lebowsky : Баба Вася

Я подсчитываю свои висты на Сашу, а он жалобным взглядом отсчитывает мне последние сигареты «Норт Стар», которые остались под «заначку». Но за день до отъезда из этой дыры просто нельзя было не играть в «преф» по-максимуму - Я заранее его предупредил, что слезы не пройдут, когда я выиграю и не поделюсь с ним ну ни капелькой никотина – это все мое, черт возьми! Каждый сектор этой паршивой сигареты будет казаться мне блаженством, потому что играть четыре часа – это вам не хухры-мухры, а за такое дерьмо, как скажете вы, избалованный городской житель, в деревне и убить могут. Причем вас не только убьют, а растерзают на мелкие кусочки – сделают из вас отвар, и будут поить своих детей, привлекая тем самым их к живительной человеческой влаге. А затем детишки вырастут, а вкус человечины будут помнить с детства, как что-то очень вкусное и полезное, как поила этим человеческим бульоном их бабушка. А желания все будут расти и расти, когда им самим не захочется кого-нибудь причмокнуть лопатой или вилами. Замкнутый круг. И минздрав не зря же предупреждает – он предусмотрел и вышеописанный случай каннибализма. Но Сашка не понимает, что, блин, с такими сигаретами на улице опасно появляться, даже держа их в кармане, не то, что в руке! У деревенщин настолько выработалось обоняние, что запах спирта и табака чувствуют сквозь стальную дверь. Я смелый, да, могу себе это позволить, в конце концов, уже взрослый, 15 лет. А Сашке 13 только-только стукнет.

Мы с ним заигрались в этот день как-то слишком долго. Время уже было одиннадцать вечера, но спать юным телам совершенно не хотелось. Тут вышла бабушка чистить зубы. В гостиной, если ее можно вообще таковой обозвать, она на нас прилично наорала, сказав, что перебьет всех нас этим же утром – для этого у нее специально припасена железная палка, которой она мочит крыс. Что она с ними делает дальше – неизвестно. Скорее всего сушит и продает слепой бабе Васе с «угла». А та, как она нам много раз рассказывала, бывшая аристократка – дворянка, говорит, что ноги мыла княгине Анастасии до революции. Мы, конечно, ей не верим, потому что тогда ей должно быть точно лет под сто, а у нее еще все зубы на месте. Баба Вася покупает этих крыс как деликатесы, отмачивает их, затем жарит с картошкой и зовет раз в месяц к себе в гости всю деревню на праздничный стол. Порой мне бывает очень жалко бабу Васю, как наша бабушка поступает с ней. Как никак крысы, грязь, болезни, бррр! Я как-то раз проговорился ей, что она покупает крыс. Она только ухмыльнулась и сказала, что все прекрасно знает: «Только крысы и помогают мне выжить, милок!» Меня стошнило…

Сплюнув бальзам «Балет», с криками и матюгами бабушка направилась в нашу сторону. Кто из вас, собаки, подложил мне эту дрянь? – проговорила она. Мы, сославшись на ее старческий маразм, сказали ей, что она все перепутала из-за свой старушечьей дальнозоркости. В такие минуты мы с братом очень ее не любили, потому как она выглядела такой большой и грозной, да еще эта железная палка с затвердевшими комочками на ней, бог знает, к чему она прикладывалась помимо крыс Я представил, что будет, если она ударит меня этим ломом – я сразу скончаюсь, а Сашка, пребывая в состоянии шока, пробежит еще метров пятнадцать – у него кость толще, а бабушка возьмет и кинет в него железку, как Тарзан. С победным кличем она, не спеша, подойдет к нему, поставит на жертву свой валенок и улыбнется той самой зловещей улыбкой, которой она улыбалась в такие моменты нам.

Вспомнив про 13 сигарет, которые я сегодня выиграл честным трудом, я решил их скурить. Бабуля, мы тогда, наверное, пойдем к бабе Васе… - ляпнул я. Она рассмеялась, но отпустила, намекнув при этом, что ночевать тоже можете у нее оставаться. Брат посмотрел на меня взглядом мертвеца и ужаснулся - в полночь мы с ним никогда не были у бабы Васи.

