Троглодит : Всех убью - один останусь

Что может один человек? Всего лишь винтик в огромной машине жизни.

--------

Угх сидел в темном сыром углу пещеры. Жутко садило сломанное ребро и ныли зубы. Угх ненавидел всех людей. За холод, за голод, за то что самые лучшие самки принадлежали не ему, за все. Два раза он уже пытался оспорить свое положение в иерархии стада. Бросая вызов главе племени, вырывая самый первый кусок из еще не прожаренной туши. Дважды Угх был жестоко пизжен за это ногами.
Ничего, завтра Угх найдет самый большой и самый острый камень. С самым большим камнем Угх сможет все! Размажжит голову вождю и его братьям. Да вообще всем мужчинам племени бошки нахуй проломит. Никто не должен покушацца на будущую власть Угха! Даже родившиеся мальчики будут безжалостно брошены в прорубь...

--------

Десятки тысячь лошадиных копыт молотили дымящуюся серую пыль, бывшую совсем недавно пшеничным полем. Конь Мутая хромал и покачивался, но войну было не до этого. Мутай был не такой как другие степняки, его не интересовали ни женщины, ни лошади. Он пошел за Чингизом не для славы и добычи. Ему просто нравилось убивать. Мутай ненавидел всех людей.
Когда другие мародерствовали и насильничали, Мутай с упоением рубил головы пленным и добивал раненых. Конечно, такое рвение не могло остаца незамеченным. Мутай получил ярлык сотника от самого Чингиза. Но новое звание только мешало убивать, приходилось управлять сотней ненужных людей.
Ничего что конь скоро падет, можно пересесть на другого. Главное не отстать от армии. Разведывательный отряд сообщил о поселке в полдне езды. Там можно снова убивать...

---------

Константин любовно рассматривал новенький "маузер" приятно пахнущий оружейным маслом. Он не ложился спать, слишком велико было возбуждение. Не удержавшись, но снова подошел в зеркалу. Поправил кожаную фуражку и съехавшую красную повязку на руке. Наконец-то, и ему повезло.
Кем он был - простым рабочим. Теперь он бог! Теперь он всем отомстит! И спекулянту булочнику Сидникову, и Ваське и Кольке Косаревым дразнившим его в детстве и Светке не давшей ему когда-то. "Мы развернем такой террор, мы прольем такие потоки крови, перед которыми содрогнутся и побледнеют все человеческие потери капиталистических войн". Стучало у него в голове. Костя ненавидел всех людей.

---------

В лаборатории был полнейший разгром. То тут, то там, на плиточной стене красовались неровные битые следы автоматных очередей и кровавые подтеки. Сидя перед пузырящий кровавой лужей с осколками стекла лежащих в ней, солдат срочной службы Евгений Алибабаевич тупо рассматривал маленькую закупоренную колбочку в руке.
"Ты, абезьяна, даже представить себе что мы здесь делаем" - звучал в голове голос подвыпившего лаборанта - "98% летальный исход! Распространение воздушно-капельным путем! Приспособлевоемасть вируса гриппа! Инкубационный период один час! Да если эту красавицу выпустить. Два-три месяца и все! Ни инфраструктуры, ни цивилизации! Хаос и анархия! А нас какие-то недоумки охраняю. Такую страну просрали, демократы."
Дедавщина, постоянное недоедание и унижения. Окунание в толчок было последней каплей, в беспределе старослужащих. Они все уже мертвы.
Евгений смотрел на колбочку. Евгений ненавидел всех людей...

---------

Что мог один человек?