мусор под шкапом : Прокурор начинает сердиться. Часть 1. Глава 5.

ГЛАВА 5

Лукин был в ярости. Он нервно ходил по кабинету Антипова из угла в угол, и не переставая крыл Стаканова последними словами:
- Сукин сын, мать его так! Как подставил! - внезапно он беспомощно застыл в центре кабинета. - Сашка, что ж делать-то? Ведь теперь мы в говне по уши.
- Ну, шеф, что-нибудь придумаем, - неуверенно поддержал Антипов. - А Стаканова гнать надо было давно. Я ж говорил!
- Говорил?! Так что ж сам рапорт на него не писал? Ведь он твой непосредственный подчиненный.
- Ты ж к нему, шеф, нормально относился. Все прощал...
- Прощал! Мужик он, потому что хороший... Был. Мне по хозяйству помогал...
Вся прокуратура знала, что следователь Стаканов безвозмездно работал у прокурора на даче, выполняя то обязанности столяра, то слесаря-сантехника. Последняя специальность, кстати, была его основной по первому образованию.
- При чем тут это? Он в прокуратуре работает. Должен соответствовать. А он опять, сука, в запой ушел.
- Главное, в городе все знают. Татьяна уж телефон оборвала, - Лукин устало опустился на стул.
- Шеф, а может пришло время его уволить? - осторожно заметил Антипов.
- Да уж, - вздохнул Лукин. - Придется... Татьяна так и сказала: “Или он или ты”. Я - то есть. Сожрет она меня, если не выгоню Стаканова... Ты, вот что, Сашка... Возьми Володьку Маркина, съездите к Стаканову домой... Он там, небось, пьяный валяется. Уговорите его приехать. А если нет - вернувшись, напишите рапорты о том, что видели. И мы его уволим...

Через пол часа я в компании заместителя прокурора и водителя Андрея несся на край города, в Красносельский район, где в однокомнатной квартире одиноко проживал следователь прокуратуры Стаканов Владимир Иванович, имевший стойкую традицию ежемесячных недельных запоев. Человек он может и был хороший, да только от его привычек страдала вся прокуратура. Дела запойного передавались другим следакам, что оптимизма никому не прибавляло. А учитывая, что большинство документов Стаканов оформлял с похмелья или “сильно уставшим”, то качество дел ни у кого не вызывало иллюзий. И порою все полученные прокуратурой из суда “доследы” был авторской работой Стаканова. Регулярно гробив дела и вызывая негативные эмоции у коллег, Владимир Иванович, между тем сумел отработать в районной прокуратуре ровно пять лет. Но самым абсурдным в его ситуации был то, что за время запойно - похмельной работы Стаканов не имел ни одного взыскания. Антипов рапортов на пьяницу не писал, потому что тот устраивал Лукина. А Лукин и подавно претензий к Стаканову не имел, из-за услуг последнего по хозяйству.В результате “безупречной” работы Стаканову был присвоен очередной классный чин “Юрист первого класса”, что соответствовало званию капитана. Данное обстоятельство Владимир Иванович и решил отметить, продолжая праздновать уже вторую неделю. Загробленные дела передавались другим, не пьющим в рабочее время, следователям. В том числе в последнее время и мне. А потому с “творчеством” Владимира Ивановича я был знаком не понаслышке.
Последним “перлом” Стаканова стал пропуск “стражных городских сроков”. То есть взятая следователем в городской прокуратуре “отсрочка” до пяти месяцев истекла. Дело в первый отдел, для проверки и направления в городской суд, представлено не было. Обвиняемый сидел уже пять дней в “Крестах” незаконно. О чем и была составлена жалоба адвокатом Алексеевым, поданая непосредственно Николаевской Татьяне Александровне. В воздухе запахло крупным скандалом...

* * *

Застав Стаканова в пьяном виде, распивающим спиртосодежащие жидкости в подвале с друзьями-собутыльниками, и услышав его нечленораздельный отказ предстать пред светлые очи руководства, мы с Антиповым вернулись “на базу”, где и составили рапорты о проделанной работе. А дело по обвинению Степанова в изнасиловании под угрозой убийства и хулиганстве передали мне...

