Зомбарь : Падение

- Да, детка! - кричу я в трубку. - Сегодня я инертен, как никогда!
Сейчас я на заднем сидении ягуара той цыпочки, что скучает рядом со мной и смотрит в окно. Я разговариваю по телефону, стараясь перекричать Breathe - Telepopmusik льющуюся из динамиков на полной громкости.
- Даже и не думай! - это я водителю, который собирается убавить громкость. Тот убирает руку.
- Так о чём это я? Вернёмся к тебе, хватит обо мне… Да, мне очень интересно. Без балды…
На том конце висит какая-то знакомая. Я её совсем не помню, но она настолько красочно описывает, как мы развлекались неделю назад, что отключаться не хочется. Может быть она перепутала номер? Но разговор у нас получается гладкий. И поэтому…
…Я улыбаюсь и смотрю на девушку рядом со мной. Она замечает мой взгляд и
разворачивается ко мне. Я подмигиваю, и ей ничего не остаётся сделать, как улыбнуться в ответ.
- Это уже старо, - продолжаю я разговор по телефону. – В тот клуб уже никто не ходит, только слоны, чтобы умереть в тишине и спокойствии. Время бежит, зайка. Время уходит. В моде Авангард Яна Шреггера! Не слышала?
Неизвестная подруга говорит, что что-то такое она слышала и предлагает сходить туда вместе.
- Конечно! Завтра или послезавтра будет самое то. Я тебе позвоню. Или ты мне. Лучше ты. Я обязательно забуду - столько дел, детка. Всё так сложно в этой жизни.
Я отключаю Vertu (всего десяток экземпляров по всему миру; специальный магниевый сплав; дизайн и продуманный до мелочей контент от Сэма Бакстона) и делаю внимательное лицо.
- Я весь твой.
- Неужели? - девушка рядом со мной умело скрывает своё недовольство, но её
выдаёт некоторая напряженность в улыбке.
- Реальней быть не может.
Солнце отражается блеском в её глазах и в морской волне позади. Серпантин, по которому мы несёмся, уходит куда-то наверх и теряется в холмах.
- Ты увозишь меня подальше от цивилизации? – спрашиваю я.
- Ты разве не хочешь этого?
- Ненадолго и не навсегда.
- Ты только что договорился о свидании на ближайшие два дня.
- Разве? Что мне стоит перенести встречу ещё на пару дней?
- Ничего.
- Ты как всегда права, крошка!
Кажется год - полтора, а, может быть, пару месяцев назад мы неплохо провели время с моей собеседницей. Кажется, это была гостиница и снаружи, кажется, было холодно и пасмурно. Никуда не хотелось идти, что-то делать, с кем-то встречаться. Всё, что нам было нужно – доставляли в номер и под круглосуточно работающий фэшн-канал мы придумывали, как нам не умереть со скуки.
- Макс, отвезёшь нас и можешь возвращаться. Остальное - как договорились.
Она отрывает меня от воспоминаний. Шофёр еле заметно кивает. Как же её зовут? Лото с шариками с женскими именами, крутится у меня в голове. Я всё жду, когда выпадет нужное имя. Всё так сложно.
Снова звонит телефон. Я достаю его, выполненный согласно всем канонам минимализма, моноблок сверкает в лучах заходящего солнца, смотрю, кто меня вызывает. Даю отбой. Катя вопросительно смотрит на меня. Да, кажется Катя, хотя и не уверен.
- Я же сказал, что полностью твой.
Видно, что она польщена. В динамиках Bernward Koch с его Ever Returning. Это создаёт неповторимую атмосферу в нашем замкнутом пространстве. Нет, конечно, это не Катя. Но имя похожее. Настя?
- Ну, так чем же ты всё это время занимался? - спрашивает меня Настя.
- Немного этим, немного тем. Что-то приносит деньги, что-то ради удовольствия. Ты же понимаешь. В этой жизни всё так сложно.