Мы вышли на улицу, покурили – я так и быть угостил Сашку «Норт Старом», но сказал ему, что он обязательно должен отыграться. Утолив никотиновый голод, я подошел обратно к нашему дому в надежде тайно пробраться в комнату, чтобы спокойно лечь спать без всяких там ночных приключений. Но нет! Бабка заперла два входа в дом – парадный и черный проход через курятник. Доигрался, - шепотом произнес мой братец. У меня так и стояла злорадная ухмылка нашей бабушки. Совсем голову потеряла…

Лето было еще в самом разгаре: ночью было тепло, даже слегка душновато, покрапывал небольшой летний дождик, а ветер ласкал после него влажную кожу. Тут еще фонари выключили – не видно было ничего дальше трех метров. Мы отошли от дома.

- Сашка, что делать будем? Щас нас резать будут за сигареты, - хриплым голосом сказал я, но тут же рассмеялся.

- Твоя затея была….

- Остается идти к бабе Васе – она девушка одинокая, может тебя и приголубит, - пытался шутить я.

- Не та ситуация, придурок, - выдавил Сашка, и в его голосе чувствовалась та самая нотка, которая обычно бывает в состоянии, когда человек хочет заплакать.

- Ладно, пойдем прогуляемся, авось наша бабка образумится.

Мы закурили вновь и направились в сторону дома бабы Васи. Причем шли мы туда нецеленаправленно, ноги как бы сами туда топали, а наши покорные тела еле-еле за ними поспевали. Хоть было и жарко, но я и Шурик почему-то дрожали, в воздухе царила странная атмосфера – что-то нехорошее надвигалось на нас. Этим «нехорошим» оказался пес Колька, который, тыкнув меня холодным носом в колено, побежал дальше по своим делам. Ну, мало ли что там может быть у собаки в такое время…

В доме бабы Васи из окна кухни горел яркий свет, из огорода доносились приглушенные звуки. Мне страшно, - произнес Сашка, - пока не поздно, лучше нам с тобой отсюда свалить.

Я, пытаясь корчить из себя взрослого, сказал ему, что все нормально, и это всего лишь обычный дом нашей соседки. Затем я спустился по дорожке к забору и стал наблюдать, что там происходит. Но, то ли глаза мои были слишком уставшие, то ли дырки в заборе были столь малы, что я попросил Санька подсобить мне перебраться на сторону потенциального врага. О чем я только тогда думал? Решил поиграть в шпиона, начитался книжек про подростков-шерлоковхолмсов, а теперь сам оказался на их месте. Блядь! Я лежал в канаве, весь в грязи. Странным образом ныла спина, левая рука была согнута неестественным образом, но переломов вроде не было. Сашка в это время ухахатывался за забором, так как он точно знал, что здесь проходит канава. Я тебя говнюка еще достану, - пролетело у меня в голове. Полежав минут 10 в сточных водах и подумав о смысле жизни, я решил встать и разведать, что же это за странные звуки доносились из альмаматер всех овощей. Минут через пять из колодца выныривает баба Вася, совершенно голая (фи!), а на голове и на шее у нее венки из дохлых крысят – почерк моей бабушки…Отвратное зрелище! И направляется ко мне! Я знаю, что она слепая старая сморщенная женщина, но почему она идет именно ко мне, я не понял. Стараюсь двигаться бесшумно в сторону, но толку мало. Баба Вася все больше ускорила шаг и прыгнула…Я успел сигануть в сторону. Оказывается, что я стоял прямо спиной к костру, но взор мой был направлен именно на Васю. Она взяла и скаканула прямо на меня с дикими воплями. Милок, я тебя чувствую, присоединяйся! – завизжала она, - еще успеешь очиститься! Я дрожащим голосом спрашиваю: «А от чего это я очищусь?» Позже узнаешь, - все продолжая прыгать через костер, отвечала баба Вася.

Я стал молиться. Бог свел меня с ведьмой, но что она от меня хочет? Крови? Моего сердца? САШКА! – завопил я,- вытаскивай меня отсюда!!! Но Сашки, казалось, и след простыл, только помятая крапива напоминала мне о нем. Совсем один! Я бросился бежать к забору, кое-как схватился за верхнюю часть, пытался перелезть, но оказался слишком слаб – все мои плохие отметки по физкультуре. Всее!! Начинаю новую жизнь, не пью, не курю, занимаюсь спортом!!! Тень бабы Васи настигала меня: «Милок! Иди ко мне мой сладкий! Я тебя картошкой с крысами угощу! Давай, солнце, давай…»

Не пью, не курю, баба Вас…, Сашк… - бормотал я. Да очнись ты уже, алкоголик, - прокричала бабушка, - какая баба Вася? Какой Сашка? Что за чушь ты несешь? Иди вставай завтракать!