10_kg_cocainos : Календарь

Ветка с единственным желтым листом раскачивалась в такт гвалту ближайшего рынка. Я изучал насечки на своей руке. Правил их и наносил краску. Лист то и дело вытягивался под силой северного ветра, но он держался, а я продолжал выравнивать небольшие шрамы на запястье. Бутылка с водкой служила дезинфекцией. Творил же я скальпелем. Острый с длинной ручкой – идеальный инструмент, как для заточки карандаша, так и для нанесения ровных насечек на руку. Одна насечка – одно событие. Каждый цвет – определенная важность произошедшего или того что должно произойти. Это мой календарь.
Уже давно даже не осень – начало зимы. А на рынке до сих пор продают арбузы, а желтый лист намертво вцепился в дубовую ветку. Мой календарь подсказывал мне, что время пришло.
Для начала я нанял десяток бомжей. Всего за 10 бутылок «Хлебной дороги». Правда и всего на одну ночь. Вокруг стоянки был вырыт небольшой по глубине ров. В ров аккуратно уложен пластиковый лоток. Охранники на стоянке сначала проявляли некоторое любопытство по поводу происходящего, но вскоре получив «призовой камень» надолго занялись его раскуриванием.
Места здесь были живописные. Небольшой рынок находился в низине, отчего, казалось, что здесь всегда тихо и не бывает ветра. Рядом находилась платная стоянка, и не смотря на удаленность от новостроек, мест она свободных не имела. И стоянку и рынок прикрывали не частые , но раскидистые дубы. Трава была уде давно пожухлая. И место как нельзя более походило для меня.
Следующей ночью, я расставил четыре пирамиды из покрышек по краю рва. Свез сюда несколько волоков сена и две бочки по триста литров бензина. Пришлось немного повозиться на рынке, чтобы нужное количество людей не ушло отсюда в нужное мне время.
Разложившись во всеоружии в ближайшем подлеске, я разделся догола, чем немало удивил приглашенных мною двух бабочек из центра. Я раздел и их. Аккуратно сбрил с них волосы и удалил глиной с тела всю косметику. Пришлось выскоблить татуировки и вырвать пирсинг.
Я сел на колени, и, надрезав немного свой календарь, окропил кровью женщин. Я втер бурый порошок в рану, отчего она покрылась густой пеной. Глаза закрылись сами собой. Резким дыханием яблок моё тело поднялось на уровень птиц. Ноги обмякли, а тело наполнилось сладкой ватой. Я, перескакивая с ноты на ноту, из такта в такт летел по красной пустыне и ловил ртом горячий воздух. Яблочным кальяном наполнялись мои легкие, и глаза отчетливо видели цель: небольшой серебряный плод. Руки так и тянулись к нему. Вены гудели в предвкушении. Но чем ближе мои пальцы приближались к его серебряному телу, тем тело становилось дальше. Яблочный туман рассеивался, и я, ударив себя по щеке, крутым пике вернулся в сознание.
Взяв за руки своих новоиспеченных жриц, я поднялся на холм. Люди внизу на рынке пили, выставленное мною, бухло. Бензин струился по пластиковому рву. А сено копнами накрывало бочки и покрышки. Стоянка была заполнена машинами до отказа. Приближался час Х.
Вспыхнул огонь неожиданно, из отлетевшей от моей руки спички. Дымящееся кольцо легко перебралось на машины, и люди на рынке, оказавшись в засаде, вмиг отрезвели. Но огонь уже жрал все вокруг. Чёрная копоть густым туманом накрыла рынок и я, взгромоздившись на спины своих помощниц, приподнялся над горящей землёй. Огонь лизал мои пятки, и невидимый туннель приподнял нас еще чуть выше. Стоны и взрывы доносились уже откуда то снизу. А серебряный плод поймал блик и солнечным зайчиком зацепился за мой глаз. Жрицы были уже черные от копоти и текли от желания. Я прикоснулся к плоду, и он одарил меня пылью.
Под ногами черный плотный ковер, и две шлюхи лижут друг друга. Я наносил скальпелем новый узор на запястье и втирал туда серебро. Руки немели, а глаза наливались блеском. Это было особенное событие, хотя и не самое главное в моей жизни. Надо заботиться о своем календаре, только тогда он поможет подобрать событие по душе…
И в тот день выпал снег… Последний лист упал с дуба.