Kazala : треугольное

01:23  07-03-2008
Маша проснулась от резкого звука в коридоре. Тупая боль врезалась в ее раздраженную голову. Похмелье еще не наступило, но и пьяный азарт исчез безвозвратно. Состояние, когда и море по колено, и выход есть не только в город, испарилось, оставив ужасный привкус во рту и тяжелые перспективы грядущего утра.

Она робко встала и попыталась оценить температуру пола. По ногам неприятно ударило царящим сквозняком. Включив на полную мощность тактильные способности, Маша стала в полной темноте нащупывать около кровати тапки. Их там не оказалось, как и не оказалось привычного неровного паркета, много лет безуспешно требующего замены.

Голова предательски закружилась, снова захотелось лечь. Сквозь тонкую пелену сероватого тюля в окно смотрели робкие московские звезды, сами удивлявшиеся своему присутствию на ночном закопченном небе.

Поборов слабость, Маша встала. Сомнений не оставалось – она в чужой квартире. Сознание автоматически выстроило в более менее стройный ряд события уходящей ночи. Минута между пробуждением и ее теперешним состоянием продлилась целую вечность, ознаменовав возвращение к жестокой реальности из пьяного, точнее пьянящего мира иллюзий и абсолютного равнодушия.
___

Предпраздничная пятница была сокращенным рабочим днем и временем объемных разговоров ни о чем. Коллеги пытались ее утешить и необдуманно явно и жестоко переводили темы на кино и магазины.

От Маши ушел жених. Не просто парень, не просто любовник, а именно жених – тот, с кем ее связывало поданное в ЗАГС заявление, отданное на подгонку по фигуре в ателье белое платье и светлые перспективы на счастливое будущее.

Артем ушел за месяц до торжества. Ушел быстро, для себя безболезненно. У Маши осталась коробка с ждущими свой отправки пригласительными на свадьбу, а еще «Виктория», имя соперницы-победительницы, ставшей для нее большим поражением.

Пятница располагала отложить на завтра все дела, включая и те, которые можно было выполнить сегодня. За окном шел первый снег, который робко напоминал о приближении зимы и будоражил кровь детскими воспоминаниями об апельсиновом новом годе.

Маша зашла в супермаркет около дома и купила бутылку виски. Пустое замершее тело грелось и пьянело с колоссальной скоростью. В голове путались мысли. Прошлое запиналось о настоящее и не признавало будущего. Хотелось плакать и танцевать. И если первое вполне можно было устроить в домашних условиях, то для второго больше подходило шумное место с ярким прожектором и тесным танцполом. Искусственно созданное алкоголем состояние повышенной активности и фонтанирующей энергии требовало перемещения в злачные заведения.

Через час Маша нашла себя в гуще событий – вокруг передвигались люди, нарядно мерцающие в разноцветных лучах модного столичного клуба. Несколько раз преодолев небольшое, но очень оживленное расстояние от барной стойки в углу до танцующего центра, Маша окончательно потеряла связь с реальным миром, беспощадно утопив свои проблемы в высокоградусной смеси сладко-горьких коктейлей.

Еще через какое-то время привыкшие ко всему завсегдатаи клуба с интересом поглядывали за двумя неподдельно страстно целующимися девушками у бара. Маша и сама всегда с интересом наблюдала за подобными сценами, которые с трудом укладывались в ее традиционной головке. Но в тот вечер наблюдать ей не пришлось – она была самым что ни наесть активным участником состоявшегося поцелуя. Поцелуя, который из клуба переместился в такси, а потом в чужую квартиру, и который окрасил ночь новыми красками.
___

Маша проснулась от резкого звука в коридоре. Через пару минут на кухне, кусок которой было отчетливо видно из спальни, зажегся свет. Мягкие женские шаги разбили тишину.

- Хочешь воды? – спросил приятный голос незнакомки.
- Да, спасибо. – Маша робко протянула руку к холодному стакану.

Она не знала что делать. Сердце зашкаливало. Голова совместно с совестью начинала сеанс терзающей терапии, а тело еще не остыло от новых, незнакомых ему отпечатков пальцев и ощущений.

- Ты в первый раз? – она нежно провела рукой по Машиной щеке и забрала из ее рук стакан.

