Khristoff : На юбилей Аксенова

Не так давно (достаточно давно) имел место быть юбилей Василия Аксенова. Простите, за нагромождение. Я все еще не могу обойтись без торосов.
Канал Культура отметился большой программой о писателе. Передача была построена шаблонно: покажут что-то из хроники с закадровым голосом самого Аксенова, потом вставят монолог известной личности, максимально приближенной к творчеству и фигуре писателя.

Среди прочих были: Битов, Ахмадуллина, Ерофеев, Арьев и еще художник, фамилию которого я не запомнил.

Битов говорил об Аксенове в прошедшем времени. Поскольку я начал смотреть передачу именно с его монолога на фоне уютной дачи, то даже немного испугался - уж не скончался ли часом наш самый-самый?

Ахмадуллина говорила очень возвышенно и очень медленно. Слова поэтессе давались с трудом, посему к концу каждого мини выступления я терял сюжетную нить, и мне оставалось только догадываться, о чем пыталась сказать вечно молодая богиня музы.

Ерофеев, хорошо подкованный в телеговорильне, бойко и живо рассказывал что-то наполовину личное из хрущевской молодости обоих писателей, неизменно называя Аксенова Васей.
Сам Аксенов тоже говорил, расхаживая по пляжу иногда бросая литературные взгляды на молоденьких девушек. Читая его романы легко догадаться что он думал глядя на загорелые женские попы.

Я отметил его юбилей прочтением отрывков из "Затоваренной Бочкотары" и купил себе в хорошем переплете "Московскую Сагу" - до этого у меня была какая-то совершенно неформатная книга. Большая, как энциклопедический справочник и дурно склеенная, отчего некоторые страницы выпадали.

По моему личному мнению, роман "Московская Сага" - одно из лучших его произведений. Я помню, как читал его первый раз, в буквальном смысле целиком выпадая из реальной жизни (при чтении умудрился проехать всю свою ветку метро до конечной). Я захлебывался строками, не в силах остановиться, перепрыгивал через целые абзацы, потом снова возвращался назад и так несколько раз, пока не успокаивался и не начинал читать более прилежно.
С таким волнением, азартом, жадностью если хотите, до этого я читал только одну книгу. На заре моей юности мама принесла из библиотеки "Одиссею капитана Блада".
Друзья, вы помните эту книгу? Я помню. Помню, как в холодную осеннюю сырость спального района ворвался на всех парусах корсарский бриг, гонимый свежим бризом, превратив мою спальную в капитанскую каюту, квартиру в корабль, двор в Карибское море. Помню, как все солдатики в моем сундуке стали пиратами, а большая диванная подушка надолго превратилась в стремительную "Арабеллу". Помню, как не в силах бросить это приключение, я накрывался одеялам и продолжал читать при свете маленького фонаря, и как чуть не заплакал от досады, когда книга все-таки кончилась. Помню, наконец, как потом уже, найдя в школе нескольких счастливчиков прочитавших роман, мы целыми днями рисовали на уроках галеоны и фрегаты и наизусть заучивали парусное вооружение судна.
Было время! Прочти эту книгу сейчас, я едва ли смог бы испытать сотой части того удовольствия, какое испытал, когда мне было 12 лет.

Может быть, то же самое обстоит и с «Московской Сагой»? Может быть именно в 23 года, когда тебя еще переполняет бушующая сила молодости, когда протест и бунт органичен для тебя так же как бессонные ночи среди друзей, когда комфорт определяется хорошей компанией, а бремя ответственности пока еще не так тяготит плечи своим грузом – может именно тогда и нужно было читать эту книгу? Книгу, которая прежде всего вызывает волну страстей – любовь, ненависть, злобу, отчаяние и, наконец, надежду и веру. Книгу, которую принимаешь сердцем несоизмеримо больше чем разумом.
Может, так оно и есть. Каждой книге свой срок, точно так же как и всему свое время. В тридцать три, я уже не готов нырять в омут чужих страстей, даже если они описаны настолько великолепно, что прочтя несколько глав романа невольно начинаешь жить внутри описываемых событий, на время забывая свою собственную жизнь.
Теперь я не такой. Теперь я всегда примеряю на себя. Я читаю медленнее. Гораздо внимательнее относясь к словам. В тридцать три мне важнее понять изнанку романа, найти средь круговерти строк осколки истинного лица героев и, прежде всего, узреть в них самого автора.
Посему, быть может, мне и перестал нравиться Аксенов.
У него, на мой взгляд, чересчур типичные персонажи. Если это герой – то он обязательно положительный и часто отверженный властью. Если это подлец, то он подлец и есть. И Аксенов не скупиться вывалять этого антигероя в помойной яме, что даже дурак скажет глядя на него: « А, каков подлюга!».
Не подумайте, что я критикую творчество писателя. Какой из меня критик. Аксенов – талант. Мне критиковать Аксенова как минимум смешно, а мне, поверьте, не хочется выставляться перед вами в образе окололитературного шута.
Я просто хочу сказать, что лично мне, перестала с возрастом импонировать фрондерское геройство в романах Аксенова (вечно молодой денди, не в ладах с правительством, любимец женщин и все такое прочее).Мне перестали нравиться острые как бритва эротические сцены в его книгах («Надо брать ситуацию в свои руки. Может быт даже в рот»). Перестала нравиться брань.
Я думаю это возраст. Мне хочется читать что-то спокойное и мудреное. Что-то неочевидное и завуалированное. И только разгрызая и постигая роман страницу за страницей, возможно и не с первого раза – испытываю духовное удовлетворение от прочитанного.

Проблема не в книге. Если она хорошая, она и останется таковой навсегда, ибо книга вещь непреходящая и неизменная.
Проблема во мне. Так что, говоря, сегодня – мне не нравится творчество Аксенова – я буду лукавить, ибо правильнее будет сказать – оно мне перестало мне нравится так сильно как нравилось прежде.
Но от этого оно не перестает быть эпохальным (извините за громкое слово) и оставаться самой настоящей литературой. И если среди тех, кто читает эти строки, вдруг найдутся счастливчики еще не читавшие ни «Московской Саги» ни «Ожога» ни «Затоваренной Бочкотары» ни даже последнего романа «Москва-ква-ква», то ни на минуты не сомневаясь, бросьте все и начните читать. Даже если вам сейчас далеко уже не 23 (а может и еще), даже если любая страсть вам претит, а от бранного слова начинает болеть голова, все равно – немедленно приступайте к чтению, избавляйтесь от счастья неведенья, дабы познать счастье познания.
Прочтете – приходите, обсудим.

Удачи!
P.s/ чуть не дописал: «теперь с говядиной!».

Небольшое пояснение. "Я без вас никак не могу, ибо тщеславен и ностальгичен". Упреки в мой адрес все скопом, готов на щите повесить.
искренне ваш, т-щ Khristoff