Демченко : В залах ожидания любви

В залах ожидания любви

Шел декабрь. Над городом порхали жирные мухи-снежинки. Смешиваясь с холодным воздухом и бесконечным шумом города, они ложились ровным ковров в городском парке. Иные же цеплялись за мощные ветви старых деревьев и создавали людям иллюзию: казалось, что снег на ветках – кокосовая стружка. Так красиво...
Где-то в этом парке, на какой-то неизвестной нам скамейке сидит девушка. Мы читатели пока не видим ее, ибо уже вечер, а в парке не работают фонари. В то же время мы отчетливо знаем, что она здесь, что нам не кажется, что ее нет. Посудите сами, мы слышим ее движения, тихий шепот, всхлипывания носом. Даже не видя ее, мы точно знаем, что она – не парень, а именно девушка. Ведь парни не плачут... Практически...
А началась история этой девушки примерно год назад, когда сидя на скамейке в этом парке она неожиданно для себя открыла слово «влюбленность». Нет, конечно, она знала, что такое слово якобы есть и даже один раз подумала, что ВЛЮБИЛАСЬ, но это было не то. Сейчас ее глаза открылись: напротив сидел паренек лет 18-ти и листал учебник по основам журналистики. Ну, как сказать листал: так, делал вид, что листает. На самом деле он приходил в этот парк за другим. К примеру, вот за этой девушкой, которая сидит напротив и глазами пожирает его. Ее звали Юля, его Саша...
Она подошла первой и очень неправдоподобно попросила сигарету. Нет, она не курила: это просьба была для нее была единственным способом познакомиться. Юля не могла просто так подойти и сказать: «Молодой человек, давайте знакомиться». Она боялась...
И он боялся не меньше: он хоть и был зеленоглазый светло-русый паренек с богатырским ростом (все лучшие параметры!), но, черт возьми, он испугался ее! Что вы, Юля не была дурна собой. Это миниатюрная брюнетка с нежными глазами домашней кошки не могла быть противной! Просто Сашина уверенность в себе от такого «подката» растаяла как последний снег. «Что-то здесь не так», - подумал он.
- Я не курю, - произнес Александр
- И я тоже... Юля, - сказала девушка и протянула парню руку.
Саша потянулся к руке.
- Приятно, - лукавым голоском дабы согнать особь ответил он.
- Какой у вас приятный голос, можно я к вам присяду?
- Конечно... садитесь...
В тот вечер они говорили долго. Юля рассказала, где живет, где учиться, какие у нее увлеченья и, конечно же, как она любит своего домашнего питомца – кота Брутика и какой он у нее «лапочка муси-пуси».
Саша был немногословен, больше слушал девушку и внимательно изучал черты лица юного создания. Действительно, как она была юна и непорочна, легка и неповторима! Какой она была!
«Словно принцесса из цветной книжки сказок», - подумал про себя Александр и улыбнулся.
- Что-то случилось? – немного смутилась Юля на эту неожиданную улыбку.
- Да нет, все хорошо, мне с тобой приятно общаться, - нежным голосом произнес парень и накрыл своей ладонью маленькую ручонку девушки.
- Ой, какая холодная! Ты, наверное, замерз. Подожди...
Уже через мгновение две нежные девичьи руки обматывали белоснежный шарф вокруг шеи студента первого курса.
- Кто у вас по современному? Иванова?
- Ну да...
- И конспектов у тебя естественно нет...
- Нет...
- Будут, я тебе принесу...
- Спасибо...
Стемнело. Город зажег фонари, теплые витрины магазинов, а напоследок и тайные окна жилых домов. Пустые трамваи с легкостью обгоняли сонные троллейбусы. Старенькие автобусы с последними пассажирами медленно катили в сторону конечной остановки. Люди удобно устроились у газовых плит и неугомонных телевизоров. Улицы опустели. Опустел мир. Да, опустел до такой степени, что можно было бы услышать тишину, но никто ее не слышал, ведь все слушали что-то другое. И лишь два человека в холодном парке с неработающими фонарями уловили этот чарующий мягкий звук тишины.
- Тебе холодно? – спросил Саша и сильнее прижил к себе Юлю.
- С тобой нет, - ответила девушка и потянулась своими губами к его губам. Они поцеловались...
А рядом в сугробе валялись маленькие наручные часики, которые своим «валянием» гордо заявляли – счастливые часов не замечают.

