Шева : Тайный советник

«Уроды!», - очередной раз зло подумал Олег Иванович и отбросил уже догоравшую сигарету.
Настроение было ни к черту.
Предновогодня вечеринка, с которой он сейчас возвращался домой, оказалась полным отстоем. Полупьяный идиот - Дед Мороз, уже не юная, но охеренно молодящаяся Снегурочка, нафталинные шутки обоих, напыщенные рожи шефов, демонстрирующих свое праздничное единение «с народом», выглядящие еще более блядско, чем обычно, их секретарши и помощницы, как будто сорвавшийся с цепи и нажравшийся в усрань молодняк из других отделов, да и его отдела тоже, - все это создало в нем какую-то взрывоопасную накипь, которая, казалось, вот-вот вырвется наружу.
Но блевать не хотелось, хотя выпил он тоже изрядно, начав с коньяка, а в конце перейдя уже на водку.
Хотелось дать кому-то в морду.
Или сделать нечто такое…
Что - он не знал.
Единственное, что радовало, - это снежинки, тающие на лице. В лучах фонарей, освещавших автобусную остановку возле конечной станции линии метро, где он ожидал свою маршрутку, большие мохнатые снежинки медленно кружились, холодно поблескивая своими узорами, как будто подчеркивая суетность мира Олега Ивановича и незыблемость и потустороннесть их мира, из которого они ненадолго прилетели в этот мерзкий срач.
Весь центр стоял в предновогодних пробках, поэтому Олег Иванович решил, что доберется домой быстрее не на машине, а маршруткой от ближайшей к нему станции метро.
Оказалось, - херушки!
Из-за слякоти на дороге автомобили и маршрутки ехали медленно, осторожно, причем - битком набитые. Олег Иванович уже пропустил две забитые под завязку «его» маршрутки и сейчас невесело думал над тем, как же все-таки умудриться добраться домой.
Неожиданно слева, на дорожке, ведущей от станции метро, среди спешащего к остановке пипла он увидел нечто необычное.
Это были мерно покачивающиеся на лошадиных крупах три всадницы, - молодые девчонки.
Олег Иванович сразу понял, откуда они. Недалеко от его дома, стоящего рядом с лесопарком, была какая-то развлекательная конторка, державшая несколько лошадей, на которых, с приходом теплого сезона, так любила кататься детвора. Ну, а пацаны с фирмочки, естественно, стригли на этом бабки. Плюс, - трахали девчонок - инструкторов, как думалось Олегу Ивановичу.
Сейчас девчонки явно вели своих подопечных домой, в стойло.
Олегу Ивановичу вдруг тоже дико захотелось домой - в тепло, к телевизору, к торшеру, к меховым тапочкам, и в голове мелькнула шебутная мысль, - а что, если попроситься к ним, чтобы подвезли?
Он не успел еще даже осмыслить эту дикую идею, а правая рука уже сама поднялась в привычном жесте, - алле, такси!
При этом первая из кобыл, едва не уткнувшись мордой в его руку и услышав от своей наездницы «Т-п-р-у-у-у!», с радостью остановилась.

- С наступающим!, - осторожно, стараясь особо не дышать перегаром, обратился Олег Иванович к крепкой пятнадцати или шестнадцатилетней девчонке, сидевшей на первой лошади.
- И вас тоже! - задорно ответила та.
- Может вас покатать? - со смехом спросила вторая девчонка, подъехавшая к ним ближе.
- А сколько будет до *?, - и Олег Иванович назвал свою улицу.
- Так мы почти туда путь и держим! - ответила первая.
- На шампанское с шоколадкой дадите, - довезем с ветерком!- весело продолжила вторая.
- Нет, с ветерком не надо! - ответил Олег Иванович, - Потому что я последний раз еще с батькой Махно на лошади ездил! - пошутил он.
- И то, наверное, на тачанке! - отозвалась подъехавшая третья девчонка, самая щуплая и маленькая из них.
- Вот к ней и садитесь! - скомандовала старшая, - Вы не Шварценеггер, думаю, вдвоем поместитесь!
- А залезть то как? - задал Олег Иванович сакраментальный вопрос.
- Вопрос настоящего джигита! - прокомментировала «его» наездница, - влезайте на скамейку, а я свою Машку вам подгоню как карету!
Девчонка подвела лошадь к скамейке, стоящей на остановке. Когда она освободила из стремени свою правую ногу, Олег Иванович, стоя на скамейке, поставил туда правую ногу, затем, хотя и с трудом, перекинул через круп лошади левую, и таким образом и в прямом и в переносном смысле оказался на коне.
Наездница обернулась, со смехом спросила, - Ну как вы?
- Жестковато! - ответил Олег Иванович, почувствовав задницей, что сала на спине кобылы явно нет, а про себя еще и подумал, что такой раскорякой неизвестно, дотянет ли он до дома, или будет потом сгружен тушкой с опухшими яйцами.
Девчонка на лету уловила его мысли и сказала, - Дядя, вы небольшой, вы залазьте сзади ко мне на седло, так удобнее будет, - поместимся! Да и держитесь за меня, а то еще, не дай бог, грохнетесь!
Сказано - сделано.
На седле было явно лучше, а обняв сзади наездницу, Олег Иванович вообще почувствовал себя кавказским пленником, спасаемой прекрасной черкешенкой.
Стоявший на остановке народ, конечно, так не считал.
