Oos : Тесно

"Дождь тихо шелестел по крыше, булькал по лужам, оставляя на их поверхности пузырьки, звенел по стеклу. Город
спал или пил в кабаках. Романтичная ночь, с луной, звёздами, запахом летней мокрой почвы, который сливался с
благоуханием цветов, повсеместно пробивавшихся вдоль дорог в местах, куда ни кто никогда, вроде бы, эти цветы и не
сажал.
Стража, сдобрившаяся нанчоь вином, сопела по всей стене, кутаясь в плащи или прячась в башенках, свесив руки
из окон. Изредка кто-нибудь вздрагивал, открывал глаза и поднимался, что бы посмотреть, что просиходит за стенами.
Это не было необходимостью, скорее, простым ритуалом, показать, что, мол, мы тоже не зря свой хлеб едим. За последние
несколько десятков лет этому городу, чьё население составляо сейчас не менее полутора тысяч людей, это без учёта
войнов и аристократии, угрожали, максимум, волки или неудачливые разбойники. Ни те,
ни другие не представляли особой угрозы и истребляли друг друга гораздо лучше, чем это делали стражники или нанятые
проходимцы. Казна была полна, народ жил хорошо и даже приезжие, бежавшие из более бедных мест, принимались
радушно и вскоре обзоводились домами, отъедали животы и заводили какое-нибудь дельце - чинили обувь, делали посуду,
игрушки для детей, открывали маленькие пекарни, забегаловки. Такое избыточное гостеприимство было не в почёте у
старожилов и они предрекали скорую беду. Но их, как водится, мало кто слушал, отшучивался и отмахивался. Да оно и
правильно - кому понадобится мирный провинциальный город. Столица была далеко, страсти кипели там. Сюда изредко
доходили новости, да и те обрастали таким количеством выдуманных подробностей, что их перестали воспринимать и годились
они, пожалуй, для сказок наночь..." - он отложил ручку и пиосмотрел в окно. Дождя так и не было, деревья колыхались
на слабеньком ветру и во дворе были слышны пьяные крики. Намечалась драка. Звонок телефона вырывает из вязкого небытия
и тащит назад в мир реальный. "Заебали", - кабель выдернут из сети. "Тут тесно, душно... этот мирок мал для меня", -
сердце медленно, но тяжело стучало. Оно пропитывалось грустью и яростью бессилия что-либо изменить, - "Я хочу туда, где
миф, где драконы, где борьба, где добро и зло первозданны, где нет места всепроницающей лжи, где ни кто не обманывает
тебя с экрана телевизора, с газетных листов и не врёт тебе в глаза, стоя перед тобой" , - нарезая круги по комнате, и
уже произнося все свои мысли в слух, пришёл к выводу, что надо выпить. Кухня, шкафчик, бутылка, холодильник, сок, раковина,
стакан, морозилка, лёд. Налил, смешал, поставил на стол. Он стоял и тупо смотрел на красную жидкость - смесь томатного сока
и водки. "Нет. К чёрту", - раковина, шкафчик, холодильник. Сел. "Тесно, скучно", - слабость прокатывалсь по телу мурашками
и входила в голову колом, пронзая мозг до позвоночника. "Залезть на подоконник надо бы. Посдиеть, проветриться", - встал,
повернул ручку, открыл окно и, держась за раму, сел. Свесил ноги на улицу. Заморосило, -
"Наконец-то!" Перед глазами стали рисоваться небывалые картины: заснеженные горы, в которых живут варварские племена -
гордый, смуглый северный народ; далёкий, сказочный юг - кудесники и коварные убийцы; таинственный восток - высокие башни мудрецов,
густые папортниковые леса, зелёные сколны гор и болтистые русла рек, где обитают драконы-хранители; всегда разный запад - луга,
перемежающиеся с пролесками, заросшие холмы и замки с высокими, неприступными стенами, рыцари, палладины, яркая аристократия и
величественные цари, маги-шарлотаны и жрецы. Кровь начала разгоянться по венам, приливать к мозгу и стон бессилия, невозможность
описать всех тех миров, что играют у него в голове, сплетаются с его душой и живут в нём, в каждой его клеточке, вырвался наружу.
"Тесно! Зачто?! Почему я не могу выплеснуть всё это?!" - слёзы наворачивались на глаза. Можно было сейчас всего лишь шагнуть за окно,
и мир бы преобразился. Во всяком случае, можно было бы удовлетворить своё лубопытство. Вместо этого он медленно сполз на пол и,
кряхтя, свернулся калачиком, смотря на не заслоняемое стеклом небо.
Маленький пушистый комочек заполз под бок и еле слышно замурлыкал. Стало уютнее, несмотря на крохотные размеры
котёнка и незначительность отдаваемого его тельцем тепла. Ночь показалось не такой холодной и враждебной. В доме точно был кто-то,
кто нуждался в нём. Подняв голову с пола, он аккуратно взял в руку малыша и перенёс к груди. Подхватываемый, котёнок пискнул от неожиданности, но оказавшись в центре, закрытый, с одной стороны, прижатыми ногами, а с другой - грудью, принлся трещать ещё громче.
Он тут же уснул и шум маленьокого моторчика становился всё тише и тише, пока, наконец, совсем не заглох. Глаза, как стеклянные,
уткнулись в тучу, медленно наползавшую на большую медведицу. Осторожно поднявшись, подоткнув котоёнку плед под спину, что бы не потреводить, он встал. Зажигая на кухне свет, достал сигарету. Включил плеер. Тусклое настроение поползло прочь, ночь превращалась в такую, какой он её давно уже не помнил - наполненной романтиокой, таинством. Символ любви. Захотелось сделать что-то очень хорошее, важное и не бесполезное. Полез на полку за бумагой, взял карандаш. Поппытался нарисовать горы, людей, дракона, как рисовал в детстве. Выходили однотипные плоские фигурки, безжизненные, убого-пластмассовые. Разозлился, порвал бумагу. Послышалось кляцанье коготков по паркету в коридоре. На свет люстры шёл, жмурясь, котёнок. Мяукнув, запрыгнул на колени, свернлся и опять затрещал.
Достав второй листок, взяв ручку, начал писать...