Она кивает.
- Может быть, ты слышала о моих последних проектах?
Я говорю ей несколько названий. Два-три своих, ещё один успешных чужой. Она говорит, что нет такого человека, который бы не слышал о них. Я надеваю очки и улыбаюсь своей фирменной улыбкой (керамика; полимерный каркас; исправленный прикус, придающий мне особую мужественность). Иногда не видеть глаз выразительнее, чем заглядывать в них.
Я двигаюсь к ней, чтобы она почувствовала аромат моего Penhaligon`s LP №9. Тонкий букет с лёгкими нотами цитруса, сандала и бергамота. Яркий, чувственный и мгновенно действующий на противоположный пол.
- А чем ты всё это время без меня занималась?
Втягиваю носом её Armani Code. В мозгу вспыхивают буквы слогана: «Аромат обольщения».
- А мы уже приехали, - говорит Настя и я понимаю, что машина минуту как стоит на месте.
Играет Pizzicato Five - Wild Strawberries и мне не хочется выходить, хочется дослушать. Но шофёр уже открывает дверь со стороны моей спутницы и мне приходится выйти следом за ней.
Перед нами дом в лучших традициях современного искусства.
- Чей это дом, крошка?
- Не поверишь. Кенго Кума.
- Кенго Кума? Мне казалось, я знаю все его работы.
- Бывают и сюрпризы.
- Я тебе говорил, кто мой любимый архитектор?
- Нет, но судя по твоей реакции, я уже догадалась.
Звонит телефон - это мой агент.
- Где я? Да какая разница. Да… Просмотр в конце недели? Надеюсь не придётся ждать два часа как в прошлый раз? Ну и что, что он известный? Хорошо... Договорились... Бай.
На стоянке мы уже одни и Кира… Точно Кира, как я мог забыть! И Кира приглашает меня следовать за ней.
- Весь ландшафт задумывался, - говорит она. - Как единая композиция, раскрывающая себя постепенно. Соблазняя присутствующих каждой новой деталью всё больше и больше.
- Актуальная тема, - говорю я. - Соблазн сейчас в моде. Очень метросексуально.
- Уже не модно говорить так.
- Что ты, прелесть. Метросексуальность будет в може ещё несколько лет! Кенго Кума метросексуал, Питт и Бэкхам метросексуалы, я метросексуал, о чём ты говоришь? Соблазн и мы - одно целое, зайка!
- Ты хочешь меня соблазнить? - кокетничает она. Я иду следом и наблюдаю, как моя собеседница виляет бёдрами, как ставит ногу, как она держит руки. Не так, как это делают на подиуме, а так, как сейчас модно. Час манекенщиц давно позади. Строгое и чувственное платье от Anna Molinar особенно подчёркивает классические формы её фигуры. Туфли Manolo Blahnik и скупые украшения от Schoeffel дополняют картину.
- Хочешь анекдот про соблазн? – пробую я сменить тему.
- Давай.
- В школе учитель спрашивает у детей, что такое соблазн.
- Странное место для таких вопросов.
- Возможно. Дети сразу начинают говорить, кто во что горазд – апельсины, бананы, жвачки, конфеты. Тут один встаёт и говорит, соблазн – это попка семнадцатилетней девушки. Гробовая тишина в классе. Учитель, багровея от такой наглости, выгоняет парня. И чтоб завтра в школу с отцом, кричит он в след. А на следующий день этот самый шкет приходит один, без отца и демонстративно пересаживается в самый дальний конец класса. Учитель спрашивает, почему без отца и почему пересел за последнюю парту.
Я делаю паузу и жду. Кира идёт какое-то время молча, но когда она понимает, что я не собираюсь продолжать, чтобы почувствовать обратную связь, задаёт вопрос:
- И что тот ему ответил?
- Папа сказал, что если для учителя попка семнадцатилетней не соблазн, значит, он гомосек и следует от него держаться подальше.