2.
Ровно в семь утра будильник Юли выдал следующее: «Вставай хозяйка, на работу пора» и наша героиня нехотя выбралась из плена одеяла и подушек. Встала на ноги, подошла к окну и ее глаза стали по «пять рублей». На снегу в свету фонарей было написано: «Доброе утро, Юля!». Семь утра, за окном холодно и ОН ТАКОЕ НАПИСАЛ РАДИ МЕНЯ. Семь утра...
Она завизжала от восторга и разбудила двух соседок по комнате.
- Что такое? Что?
- Смотрите, смотрите! – кричала Юля и показывала рукой на окно.
Соседки поднялись, накинули халаты и побрели к окошку.
- Действительно...
- Круто...
- Я счастлива! Я СЧАСТЛИВА!
Она схватила мобильный телефон и начала звонить Саше. Три гудка, четыре...
- Алло...
- Саша, Сашенька, ты лучший! Ты самый лучший! Я... я.... я тебя ЛЮБЛЮ! САШКА!
- Тише Юленька, тише...
- Ты где сейчас?
- Я стою около твоей общаги...
Телефон полетел в стену. Быстрые шаги по лестнице. Бег мимо сонной вахтерши. Дверь на пружине. САША!
Она прыгнула на него, он поймал ее на руки и начал кружить над мглой вчерашнего вечера. Она кричала, она смеялась, она плакала от счастья. Неужто счастье... счастье... оно такое? Такое вот состоящее из маленьких радостей, из таких вот надписей на снегу, из всяких милых сидений на холодной скамейке в одиноком парке? Разве оно такое счастье-то, а? А как же: даже тонкий домашний халат греет в трескучий мороз, если у вас есть хоть капелька настоящего счастья! И любви...
А еще, ну когда очень хочется, могут таить снега и бежать ручки от такого счастья. Вы наверняка замечали зимние катаклизмы, когда в декабре-январе стоит плюсовая температура и тают снега. Ученые списывают такие выпады природы на всяческие парниковые эффекты и сдвиги земной оси. Они заливаются слюной с экранов телевизора. Показывают графики движения циклонов и антициклонов. Дают клятву честности утверждая, что «такого не было в Москве со времен нашествия Батыя!». Но на самом деле, исследователи отлично знают, что никаких «эффектов» нет, и ось прочно стоит на своем месте много миллиардов лет. Они врут, ведь не скажут они, что вся снежная масса Центральной России растаяла в декабре по причине одной маленькой девочки, которая первый раз в жизни ощутила кричащий ком под горлом: «Влюбленность! Любовь! ОН!». Вот здесь умные дядьки они не врут. Взрослые вообще не врут. Особенно ученые...
И все... снега растаяли, люди начали утопать в «каше», машины застревают на дорогах, пробки, шум, опоздания на работу и т.д. И все это по причине одной девочки. Всего одной. Ей-то хорошо, она вон в небе летит над всей этой талой массой и бесконечными пробками и вроде жизнь у нее очень даже ничего. А остальные страдают и матерятся, читают заумные книжки, в которых описываются Апокалипсисы (сюжет в них начинается именно с таких катаклизмов) и ходят к бабкам-колдуньям, чтоб те нагадали хорошую погоду. И никто, никто кроме писателей, поэтов и ученых не знает, что причина всей этой кутерьмы всего лишь маленькая девочка, которая влюбилась. И самое главное, что влюбившаяся не знает, как она влияет на этот мир. Она вообще ничего не знает теперь, кроме как: «ВЛЮБЛЕННОСТИ, ЛЮБВИ, и ЕГО!»
Так и Юля: ничего не знает, только о Сашке мысли. За окном медленно бегут талой водичкой вчерашние сугробы. И люди поскальзываются и падают в небольшие и очень большие лужи. И ругаются. А Юлька сидит в общаге, прижимает к груди свой белый шарфик и ждет Сашу. В окно смотрит...
И все для него готова сделать: все отдать. Даже себя спалить на костре лишь бы ему было тепло. Вот так вот... Такая высота чувств... Вот такие полеты в облаках... Вот такие грезы... Как это еще назвать? Любовь? Возможно, но опять же...
Сколько времени прошло с момента ее влюбленности до момента ее любви? День, два неделя? Неизвестно, скорее всего, вечность... А почему вечность? Потому что он не вернулся больше. Нет, он не заболел, не умер. Он просто не вернулся. Он просто нашел новую Юлю. Он просто такой как есть...
- Ты читала Лермонтова? – как-то у нее поинтересовался Саша.
- Ну да. У нас даже семинар был недавно...
- Печорина уважаешь?
- Фу таким быть! – радостно крикнула Юля и повисла на шеи у парня.
- А я такой...
- Нет, ты не такой, ты добрый...
- Да, и Печорин был таким же: добрым, но подонком...
- Ага, Герой нашего времени! – засмеялась Юля.
- Определенно, - улыбнулся Саша.
- Мой Герой...
Не к месту был такой герой в ее жизни.
- Определенно.
И хотела забыть его.
- Печорина уважаешь?
Да забыть не просто. Даже не возможно.
- Мой Герой...
Видите, как слова отпечатываются: навсегда: навечно.
Слово «вечность» и слово «навсегда» приходят к некоторым маленьким девочкам и так приходят, что уходят лишь с последней крупинкой земли брошенной на их могилы. Вот для некоторых минуты идут как года, а для особенно чувствительных - как вечность. Так и любовь: для одних мимолетно, для других навсегда. Навечно...
И теперь она сидит в холодном парке, без света фонарей и все ждет прихода своего Печорина. По-прежнему идет снег, по-прежнему темно, но так ТЕПЛО, что снег, упавший минуту назад тает и впитывается влагой в землю. Потом может быть весной, или летом на этом месте, где тает снег, вырастут цветы и какой-то молодой человек сорвет их украдкой для своей девушки, которую он ЛЮБИТ. И не будет это Печорин, и не будет это Саша. Это будет кто-то другой и хороший. Но это будет потом. И не важно, что сейчас, в данный момент этого человека здесь не будет: он потом появится и всем станет приятно и хорошо.
И ей будет хорошо, и она станет его девушкой. Хоть в душе и будет любить Сашу, но понемногу полюбит и ЕГО. А посему, на будущее, ну коль так будет, она перестает плакать, встает, оставляет свой шарф для ЕГО и уходит. Впереди только хорошее...