Маша красноречиво отвела взгляд в сторону. Спустя пару часов, лежа уже в своей собственной кровати, она рискнула признаться и ответить на этот вопрос…Да…

___

Понедельник принес облегчение. Круговорот дел с 9 до 18 ослабил бурлящий поток свежих воспоминаний и незнакомых чувств. Мысли о несостоявшейся свадьбе уже не казались такими тяжелыми. Они вписывались в традиционные рамки Маши, для которой картинка в памяти, запечатлевшая уходящего Артема, казалась гораздо более понятной и легкой, чем нежное прикосновение незнакомки в темноте чужой квартиры.

____

Номер не определился. Маша с размаху взяла трубку и замерла. Прошел уже месяц, но она мгновенно узнала этот бархатный голос.

- Маша? Это ты?..
- Да, - неубедительно прозвучало в ответ, как будто Маша и сама сомневалась.
- Маша…Это Вика. Ты, вероятно, помнишь меня…Ночью тогда в клубе, вернее, после клуба… - голос прерывался, выдавая волнение его обладательницы.

- Чего Вы хотите? Откуда у Вас мой номер? – Маша покраснела и почему-то перешла почти на шепот. Короткий эпизод в ее жизни, который она решила отнести к категории бредового сновидения, был явью, как и женщина, говорившая в эту минуту с ней.

- Маша, мне нужно тебя увидеть, пожалуйста, это важно.

- Зачем? Вы не за ту меня принимаете? Это была ошибка. Не звоните мне больше… - Маша отчаянно откинула мобильный в сторону.

Через мгновение короткий стук смс заставил ее нерешительно протянуть руку к телефонной трубке. «Это касается Артема. Буду ждать тебя в субботу в час дня в кофехаузе на Маяковке».
___

Еще два дня отделяли Машу от субботы, которая, как ей казалось, должна была изменить ее жизнь. Она ни минуты не сомневалась, что пойдет на встречу. Страх, любопытство, волнение, тревога – все смешалось в яркую смесь, готовую вспыхнуть и взорваться в любую минуту. В этой странной случайной связи внезапно появился еще один герой, так хорошо ей знакомый. Артем, яростно вырвавшийся из ее жизни, снова занимал все мысли. Так быстро и банально оборвавшаяся история их отношений, как оказалось, должна была продолжиться.

Ровно в час Вика сидела у окна в условленном месте. Маша сразу обратила внимание на темноволосую смуглую женщину, которая вопреки своей природной яркости пыталась быть незаметной, затерявшись в длинном сером шарфе около окна. Маша точно не помнила, как выглядела ее ночная спутница, но по обрывкам воспоминаний она нарисовала себе образ, которому из сидящих в кафе посетительниц соответствовала только одна.

Маша сделала несмелый шаг в сторону витрины с тортами и пирожными. Продолжить движение она не решилась – слишком часто забарабанило в висках. Вика, внимательно наблюдавшая за неровной траекторией ее перемещения, встала изо стола, подошла к Маше и протянула ей руку.

- Маша, привет. Спасибо, что пришла. Я знала, ну… что ты придешь. Пойдем, сядем, я вон там, у окна сижу.

Маша посмотрела на протянутую ей руку, словно Вика сжимала в ней кусок взрывчатки и резко, будто в приступе внезапно начавшейся агонии ринулась к столу.

- Я знаю, что вы с Артемом собирались пожениться. – Вика внезапно прервала затянувшуюся, но не тяготившую обеих паузу.
- Да? Откуда? - Маша нервно рылась в сумке в поисках зажигалки, искренне надеясь, что доза никотина хоть немного приведет ее в чувства.

- Он ко мне от тебя ушел.

Фитиль зажегся… Да, действительно – соперницу ведь звали Виктория, Артем сам ей сказал. Взрыв…Ядовитая смесь накопившейся обиды, боли и происходящей вокруг неразберихи наконец взорвалась. Маша расплакалась

- Так ты знала, что я его невеста? Ты специально воспользовалась моментом, чтобы окончательно разрушить мою жизнь?

