза.
- Я тут подумала – сказала Аня медленно растягивая слова – весна – самое лучшее время года. Как раз успеем квартиру отремонтировать, да и родителям будет проще приехать в это время.
- А что случилось? – спросил Леха, разглядывая кусок курицы в своей тарелке, боясь поднять глаза.
- Я думаю, что нам пора пожениться. – Леха открыл было рот, но Аня закончила - я жду ребенка.
Никакого ребенка как выяснилось позже, Аня не ждала. Впрочем, как шутила она же, выбирая обручальные кольца, это было легко исправить. Исправлять это в первую брачную ночь Леха абсолютно не хотел, поэтому и напился до состояния дровяной повозки. На свадебных фотографиях Аня стояла рядом с ним в белом платье и с неизменно длинными, черными, распущенными волосами, еще больше похожая на героиню японского ужастика.
«Проклятье какое-то» - бормотал Леха, включая компьютер. Зайдя на знакомый форум одного из женских журналов, перечитав комментарии по поводу «отсутствия настоящих мужчин в наше время», он большими буквами написал: «Всем бабам нужно только одного - замуж». Удовлетворенно вздохнул и пошел за пивом.
Когда он вернется, то вступит в полемику, с несогласными и возмущенными девицами, чтобы хотя бы в виртуальной своей жизни казаться отчаянным, неукротимым и непокоренным мачо.