Суть произошедшего сводилась к следующему: Степанов в сильно пьяном виде зашел к своей знакомой Сорокиной, проживавшей в коммунальной квартире, начал скандалить, разбил стеклянную дверь на кухне, кое-что из посуды, затем заперся с Сорокиной в ее комнате и, по ее словам, избил и изнасиловал ее под угрозой убийства. На теле Сорокиной действительно обнаружились синяки, а во влагалище сперма. Дело было элементарное, а “отсрочки” брались под регулярные запои Владимира Ивановича. Однако, прочитав пятимесячные труды, я обратил внимание, что в материалах отсутствует заключение сравнительной экспертизы. Проникнув под руководством Антипова в кабинет Стаканова, я отыскал нужную биологическую экспертизу, от результатов которой пришел в шоковое состояние. Сперма, обнаруженная в выделениях Сорокиной не совпадала по группе с выделениями Степанова, хотя и была привнесена во влагалище в день хулиганства последнего.
Тут же, выдернув красавицу Сорокину на допрос я, шантажируя ее рассказом мужу о любовнике, добился от нее признания истинной картины произошедшего. Степанов действительно хулиганил в квартире и разбил все, что ему приписывали, но сношения он совершить не смог по причине сильного опьянения, за что и заслужил насмешку девушки. Заработав от Степанова крепкую оплеуху за иронию, Сорокина пообещала ему отомстить, и после ухода хулигана направилась к своему старому знакомому, по совместительству выполнявшего и роль любовника, с которым в этот же день и утешилась. После чего ее дорога лежала прямиком в местное отделение милиции. Сорокина умоляла не допрашивать ее кавалера, так как последний имел крепкую и дружную семью и детей. Зафиксировав показания потерпевшей, что никаких насильственных действий сексуального характера Степанов в ее адрес не применял, я с чувством выполненного долга отправился к Антипову.
Проблема была решена! Тут же Лукин созвонился с адвокатом Алексеевым и пригласил его для конфиденциальной беседы. Через 10 минут пожилой замученный мужчина сидел за прокурорским столом, окруженный тремя работниками прокуратуры, выслушивая их предложения о заключении взаимовыгодного компромисса.
- Сергей Петрович, дорогой, - Лукин искренне улыбался. - Ну, подставил нас Стаканов, что ж делать? Но не воевать надо, а исправлять положение. Пока не поздно...
- То-то вот, что поздно, Тимофей Юрьевич. Парень уже неделю под стражей незаконно!
- Не неделю, а пять дней, - поправил Антипов.
- Сергей Петрович, я Вас всем сердцем понимаю и поддерживаю, поверьте мне. Вы же бывший работник прокуратуры. 25 лет в Кировском районе отработали. Войдите и в наше положение. Ведь и мы пострадаем и Ваш подзащитный.
- А он-то, как пострадает. Его должны немедленно отпустить! По закону.
- Так-то оно так, но...
- Шеф, разреши я, - Антипов перебил прокурора. – Значит, давай так, Петрович, сделаем: мы сегодня пацану меру изменим, и изнасилование с него снимем, а ты больше никуда жаловать не будешь. Если нет - пацана так и так выпустить придется, но изнасилование снимать не будем. И, хрен знает, - Антипов усмехнулся, - Может судья и поверит, что изнасилование было...
- Вот как? - Алексеев задумался, - А какие у меня гарантии, что вы Степанова отпустите, и изнасилования не будет?
- А вот они гарантии, - Лукин указал на меня, - Маркин Владимир Анатольевич, самый ответственный следователь. Вы сейчас вместе с ним поедите в “Кресты” и вызволите Степанова, а потом вместе с ним к нам в прокуратуру. Тут и окончательное обвинение предъявим...
- По хулиганству? - уточнил Алексеев.
- Именно! Тут уж никуда не деться, - заулыбался Антипов, - Дверь и посуду разбил, матом орал, синяк поставил... Хулиган на сто процентов!
- А он и не отрицает. Что было, то было. Ну, что ж. Я согласен!

Через час я предъявлял обалдевшему от свалившейся на него свободы Степанову обвинение в “умышленных действиях, грубо нарушающих общественный порядок и выражающих явное неуважение к обществу”, то бишь, в хулиганстве.
Обвиняемый радостно кивал головой и глупо улыбался. Адвокат Алексеев с чувством глубокого удовлетворения сидел рядом, недоумевая, по какой причине прокуратура сняла обвинения в изнасиловании.
Узнав на 201-ой о причинах этой “милости” он бурно возмущался, на чем свет ругая Стаканова.
- Ну, это же ясно! Ясно, как божий день! Если сперма не Степанова, то выясняй чья. А он, дурак, даже не поинтересовался. Раз данные не соответствуют - долой их!

* * *

Еще через три дня Владимир Иванович соизволил выйти на работу, где тут же написал заявление об увольнении из прокуратуры по собственному желанию.
Приказ был подписан мгновенно и следователь Стаканов, без единого взысканная отработавший пять лет в районной прокуратуре, в чине “Юриста первого класса”, с почетом уволился и перешел на вольные адвокатские хлеба.
Потом Лукин не раз с сожалением вспоминал Стаканова: “Эх, хороший был Володька мужик. Зря уволили. А что пил... Так кто ж не пьет у нас. Эка беда! Главное, чтобы человек был порядочный”.