хочу быть Максимилианом Робеспьером : сумасшедший

на тихом небе между туч
зияет мрачный диск луны.
его простуженный годами луч
коснется вдруг украткою земли,
и на осколках тонкого сознания
в глаза вонзится вновь безумие
лучом луны, бетонным зданием,
где раньше заседала курия.
промчится птица небосвода,
пригрезится мне тонкий лист,
царица человеческого рода
пред ней стою я бел и чист.

и говорю ей что-то, да неладное,
губами тихо шевеля,
она кивает - будто рада мне,
но речь запутана моя.
потом уходит все, и я теряюсь.
кипит вода, пустыня и туман…
а я в чудовище, в собаку, превращаюсь
и вижу пред собой огромный храм.
бегу туда, там солнца тоже нет,
а он все удаляется и улетает.
и скорый ненавистный лунный свет
опять со мной в игру играет.
но вот я вижу гордых дев,
прекрасны и красивы их одежды.
я приближаюсь к ним, я будто лев,
огонь вдруг загорится рядом, между.
прекрасные создания горят все безвозвратно,
тела их превратятся в прах.
я тихо поплетусь обратно:
всему красивому всегда приходит крах.
забуду чрез секунду, что я видел,
и новые картины замелькают.
я вспомню тех, кого обидел,
из них кого-то не узнаю.
белесо, мрачно все в моем сознанье -
палатой сумасшедшего отбелено вокруг
в диагнозе написано шизофрения, мания,
вздыхают все, что страшный то недуг.
и я прикованный к постели тут лежу,
меня не лечат, но лелеют,
ловлю кого-то, отпускаю и кричу,
догадываюсь, что меня жалеют…

но вот в конце, уже под утро,
мне каждый день, уж целый год,
всё ошибаясь и случайно будто,
приходит Дьявол с книгой нот.
и мне поет и мне играет
твердит, что б я запоминал.
при этом я догадываюсь, он знает,
что не забудешь то, что он играл.
симфонии, прекраснее которых я не слышал,
на сотню скрипок, точно что не меньше,
в затылок исчадие мне дышит
играет час, а будто вечность…
поверьте, хуже пытки нет,
чем слушать музыку его.
я проклял все, я проклял свет
и Бога своего.
когда же он закончит свой концерт,
со мной беседует о разном.
он эрудирован, объехал целый свет,
но вот в конце он говорит о важном.
что должен в точности воспроизвести
его концерт и музыку его,
тот крест до смерти мне нести,
всегда мне будет тяжело.
я начинаю спорить, заклинать,
кричу на зверя и крещусь.
а он смеется, да и откуда зверю знать
как я страдаю и на части рвусь?

в кошмарном крике снова просыпаюсь,
озноб и голова разбита на куски,
укутаться, согреться попытаюсь,
но не усну теперь уж до зари.
и целый день, как день прошедший,
пишу я музыку, я душу ей отдал.
все знают, что я сумасшедший
никто не знает как я ночью погибал.