Арлекин : Жёлоб

Один из них оборачивается и сконфуженно произносит:
- Жёлоба нет.
Он подавленно опускает глаза.
Группа людей переваривает услышанное. В тишине проходит несколько секунд.
- Как нет? - спрашивает кто-то.
И вот уже вся группа гомонит и наперебой спрашивает:
- Как нет?.. А где же он?.. Что значит нет?.. Жёлоба?.. Куда же он мог подеваться?.. Как же мы теперь будем?..
Двое держат пожилого мужчину в военной форме.
- А с ним что делать? – спрашивают они.
- Придётся его отпустить.
- Ну ладно, - говорят двое и отпускают мужчину в форме. – Иди пока. Повезло тебе, что жёлоб пропал.
Дрожащий мужчина совершает неуверенные шаги. От группы людей отделяется подросток, подбегает к военному и отвешивает ему мощного пинка.
- Вали!
Пожилой мужчина в форме трусцой пересекает ночной паркинг и скрывается в темноте.

Генерал отвёл пилота в сторонку.
- Послушай, сержант, - конспиративно пробормотал он, не шевеля губами, - ты видел, гости только что приехали?
- Видел, - просто сказал пилот.
- Знаешь, кто это?
Пилот отрицательно покачал головой.
- Это оборонная промышленность. Это приток капитала в вооружённые войска. Это наши с тобой бабки. Понимаешь?
- Так точно.
- В общем, хочется, ты понимаешь, произвести на гостей хорошее впечатление, сержант. Что б уж наверняка, понимаешь?
- Так точно.
- Короче... мы немножко изменим наш сегодняшний сценарий. Хочу устроить для наших гостей маленькое представление. – Генерал ухмыльнулся пилоту золотым зубом. – Ты понимаешь, сержант, чтобы зрелищно, чтобы они так и ахнули...
Пилот выжидающе посмотрел на генерала, нетерпеливо переступил с ноги на ногу, оглянулся, сглотнул. Вертолёт звал его всё настойчивее. Генерал придвинулся ближе, вторгся в интимную зону пилота, обдав того дешёвым одеколоном поверх мятного освежителя полости рта.
- Слушай, сержант, - зашептал генерал в самое ухо пилота, - я их погружу в машину, а ты лети... – Генерал сделал акцент на свою блестящую идею, выдержав довольно продолжительную паузу. Вертолёт уже почти кричал, разрывая пилоту сердце. – А ты... лети в сторону города.
- Города? – не понял пилот.
- Да, над городом полетай. И чтобы зрелищно, уяснил, сержант?
- Но ведь...
- Отставить. – Генерал предостерегающе сдвинул брови. – Ты лети, сержант, а мы за тобой. Всё понял?
- Так точно, - неохотно согласился пилот. – Разрешите заводить?
- Заводи, заводи.
Генерал сел в открытый джип, неразборчиво проинструктировал водителя, откинулся на спинку сиденья и расслабил свои старые мышцы.
К машине подбежал сильно волнующийся конструктор. Папку с чертежами и презентацией он держал под вспотевшей мышкой.
- А вы куда? – фамильярно спросил не служивший и не знающий устава конструктор.
- Садись... – вяло скомандовал генерал.
Конструктор послушно стал карабкаться на борт, но выронил папку. Спрыгнул обратно на землю, собрал рассыпавшиеся бумаги, бросил папку на сиденье и повторил попытку.
- Погоди, - сказал генерал. Конструктор замер в нелепой позе. – Приведи спонсоров, они с нами поедут.
- А куда?
- Увидишь.
Вертолёт заревел, кромсая лопастями пахнущий крахмалом и серой воздух военной части.

