Глеб Пелоткин : Обрывки чужих историй

Мне нравится оставаться в офисе допоздна: смотреть в мониторы камер как уходит последний сотрудник из офиса, под музыку пить крепкий чай с бальзамом и делать вид для самого себя, что работаю. В такие моменты хочется куда угодно, только не домой, не туда, где все знакомо. Не к тем, кто давно знаком. Выключив мобильный телефон, сажусь за руль и еду на бульвары в поисках чужих историй, чтобы потом сделать их своими.

Респектабельного вида мужчина устало приподнял руку, сразу двое бомбил, патрулирующих центр, подрезая друг друга, тут же остановились. Один уже опустил стекло и начал что-то выкрикивать, видимо, традиционное «куда едим, брат». Мужчина, не обращая никакого внимания на «братьев», двигался в сторону моего авто, приостановившегося на почтительном расстоянии. Подошёл, открыл дверь и спокойно спросил «до проспекта Мира»,- я кивнул и мы поехали.

Всегда обращаю внимание на то, как пассажир садится в машину. Пристёгивается сразу, после того как завизжит пищалка или вообще на правах «я научу тебя жизни, сынок» продевает ремень за сидением и с лицом победителя защёлкивает карабин. А потом ещё долго рассказывает, что ремни придумали идиоты и это настоящая удавка, которая при аварии обязательно тебя убьёт и, вообще, зачем она нужна, когда существуют подушки безопасности. Помимо «рационализаторов» есть пассажиры, которые отрясают снег с ботинок и есть те, с которых я потом всё-таки беру деньги (в фонд химчистки салона). Тот, кто уважает мою собственность, уважает и меня.

Я редко начинаю разговор сам, чтобы не вспугнуть и дать человеку выговорится, в случае, если у него, конечно, такое желание есть.

Несмотря на разницу в возрасте пассажир не фамильярничал и начал разговор на «Вы».

-А Вы явно не шофёр и машина Ваша собственная, молодой человек, не так ли?
-Совершенно верно, а Вы, по всей видимости, сегодня без своего шофёра?
-Да, решил сегодня пораньше отпустить.

Мы улыбнулись намечающейся беседе.

Я понял, что этому человеку есть, что поведать, и он уже немного выпил. Мне же было совершенно нечего делать, и я готов был слушать. В любом случае, алкоголь и чувство одиночества – лучшие условия для откровенного разговора.

-Женаты?- поинтересовался мой пассажир.
-Не обзавёлся пока
-Планируешь?
-Как и все…вот думаю, привезу себе крестьянку из уездного городка, не испорченную московским гламуром, буду её потихоньку впечатлять столичной жизнью, «дорогими» ресторанами с самым быстрым в мире обслуживанием, а вечерами трескать борщ с пампушками и носить носочки вязанные, наслаждаясь домашним уютом.
-Вам лет то сколько! Успеешь ещё носочки вязанные поносить…и потом осторожней с этими тихонями периферийными.
-Ну, прописка в моей комфортабельной коммуналке ей просто так не достанется.
-Прописка не самое страшное, поверь мне.

«А что же может быть страшнее?», - продолжая шутить, спрашиваю у своего ночного визави. «То, что ты, будучи нормальным человеком, но не достаточно умудрённый печальным житейским опытом, даже представить себе не сможешь, потому что только непосредственно столкнувшись с определёнными людьми, понимаешь, что они есть не только в дежурной хронике»,- отвечает мне и начинает рассказывать.

**

Мы познакомились с ней в Коктебеле. Московский, начинающий коммерсант и девушка из Тамбова, приехавшая отдыхать к тётке. Стройная, с красивой грудью, круглой задницей, пускай немного резковатым, но всё равно симпатичным, живым лицом, - она, действительно, была очень привлекательная, о чём знала…и чем пользовалась.

Я как петушок нетоптаный за ней прыгал, мне она казалась чем-то необыкновенным, совершенным чудом, невинным тамбовским ангелом. В день моего отъезда, взяв её за руки, блеющим елейным голоском без надежды, на удачу спросил, приедет ли она ко мне в гости в Москву. Она, ни минуты не сомневаясь, совершенно спокойно ответила, что приедет, если приглашу.

И она приехала на пару дней «проездом», а осталась на полгода…

Был ли я счастлив? Да был…целый месяц или может даже больше. У меня ни с кем, никогда не было лучше секса, чем с ней…ни с теми, кто меня любил просто так, ни с теми, кому я за эту любовь платил...ей в итоге заплатил дороже всего.

А ревновал ужасно, ко всем: к знакомым, к друзьям, к артистам по телевизору… даже к какой-нибудь псине, которой она между делом дарила ласку и трепала загривок. Но держал это при себе, потому что боялся. Этого насмешливого презрительного взгляда, которым она меня однажды одарила в нашу первую ссору.

Как-то утром она сообщила, что к ней приедут родственники из Тамбова, что за родственники говорить не хотела и знакомить явно не собиралась: «Тебе не всё ли равно!? Сижу тут целыми днями с тобой».

Во второй половине дня начала собираться на встречу…юбочка, блузка, одетая без бюстгальтера, постоянное дефилирование между ванной и трельяжем … давно её такой взволнованной не видел.

-Это ты для родственников так марафетишься?
-И что?
-Да ничего, лифчик одень, соски торчат!
-Тебя волнует, что у меня торчит?
-Да! Меня волнует, что моя женщина идёт без меня хрен знает куда светить своими сосками! Ты никуда не пойдёшь!
- Да щаззз…
-Ты…никуда…не пойдёшь…
-Давай истерику ещё закати, ты смешон…смешон и убог…чао пупсик, вены себе не вскрой, когда вернусь.

Мне оставалось только оторопело глядеть вслед захлопывающейся двери. В висках барабанной дробью отзывался пульс, мысли как навозные мухи роем пролетали через натянутые нервы моего мозга… «она меня не любит», «она меня ни во что не ставит», «я для неё никто», «она меня даже не уважает», «я конченный мудак…дебил…идиот». Я ходил кругами по комнате, потом пытался напиться, но напиваться совершенно не хотелось, потом пошёл на балкон и стал курить сигареты…одну за другой. Вдох…лёгкие наполняет ароматный дым…выдох…вдох…выдох…

Она пришла заполночь пьяненькая, в игривом настроении, как будто ничего не произошло. «Пупсик, а ты там всё ещё дуешься? Надумываешь себе разное, да? Вот только не нужно, я этого не люблю…Иди лучше сюда скорей…Пуп-сик!»

«Родственники» стали наведываться в Москву всё чаще и чаще, а однажды мне довелось увидеть одного. Десять вечера, звонок в дверь, смотрю в глазок – какой-то странный тип с баулом…даже не думаю ему открывать, но вдруг слышу: «Харе за дверью шкериться, посылка из Тамбова!». Как часовой, услышавший нужный пароль, открываю дверь. В коридор вваливается человек редкой омерзительности.

-А Вы кто?
-Брат…
-Брат???
-двоюродный
-чей?
-крали твоей... «чей»…ладна, зави её

«Сестра» была явно раздражена нежданным визитом «двоюродного брата», больше похожего на привокзального бомжа. Оставив баул в коридоре, они некоторое время пошептались в коридоре, и вскоре «брат» ушёл.

Я долго молча терпел все её выходки и старался не обострять конфликтные ситуации, превратился в тряпку, но у меня было серьёзное оправдание всего этого…я был влюблён.
Однако, визит этот меня вывел и я решил, что на этот раз нужно проявить твёрдость.

(Продолжение следует)