Arturo : Шипы любви

Костик пришел домой рано. Ни отца, ни матери дома не было, только хрипло, со сна мявкнула, встречая его, толстая белая кошка Нюся, спавшая на полке в прихожей. Она встала, томно потянулась, прогибаясь на передние лапы. Костик из вредности пнул кошку прямо в оттопыренный зад. Нюся торопливо засеменила по коридору, села в отдалении, чтоб была возможность быстро удрать. Стала сосредоточенно лизать лапу, делая вид, что его не замечает.

Он прошел в кухню, поставил в вазу с водой огромную красную розу, на толстом колючем стебле, вытащил из холодильника миску с холодными котлетами и стал жевать их, глядя в окно.
Костик очень волновался, вернее, так волновался, что вообще мало что соображал. И все это волнение случилось от того, что утром, Ленка Парусева, с которой он уже пару раз обнимался на скамейке у ее дома, сообщила ему, что родители уезжают сегодня на дачу и что, наверное, будет можно.
Костик еще не имел дел с женщинами, нет, конечно, не то, чтоб совсем не имел, но не имел его в том, самом сокровенном смысле. Не случалось. Хотя как они выглядят, когда разденутся, и что с ними можно делать, безусловно, представлял неплохо, благодаря порносайтам и ДВД с порнухой.

Что именно будет можно, Лена не уточняла, но он, конечно, все додумал сам. Правда, боялся поверить своему счастью и после этого лаконичного сообщения, ходил сам не свой целых полдня. Даже когда его лучший друг Митя предложил поехать вечером покататься на мопеде, отреагировал не сразу – погруженный в свои мысли…и ощущения, которые надо сказать бросали его то в жар, то в холод.
- Кость, ты че, оглох – заинтересованно подергал его за рукав Митя, - На мопеде поедем?
- Меня Ленка сегодня к себе позвала, вечером. – выдохнул он. – Сказала родители на даче.
- Бляяаа – восторженно пропел друг – Трахаться будете?
- Не знаю я.
Ты, Кость дурак? Если тебе телка сказала, что вечером родители уедут, ты че думаешь она тебя чай пить зовет?
- Не знаю – насупившись, сказал Костя, все еще не верящий в свое счастье.
- Во дурак – ответствовал друг и поведал ему некоторые тонкости этикета, которые нужно соблюсти, дабы не случилось конфуза….

Вечера Костя дожидался мучительно. Ходил по дому, невпопад отвечал, матери или отцу и когда ленивое солнце склонилось к закату, истомленный ожиданием уснул. Проснулся уже в темноте. Включил телефон. Часы в мобильнике показывали почти одиннадцать часов.
- Проспал все, дебил! И телефон был отключен! – мелькнула мысль, от которой бросило в жар, - Ленка подумает, что я струсил!»
Костик мгновенно заскочил на кухню, выхватил из вазы царь-розу и бросился вон из дома, не обращая внимания на встревоженные возгласы матери. Отец дремал перед телеком и на его скачки не реагировал.
Он вихрем несся по улице, к Ленкиному дому, так что немногие встречные оглядывались вслед. Ее дом был старым и двухэтажным, который по слухам строили еще пленные немцы, сразу после Великой Отечественной войны. Вокруг дома был разбит садик, огороженный невеликим заборчиком, которым занимались жильцы первого этажа. Там росли яблони, какие-то кусты, цветы.
Костик стал смотреть в окна Леночкиной квартиры, а потом вытащил телефон и набрал ее номер. Длинные гудки…
«Трубку не берет… Так…а свет горит!»
Окна были убраны прозрачными занавесками, но снизу ничего не было видно. Костик набрал еще раз. Гудки…
«А может она не дождалась меня? Пригласила кого-нибудь еще…И сейчас…там…»
От этих обрывков мыслей он покрылся ледяным каким-то потом, его затрясло. Мало чего уже соображая от жгучей ревности, вбежал в подъезд и почти взлетел на второй этаж.
Дотронулся до кнопки звонка, но передумал: - «Нет, так нельзя, надо сначала в окно посмотреть. Или забраться на балкон».
Перелез через низкий заборчик, ограждающий садик и увидел, то, что ему было очень надо. Большая кривая яблоня поднимала свои ветки почти вплотную к окнам Леночкиной квартиры.
Дрожа, как возбужденный, охотящийся за голубями кот, Костя полз по корявой неудобной ветке. Роза в руках ему очень ему мешала, и он взял ее в зубы, как кинжал. В это момент он и впрямь чувствовал в себе, что-то от горца, отчаянного и лихого джигита. Он ни о чем не думал и ничего не боялся.

Вот и ограда балкона. От ветки до него было порядочно, но дотянуться можно.
«Достану… - решил он и потянулся к ограде. – Хорошо, что балкон не застеклен»
Пальцы коснулись перил, сомкнулись, Костя перенес на них часть веса. Одновременно раздался какой-то громкий ржавый визг, и он полетел куда-то спиной вниз. Мелькнули темные ветви, освещенные окошки рванули вверх.
«Пиздец» - подумал Костя, зажмурил глаза и сомкнул, что было сил зубы, ожидая удара.
Треск был оглушительным, а может, ему так показалось, когда он спиной рухнул в кусты. Боли он не почувствовал.

- Эй, десантник! Ты живой? – раздался голос откуда-то сверху, а по его зажмуренным глазам заплясал луч фонарика, - Лен, твой жених что ли?
Наверху засмеялась девушка, а потом к ее смеху присоединились еще голоса. Фонарик немного отодвинули, и Костя открыл глаза. В окнах на первом этаже зажегся свет.
Он лежал в кустах на спине, изодранный кустом в кровь, крепко вцепившись в перила металлической ограды балкона, лежащей у него на груди. Сверху на него смотрела Лена и ее родители. В зубах у Кости как антенны торчали две половины перекушенной розы. Он выплюнул обломки, а потом, собравшись духом, отбросил от себя оградку. С большим трудом, еще больше разрывая одежду и кожу, стал выбираться из колючего куста, который с явной неохотой выпускал жертву.
Подоспевшие соседи, просто рыдали от хохота, глядя на его трагическую фигуру.
В круг соседей вошла Лена и ее родители.

- Пойдем, десантник, к нам. Полечим тебя – сказал Ленин отец и приобнял за плечи мать. А Лена смотрела на него немного странно, чуть-чуть улыбаясь.

Очень скоро Костик сидел без рубашки за столом, пил вкусный чай с пирожками и смотрел на Лену. Ее отец рассказывал что-то веселое, а мама перебивала его, и все смеялись.
Лена, ватным тампоном, осторожно и нежно промывала его бесчисленные ссадины. Косте было спокойно и хорошо, у него появилось чувство, что он дома.