Трое парней за столиком уныло проводили взглядом недоступную официантку и вернулись к своим бокалам. Каждый компенсировал своё сексуальное томление большим судорожным глотком.
Бар только начинал заполняться людьми синхронно с темнеющим небом. Царила уютная, но скучная атмосфера, как на свадьбе баптистов.
Какой-то мужик пытался было расшуметься, но, не найдя поддержки и не встретив сопротивления, умолк, и теперь мучительно переживал всеобщее безразличие, вызывающе порыгивая за барной стойкой и безнадёжно стараясь взглядом расположить к себе кого-нибудь, чтобы выпить за его счёт. Бармен, стоя к пьянице и всему залу спиной, небрежно вертел в пальцах хрупкий бокал и смотрел забившийся в угол под потолком телевизор. Передавали выступление силачей: кучерявый здоровяк, похожий на водителя автобуса, цеплял к ушам тяжёлые гири на тросиках и непринуждённо выполнял с их помощью замысловатый фристайл. Публика ревела. Никто в баре, включая бармена, не разделял их ажиотажа. Пьяница за стойкой, желая привлечь к себе внимание, демонстративно смахнул на пол пустой бокал кого-то давно ушедшего. Деструктивный звон стекла не вызвал ожидаемой реакции, только официантка сделала у себя в блокнотике какую-то пометку и удалилась на кухню обжиматься с вечно усталым поваром. Трое парней за столиком проводили её романтическими взглядами и, не глядя друг на друга, закурили по сигарете. Мужик за стойкой клевал носом. Амплитуда его клевков постепенно увеличивалась до тех пор, пока он не упёрся лбом в полированную столешницу, липкую от пива. Мужик обиженно крякнул, с трудом приподнял голову, снова уронил её на стойку и, прилипнув окончательно, задремал.
Троим парням было скучно. Они попробовали понаблюдать за кем-нибудь исподтишка, чтобы поднять себе настроение, но не нашли подходящей кандидатуры. Немногочисленные посетители были такими же аморфными, как спина бармена.
Водитель автобуса закончил своё выступление, и ему на смену появился огромный китаец, жонглирующий двумя другими огромными китайцами. Парни, зевая, роняли пепел мимо брюк. Орешков не было. Пиво заканчивалось. Деньги заканчивались ещё быстрее. С кухни стал доноситься ритмичный скрип разделочного столика. Парни одновременно вздохнули, поигрывая пеной в бокалах.
Неожиданно грохнула дверь. Парни вздрогнули и оглянулись. В бар ввалился дорого одетый и очень пьяный бандит, сделал два шага и плашмя рухнул на пол, даже не выставив рук. Бармен удостоил его короткого ленивого взгляда и вернулся к своим китайцам. Не отлипая от стойки, несостоявшийся балагур затянул душевную песню о павших за родину. Трое парней сосредоточенно затушили окурки, вписали в круглый стол треугольник со сторонами из своих предплечий и скрестили над пепельницей медианы взглядов. Бандит лежал неподвижно. Магия голубого экрана полостью завладела вниманием бармена. Он выронил бокал, да ещё, в придачу, наступил туфлёй на осколки, озвучив тоскующий зал протяжным душераздирающим хрустом. Бармен встрепенулся и стал озираться по сторонам, но разделочный столик на кухне продолжал монотонно поскрипывать, и пометку в блокнотике делать было некому. Бармен успокоился. Распинал стеклянную крошку по территории своего загона, посмотрел на телевизор, неоригинально выругался и переключил канал. Пьяница за стойкой допел патриотическую песню, рывком отклеил лоб, опрокинулся назад, но в последний момент перед неизбежной катастрофой грациозно изогнулся и приземлился, как кошка – на четыре лапы. Бандит дрыгнул ногой. Пьяница пополз на движение, споткнулся о бандита и упал на него сверху. Так они и затихли, пузом к пузу, крест-накрест.
С кухни вышел повар, усталый ещё больше обычного, пошарил по помещению мутным взглядом, запеленговал оставленный без присмотра графин, двинулся к нему нетвёрдой походкой, задевая стулья и ноги, но промахнулся, сел за пустой столик и принялся молча недоумевать. Следом вышла жующая что-то официантка, под укоризненными взглядами помрачневших парней прошла за стойку и присоединилась к бармену, удвоив зрительскую аудиторию. По телевизору никому не известный учёный, возбуждённо моргая, рассказывал о феномене торнадо, который, пройдясь по болоту, засасывает в себя всех тамошних лягушек, при этом пренебрежительно оставив всё, кроме лягушек, на своих местах, и разбрасывает потом этих лягушек в самых неожиданных местах. Также были случаи с дождём из золотых монет, которые, падая с большой высоты, достигали такой скорости, что пробивали крыши домов, плиты перекрытий, бетонные полы подвалов и уходили под землю на глубину двадцати метров.
Официантка вздохнула, выключила телевизор, вызвав возмущённый возглас бармена, достала из-под стойки компакт-диск и зарядила его в музыкальный центр, чтобы хоть как-то развеять окутывающее бар и уже надоевшее уныние. Заиграл джаз.
Неожиданно на бар обрушилась баржа. Она пробила бетонные перекрытия и вертикально, словно свая, проткнула землю под фундаментом. Трое парней за столиком подохли сразу.
Через несколько секунд на бар упал огромный вертолёт. Во взрыве погибли уже все, кто находился в здании.

Контракт с авиаконструктором был аннулирован. Его лишили грантов.
Генерал, курировавший испытания, получил выговор из уст самого главнокомандующего. Он переживал почти месяц. Потом успокоился.
Конструктор усовершенствовал свою модель возможностью отстёгивания тросов. Испытания прошли успешно. Тросы отстёгивались. Сбоев обнаружено не было.
Крупная корпорация профинансировала производство двадцати единиц нового грузового вертолёта.
На месте разрушенного бара было решено больше ничего не строить. Площадку расчистили и заасфальтировали. Баржа так и осталась торчать в земле в качестве обелиска.
Теперь там автостоянка. В спецификации объекта указано, что стоянка в экстренных случаях может выполнять функцию взлётно-посадочной площадки для летательных аппаратов с вертикальным взлётом и посадкой.
На краю стоянки установлен алтарь, на котором родственники погибших в баре ежемесячно приносят в жертву одного генерала.
Казалось бы, инцидент исчерпан, и всё бы ничего, вот только вдова вертолётчика похитила с алтаря жёлоб, по которому должна стекать генеральская кровь во время ритуальных кровопусканий. Поэтому последние два месяца жертвоприношения не проводились.
О личном водителе генерала ничего не известно. Работает, вроде.