Интерровец : Тот свет

Очнулся от собственного храпа - звук напоминал пулемётную очередь с продолжительным финальным свистом. Виктор Сергеевич поднял голову, осмотрелся: маленькая комната с одним-единственным зарешёченным окошком где-то под потолком. Стены практично выложены серым кафелем, прямо посередине комнаты - унитаз.
Попытался встать – в голове тотчас застучала сильная боль. Немного отдышался, попривык, осмотрел себя: крупный пятидесятилетний мужик в новеньком пиджаке, сорочке, цветастом галстуке и отчего-то в женских кружевных плавках. Брюки и туфли отсутствовали.
Попытался освежить последние воспоминания: совет директоров, он, директор по развитию, яростно поддерживает свой последний проект, но технические службы сопротивляются, коммерсы рвут и мечут, а представитель акционера постепенно звереет, просматривая ведомость прибылей и убытков… А потом он нервно вскочил в свой джип, рванул в сторону объездной, когда из встречного ряда навстречу вылетел BMW X5 с блондинкой за рулем. Последнее, что осталось в памяти: ошалелые глаза блондинки и удар в лицо раскрывающихся подушек безопасности…
Боль в голове утихла. Поднялся, осмотрел комнату. Решётка на окне высоко. Дверь металлическая, крепкая. Виктор Сергеевич недоумевал. Как он здесь оказался? Что это за место? Кто его сюда заключил? Почему он в бабских трусах? Толкнул дверь. Та неожиданно поддалась, открыв крохотную щель, за которой зияла темнота.
Осторожно открыл дверь. За ней длинный коридор, вдоль которого шла череда комнат. Стены, крашенные зеленой масляной краской, два длинных светильника на потолке, один из которых никак не мог определиться, зажечься ему или все-таки погаснуть. Воздух в коридоре был сухой и теплый, даже обжитой, как будто там кто-то долго был, ждал чего-то, но не дождался и ушёл…
В конце коридора оказался поворот. А за ним ещё одна дверь, только гораздо больше, с широкими жёлтыми полосами по диагонали, сбоку - красная кнопка «Open». Виктор Сергеевич отчего-то замешкался, не решаясь нажать кнопку.
Неожиданно стальные двери с лязгающим звуком сами отъехали в сторону. Сквозь сумрак едва проступали контуры предметов. Чуть помедлив, Виктор Сергеевич шагнул внутрь. Пустота отозвалась эхом, характерным для очень больших помещений. Едва сделал несколько шагов, как дверь с тем же лязгом закрылась обратно, зажёгся бледный синеватый свет.
Он понял, что оказался внутри огромного гипермаркета: за горизонт уходили узкие отсеки отделов с бесконечными стеллажами, ломящимися от товарного изобилия. Виктор Сергеевич направился внутрь, с любопытством рассматривая содержимое стеллажей.
Там было что посмотреть: одежда и обувь, косметика, бытовая химия, электроника… Он с удивлением отметил полное отсутствие ценников и некоторую странность ассортимента. Например, в оружейном отделе можно было найти буквально всё, даже компактную ядерную бомбу, на которой красовалась ядовитая надпись «Nuclear bomb. Danger». С любопытством потрогав холодный бок, направился в продовольственный сектор.
Там было ещё интереснее: помимо разнокалиберной жратвы, включая самую настоящую экзотику, можно было видеть бесконечные коллекции спиртного со всего мира. «Просто рай какой-то!» - бормотал Виктор Сергеевич, искушаясь желанием попробовать что-нибудь на вкус. Аппетит отбила огромная витрина с наркотиками. Там было всё: от обычной марихуаны, до пакетов, плотно набитых героином. Шприцы, трубки и прочие аксессуары гостеприимно лежали тут же.
Наркотики Виктора Сергеевича насторожили – он понял, что ядерная бомба отнюдь не муляж, а самое настоящее смертоносное оружие. «Что же это за гипермаркет соблазнов такой… Кто хозяин? Мафия?», - волновался он.
Устав от нагромождения упаковок, емкостей и мешков, свернул в один из полутёмных отделов. Едва вошёл, как с потолка больно ударил свет софитов – он даже зажмурил глаза. А когда открыл – увидел гламурно одетую блондинку с вытянутой лошадиной мордой пэтэушницы. Вокруг на ящиках марокканских апельсинов сидели грузчики-туркмены в одинаковых синих комбинезонах. «Джамшуты» однообразно перемалывали челюстями насвай, рассматривая Виктора Сергеевича мутными икринками глаз. Под ногами девушки лежал огромный черный доберман и заинтересованно поблескивал жёлтыми глазами.
- Приветствую вас на моей передаче, уважаемый Виктор Сергеевич! - произнесла блондинка в микрофон, смахивающий на фаллос с логотипом «ТНТ». Грузчики разразились слаженными аплодисментами.
- Блин, где я? – удивился тот. – Что ещё за шоу?
- Мой проект, - искусственно улыбнулась лошадь. – Называется «Тот свет». А я – телеведущая этого проекта, зовут меня Ксения Собчак. Да вы, наверное, и сами знаете.
Виктор Сергеевич припомнил – такую херню он уже видел по телеку.
- И что вы тут делаете? – кисло поинтересовался он. – Строите любовь?
- Нет, здесь мы уже строим гробы. Точнее – загробный мир.
- Что мелешь, дура?
- Понимаете, Виктор Сергеевич, - терпеливо объяснила Собчак. – Вы умерли, и теперь ваша душа находится по пути с белого света на тот. Это понятно?