Одна тетка даже покрутила пальцем у виска, но Олег Иванович, демонстративно не обращая внимания на звучащие со всех сторон подколки, поправил козырек своей шапочки, и, нагнувшись вперед, по примеру Гагарина, сказал, - Поехали!
Девчонка подобрала поводья, крикнула подружкам что-то веселое, и они неспешным шагом тронулись.
Сначала Олега Ивановича немного тревожила мысль о возможности свалиться с лошади, из-за ее, вернее, даже его постоянного покачивания в такт движению, но когда он понял, что ни на галоп, ни на рысь они переходить не собираются, успокоился, и через некоторое время, убаюканный неторопливым шагом лошади, теплом, исходившим от его наездницы, и градусами внутри начал было дремать, но в этот момент они как раз вышли, - или выехали? на большой перекресток, - для того, чтобы повернуть на проспект, ведущий к его дому, и Олег Иванович встрепенулся.
А ожил он оттого, что на перекрестке стоял регулировщик, который тоже оторопел, увидев в этой новогодней сутолоке машин караван из трех лошадей. Видно вспомнив запах хвои и мандаринок из своего детства, - а может, и какую-то игрушечную лошадку, он демонстративно перекрыл движение, подняв свой жезл вверх, и пропустил их отряд.
Когда замыкавшая кортеж «их» лошадь проходила мимо милиционера, Олег Иванович перестал держаться за «свою» девчонку и приосанился, попытавшись придать себе представительный вид. Вид, который как ему казалось, должен быть у солидного чиновника в возрасте.
- Ага, - и восседающего на лошади! Жуков, - ептыть! - отозвался внутренний голос.
Постовой шутливо приложил руку к козырьку.
«Охереть!», - пронеслось в голове у Олега Ивановича. Видело бы сейчас его руководство! Его, - чиновника третьего ранга, что по царской табели о рангах соответствовало должности тайного советника!
Восседающим на кобыле!
Точно б сказали, что надо срочно увольнять, - крыша поехала!
Но насколько он чувствовал сейчас себя лучше, чем за заваленным кипами бумаг столом своего опостылевшего кабинета!
Это было непередаваемо!
Когда подъехали к его массиву и пошли сплоченным отрядом по тропинке, вьющейся вдоль дороги, мерное покачивание на лошадиной спине таки убаюкало Олега Ивановича.
…Самолет, уже низко снизившись, так что в иллюминатор через просветы облаков были видны ровно расчерченные квадраты разноцветных полей, шел на посадку. Из-за этого его все чаще подбрасывало на воздушных ямах. Но это было даже в кайф, потому что Олег чувствовал себя замечательно после выпитой с его другом Серегой, - военпредом, и бортинженером незадолго до начала снижения бутылки водки
Они летели заводским самолетом за запчастями на подмосковные военные склады по заданию «партии», то бишь - заводского руководства. Олег впервые попал в такую, по настоящему, классную командировку за три года работы на заводе. А тем более вместе с новым другом, вновь испеченным майором Серегой, летавшем на эти склады уже не раз и обещавшем ему веселое времяпровождение со складскими кладовщицами.
Очевидно, поворачивая к аэродрому, самолет начал вдруг резко крениться на левое крыло. Олег, стараясь сохранить ровное положение в кресле, попытался было ухватиться за подголовник предыдущего кресла, но спинка того от постоянных ухабов воздушных ям завалилась вперед, и пальцы Олега ухватили лишь воздух…
Удар был быстрым и очень сильным…
… Олег Иванович начал приходить в себя, почувствовав на лице и даже на губах чьи-то влажные, но приятные прикосновения.
- Может, это лошадь меня языком лижет? - появилась первая мысль, но затем ее тут же перебила вторая, - Обожди, а у лошадей язык хоть есть вообще? Да и по лицу, - допустим, но в губы то зачем, да еще будто целует взасос? Стоп-стоп-стоп! Да я же вроде как в самолете летел!?
С трудом открыл глаза.
Его взгляд уперся в огромные, обрамленные пушистыми ресницами глаза какой-то девушки.
- Наездница! - облегченно понял Олег Иванович, - Наверное, делала искусственное дыхание!
- Девчонки! Очнулся! - услышал он радостный девичий голос.
Он закрыл, но затем опять открыл глаза.
Увидел сгрудившихся возле его тела трех девчонок и услышал быстрое тараторенье той маленькой, которая его везла:
- Чувствую девочки, руки его оторвались от моей груди, а потом слева от Машки моей слышу, - об землю что-то ебсь! Я так сразу и поняла, что сморило его, - выпивши, однако, - приспал, да и навернулся! Но, слава богу, - живой!
- Я же тебе говорила, - смотри, Надька, чтоб не свалился! - выговаривала ее старшая, - А ты: не ебнется, не ебнется!!!
Лицо Олега Ивановича расплылось в широкой дебильной улыбке.
...Редкие прохожие, спешащие тем поздним вечером домой, с опаской прислушивались к громкой песне, доносившейся из лесопарка, раскинувшегося через дорогу от массива.
Кто помоложе, - с интересом, а кто постарше, - с удивлением, но не в силах сдержать улыбку, вслушивались в фальшивящий, но явно счастливый мужской голос, горланящий во всю мощь, - «Я люблю-ю-ю, тебя-я-я жи-и-и-зн-н-нь, и надеюсь, что это взаимн-о-о-о!».