На лице моей собеседницы пробегает тень улыбки.
- А ты знаешь, что раньше называлось соблазном?
- Послушай, ничего личного, но меня, как метросексуала, влечёт желание соблазнять весь мир. И никакой истории и философии.
- Не много ли, весь мир?
- Боюсь, что этого будет мало, детка!
Мы проходим в дом. На пороге из скрытых динамиков играет Diana Krall - Garden In The Rain из альбома девяносто седьмого года. Поднимаемся по лестнице. Попка Киры это не попка семнадцатилетней, но от того, как она игриво вертится перед моим лицом, мне в голову начинают приходить различные идеи, что бы я мог с ней сделать.
- Ты знаешь, чем меня можно завести, - бормочу я себе под нос.
- Что, - спрашивает она.
- Интерьер Филипп Старк?
- Мишель Девинь.
- Вот как? А я был уверен, что Старк.
- Внешность бывает обманчива, - говорит она.
Наш путь лежит через комнаты, красота которых для меня меркнет среди мебели и аксессуаров, увиденных мною в каталогах Гаэтано Пеше и Доминика Перро.
Играет Daft Punk - Voyager Discovery, когда мы проходим в просторную гостиную, выполненную в лучших традициях минимального хай-тэка. В середине квадрат из сшитых мозаикой шкур какого-то животного. Мех такой высоты, что ноги утопают по самые щиколотки.
- Распологайся, - говорит Даша. Определённо её зовут Даша. Как я мог забыть.
Она указывает мне на белый диван Felicerossi (модель Contract, хай тек, кожа, полиуретановый наполнитель, без ножек, возможны различные варианты цвета по желанию заказчика), сама же идёт к консоли стереосистемы и меняет музыку на Burial - Archangel. Потом Даша наливает два неполных бокала Кристаль Луи Родерер, добавляет охлаждённый клубничный сок с перетёртой клубникой и приносит мне.
- Как ты относишься к Фрезите?
- Более чем хорошо.
- Может быть, ты немного расслабишься, - говорит она.
- Я всегда расслаблен, - говорю я томным голосом. - Потому что никогда не напрягаюсь.
- Возможно, будет лучше, если ты снимешь пиджак и распустишь галстук?
- Это Burberry Prorsum и Neil Barrett, завязанный Виндзором, лапуля. А не просто вещи.
Я снимаю пиджак и галстук, предварительно ослабив узел. Она улыбается и смотрит в глаза. Тут я начинаю ощущать новые, почти неуловимые нотки её Armani Code, которые я не заметил в машине.
- Ты мне всё больше и больше нравишься, - я вдыхаю букет полной грудью.
Мы допиваем шампанское, теперь уже я иду и делаю коктейль, возвращаюсь.
- Может быть, если мы выпьем на брудершафт, это немного скрасит то время, что мы не виделись? - говорю я.
- А что означает это слово?
- Какое?
- Брудершафт.
- Ммм... Понятия не имею. Какая разница? В жизни столько вещей и знать их необязательно, зайка.
- Тогда я не буду. Возможно, я выпью с тобой, когда ты узнаешь, что оно означает
и расскажешь мне.
- Тогда я предлагаю просто выпить и отметить нашу встречу поцелуем.
Она смотрит на меня и в её глазах огоньки азарта. Моя собеседница отталкивает меня, когда я слегка налегаю на неё. Но сопротивление это настолько незначительное, что я продолжаю прижимать её к себе. Temperamental в исполнении Everything But The Girl сливается со звуком от прикосновения моей Disquared и её Anna Molinar . Даша прерывает поцелуй и смотрит на меня.
- В чём дело, детка?
- Давай немного растянем этот момент?
- Что ты предлагаешь?
- У меня есть идея.
Она уходит и возвращается с подносом и ставит его в центр мозаики из шкур. Сама садится рядом.
- Иди сюда, - она указывает пальчиком рядом с собой.
