Ивантер Лёха : Объяснительная записка

Как древний словарь через речь бытовую, прорвавшись, в шофар со всей дури подует, так дикая кровь засандалит в ребро, и глянешь овамо цыганским бакро.
…Тут дурь продают возле школы внаглянку, ботву, и две нежные девочки – ханку, и мальчик кудрявый глядит со значка на в школу идущего, бля, дурачка... Я бросил педвуз и женился на Янке, я был каюром на хребте Верхоянском, я по миру шлялся, как мачо Синбат и мантры орал и ебал целибат.
Не жди меня, мама, хорошего сына – я спьяну замёрз у рязанского тына, я в море утоп по ненастной поре, в чужом январе охерел по жаре. Я всех возлюбив, кому должен –прощаю, я с берега этого тихо б отчалил, но берегом этим обратно влеком – народом блажным и родным языком, архангельским паром, дымком Соловецким, артелью знакомою рыболовецкой, друзьями в кривой селигерской избе и тем, в чём никак не признаюсь себе.

***

Жить в коммуналке в комнатушке, пиздеть в раскрытое окно, где три церквушки, две старушки и Глеб Горбовский заодно, и пусто в штопанном кармане, и дует из косых дверей на фото чёрное бабани, еврейской бабушки моей. Скажи, бабуля, где же кружка? Наверно, Рохе отдала… Стучит трамвай, дрожит избушка, и пахнет халой со стола. Но все давно поумирали, и тянет дымом и мочой над опустелыми дворами и за пожарной каланчой. Наверно, кто-нибудь остался, наверно, кто-нибудь живой. – Он спился, сдулся, обдристался, и телефон не помнит твой.