- Как именно я умер?
- Разбились. В автокатастрофе.
Виктор Сергеевич сопоставил последние воспоминания: ладони мгновенно стали влажными, колени ослабели, он опустился на ящик с апельсинами. Туркмены одобрительно захлопали, залопотали что-то по-своему.
- Где же я теперь? – глупо переспросил он.
- На том свете. Тут мёртвые все, понимаете?
- Да ну… - не сдавался он. – Гонишь. Вот чего я одет так странно?
- Не знаю, вашему подсознанию виднее. Но как женщина утверждаю – вкус у вас никакой.
- Ты тоже мёртвая что ли?
- Со мной тема сложнее, - вздохнула она. - Понимаете, я недавно села пьяная за руль и теперь должна получить свои сорок дней тюрьмы, а также пройти все круги посвящения, чтобы стать Пэрис Хилтон.
- Допустим. Тогда что у тебя тут? Ад или рай?
- Ваша дальнейшая судьба решается. А пока можете считать мою передачу камерой предварительного заключения. Так понятнее?
Виктор Сергеевич одобрительно покивал – он когда-то уже сидел в «Крестах» по одному пустяковому делу, о чем не преминул сказать Ксении.
- Это там вас опустили?
Кулаки Виктора Сергеевича нервно сжались.
- Человека невозможно опустить, - внушительно произнес он. – Он всегда на дне. Оттуда его можно немного приподнять, - и только!
Туркмены захлопали, загомонили: «Саваж, Ксенья, саваж! Гамасека!» Собчак строго прикрикнула на грузчиков и лукаво усмехнулась Виктору Сергеевичу. Тот даже немного покраснел:
- У меня что, нет права на маленькие безобидные слабости? И что это за гастарбайтеры, черт их дери?
- Да так… - равнодушно ответила она. – Туркменские писатели. Режиссер их сюда сунул для массовки. А вы – расслабьтесь. Ваша ориентация уже никого не интересует - вы не на земле.
- Понимаешь, честно говоря, «тот свет» я представлял себе немного по-другому: синее-синее небо в облаках, на которых сидят чуваки с крыльями…
Ксения усмехнулась:
- Возможно, так оно и есть. Но до этого «неба» ещё нужно добраться.
- И как туда попасть?
- «Попасть» туда нельзя, Бог сам попадет в душу, просто поймите и скажите об этом.
- Кому?
- Да вы не волнуйтесь, - зрачки Собчак тускло блеснули. – Придет время. Может, ещё и потрогаешь Водонаеву за сиськи… Или Бузову… Посмотрим.
- И что мне теперь делать? Как быть дальше?
- Сложная вы натура, Виктор Сергеевич… - вздохнула ведущая. – Вот до вас людоед один был, тоже непростой, всё экспериментировал: что будет, если по горлу ножичком пластануть, вылетит душа человеческая или нет…
- Слушай, может нет её, души-то? Мясо, кости есть, а души нет. А?
- Есть, нет – вам-то теперь какая разница? Раньше нужно было о душе беспокоиться – теперь слишком поздно…
Доберман неожиданно чихнул. Потом вскочил, замер, что-то разглядывая злыми слезящимися глазками. Потом несколько раз дёрнулся, из пасти хлынула густая чёрная слизь, безвольное тело осело на задние лапы, мешком повалилось набок… И вдруг исчез. Мгновенно, как будто его выключили из поля зрения.
- Чего это он?
- Не знаю, - пожала плечами Ксения. - Природа загробных псов не изучена.
Из динамика сверху донеслось неразборчивое бормотание. Грузчики благоговейно опустились на колени, Ксения огорчённо вздохнула:
- Вот и проговорили… Даже построить ничего не успели.
- А что такое?
- Вызывают, - она показала рукой вверх. - Думаю, ваша судьба решена.
- И что решили?
- Мне этого никогда не рассказывают. Моё шоу - всего лишь маленькая ступенька на пути к свету или тьме. Прощайте…
Виктор Сергеевич хотел что-то сказать, но картинка перед глазами стала распадаться на мелкие квадратики, прорастая безудержным белым светом, увидев который, уже можно было не гадать, не терзаться в сомнениях, что же это такое – всемогущий, всевидящий и неуловимый Господь Бог…
Короткая вспышка, и перед глазами Виктора Сергеевича возник потолок больничной палаты. Чуть ниже на противовесах висели его собственные ноги, прочно закованные в гипс. Несмотря на отсутствие возможности двигаться, чувствовал он себя в принципе нормально: голова свежая, ясная, как после отдыха на высокогорном курорте.
В углу бормотал телевизор - показывали «Дом-2». Возле окна миловидная медсестра поливала цветы. Увидев, что пациент пришёл в сознание, подошла ближе, поправила выпирающее содержимое бюстгалтера.
- С возвращением Виктор Сергеевич!
- Откуда? – еле слышно ответил он.
- Из комы, - ответила медсестра и поправила одеяло. - С того света, можно сказать, вернулись. Такая, говорят, авария была, просто ужас! Кстати, как вы себя чувствуете?
- Нормально.
- Что-нибудь хотите?
- Включите другой канал…
- Секундочку!
Пощёлкала пультом, бесцветный тенорок Собчак сменил бодрый голос Максима Галкина - по «первому» каналу шла передача про «стать миллионером». Виктор Сергеевич вздохнул, устало прикрыл глаза. Что-то он ещё увидит?