Я опускаюсь на шкуры рядом и с интересом разглядываю предметы на подносе.
- Детка, к чему это? Ты же знаешь, как я отношусь ко всему этому.
- Никакой жести, - говорит она и улыбается. - Просто игры.
- Просто игры? Бог ты мой, как всё это сложно.
Мы целуемся и неторопливо избавляемся от одежды под Roisin Murphy - The Time Is Now.
- Немного мороженого? - Даша зачерпывает рукой тающий комок мороженого, макает его во что-то и протягивает мне. Струйки белого стекают у неё по руке, собираются на локте и капают мне на живот.
- Хочешь соблазнить меня едой, детка? Думаю, мне придётся отказаться, моя внешность – это моя карьера.
- А теперь закрой глаза, - говорит она, не обращая внимания на мои слова.
Я чувствую, как холод растекается у меня по груди. Сквозь полуоткрытые веки я вижу, как Даша разрывает пакетик с разноцветным драже и высыпает на меня.
- А знаешь, что изначально означало слово «соблазн»? – спрашивает она.
Следом за драже идут взбитые сливки.
- Колышек, придерживающий ловушку от того, чтобы она преждевременно не захлопнулась.
Отстранившись, Даша изучает полученный результат.
- Позже, соблазн означал удар или падение. Слышишь?
Слышу ли я звон стальной собачки о пряжку?
Даша набрасывает мне на шею кожаный ремешок (прочная свиная кожа, сверкающая пряжка, острые шипы по всей длине) и затягивает потуже...
Кода всё заканчивается, мы отлипаем друг от друга в изнеможении. Где-то в комнате звонит мой телефон. Кто-то настойчиво добивается меня. И ещё до того, как на том конце положат трубку, мы начнём всё заново.
Ближе к утру, Даша предлагает мне взбодриться химией. Я соглашаюсь и какое-то время пребываю в сознании под Lesbians on Ecstasy с их Parachute Clubbing. Потом усталость делает своё дело – уже давно за полдень, когда я просыпаюсь от очередного телефонного звонка и с закрытыми глазами нащупываю назойливый моноблок.
- Я слушаю, - мой голос похож на стон умирающего животного.
- А ты неплохо держишься, - я слышу Дашин голос и не понимаю, зачем ей звонить мне, находясь со мной в одном доме. Потом я с трудом открываю заплывшие глаза и обнаруживаю себя на краю песчаного обрыва, вокруг редкий кустарник, а внизу плещется море.
- Зайка, что это такое?
- Жизнь полна сюрпризов, котик. Я тебе это ещё не говорила? Думаю, это будет не последний сюрприз для тебя.
- Зайка, не порти жизнь – в ней всё и так сложно до предела. У меня нет настроения играть в игры.
- Помнишь, как ты сказал, что хочешь сходить за сигаретами, не заказывая их в номер? Ты вышел и больше не возвращался. Спасибо за сюрприз. Кстати, ты так и не вспомнил моего имени?
- Эээ… Даша?
- Попробуй ещё раз, солнышко.
- Чёрт…
- Иногда обиды не забываются. Запомни, котик. Я надеюсь, не надо объяснять, что тебе не стоит возвращаться и искать меня?
Не дожидаясь моего ответа, она вешает трубку, а я пытаюсь положить телефон в карман, пиджака и кривлюсь от боли. Под пиджаком ничего нет, только разноцветные пятна от ударов, укусов и шрамов. Всё моё тело ноет от боли. Я дотрагиваюсь до лица и не узнаю его. Пальцы нащупывают опухшую плоть и корку запёкшейся крови.
В этот самый момент пустота прошедшей ночи внутри меня вырвается наружу. Я делаю пару неуверенных шагов к краю обрыва и готовлюсь прыгать в волны, чтобы хоть как-то заглушить эту пустоту. Соблазн – это падение, говорила она. Я готовлюсь падать.