- Нет, Маша, нет же! Что ты! – Вика нервно куталась в шарф. – Я понятия не имела, кто ты такая. Ты мне очень понравилась тогда в клубе. И та ночь, она чудесная была, Маша. Маш, Маш, я пыталась, я честно пыталась побороть себя. Но я не могу, - ее голос звучал как гитарная струна, натянутая до предела, готовая порваться в любую секунду.

- Откуда ты знаешь Артема? Откуда ты про нас с ним тогда знаешь?

Люди, сидевшие за соседними столиками удивленно косились на двух девушек, которые громко выясняли отношения в тихом кафе за чашечкой кофе.

– Маша, послушай, я ничего про вас с Артемом не знала. Вернее, я знала, что у него была невеста, что он жениться собирался, но я не знала, что это ты.

Маша молчала. Слов своей соперницы она не слышала. Ее состояние было подобно контузии после взрыва – в голове все гудело, в ушах стучал какой-то оглушительный часовой механизм.

Вика продолжала. Казалось, ей было не важно, слушают ее или нет – она говорила для себя.

– Я сплю и с мужчинами, и с женщинами. Сегодня, говорят, это модно. Маша, мне это больно. Я пыталась спрятаться в этой популярной сейчас группе людей, которые называют себя «бисексаулами», но это пустые попытки бегства от себя. Я выросла в очень строгой семье, мама – учительница, папа – военный. Они всегда хотели, чтоб я замуж удачно вышла – внуков им нарожала, и вместе с зятем в формате «благополучного семейства» по воскресеньям приезжала на обеды. Я пыталась, четно пыталась. Но природа у меня другая. Маша, я не хочу видеть рядом с собой мужчину, мне не доставляет удовольствия быть с мужчиной. И ведь самое что интересное, Маш, мужики, они, видимо, чувствуют это – я ведь за них никогда не цеплялась, никогда никого не держала – может, потому и летят они на меня, как мухи на мед. Чувствуют, что я им не подчиняюсь, вот и бесятся. Природный инстинкт завоевателя в них просыпается – удержать хотят всеми силами…

У Маши кружилась голова. Вика так спокойно и монотонно рассказывала свою историю голосом, каким в детстве дикторы читали сказки детям на пластинках.

- Вот и с Артемом то же самое. Я ведь его никогда не просила, чтобы он от тебя ушел. А он в один прекрасный вечер приехал ко мне с чемоданом, и сказал, что раз я не хочу жить с ним, то он будет жить у меня, пока я не соглашусь переехать. Потом он уехал в командировку, а потом…потом была ночь с тобой, которую я не могу забыть. После которой я поняла, что дальше не могу так жить, что надо делать выбор и не обманывать себя!

– Хватит, - Маша сквозь слезы прошептала, словно молила о пощаде жестокого палача, - хватит не надо…

– Когда ты уехала той ночью, я собрала вещи Артема, в сумке у него лежала стопка бумаг - документы какие-то и фотографии…На одной из фотографий была ты…

Официант, подошедший к столику сменить пепельницу, робко глянул на двух красивых молодых женщин, почему-то так откровенно плачущих в таком совсем общественном заведении. Смутившись, он поспешил удалиться. Ни Маша, ни Вика не обратили на него никакого внимания – мир сомкнулся, образовав странный, очень хрупкий треугольник.

– Маша, я…я не могу без тебя, я думаю о тебе каждую минуту. Я знаю, что это мои проблемы, и я не должна была тебе всего этого говорить и тем более, чего-то ждать от тебя…Просто хочу, чтобы ты меня простила…за Артема.

Маша молча встала и направилась к выходу.

- Спасибо тебе, - услышала она вслед такой непохожий ни на чей другой завораживающий голос Вики.

Маша медленно шла по Тверской. Легкий снежок, несмотря на все свои зимние права, падал на москвичей и гостей столицы робко, будто боясь чем-то их обидеть и помешать их привычному ритму.

Телефон, в отличие от снега не отличался скромностью, и громко разразился стуком входящего сообщения.

«Спасибо. Ты помогла мне стать собой».

Маша улыбнулась… В ближайшем офисе мобильной связи она купила себе сим-карту с новым номером телефона…номером, по которому ни Артем, ни Вика позвонить ей уже не смогут. Хрупкий треугольник разрушился, и каждый в совсем углу остался таким одиноким и таким свободным…