мусор под шкапом : Прокурор начинает сердиться. Часть 2. Глава 10.

ГЛАВА 10

- Чертов эксперт! Вод подставил, гад! - я со злостью швырнул заключение на стол и судорожно стал крутить диск телефона, набирая номер Хохлякова.
- А он с 10-го мая в отпуске. Будет только в конце июня, - приятный женский голос совершенно вывел меня из себя. Я бросил трубку на рычаги жалобно задребезжавшего аппарата.
Совершенно расстроенный я сел читать заключение повторно.
“При исследовании трупа Веселкиной были обнаружены две рвано-ушибленные раны в лобно-височной области слева, образовавшиеся от действия твердого тупого предмета, имеющего в следообразующей части ребро; раны могли образоваться от воздействия кухонного ковшика, изъятого с места происшествия и представленного на исследование, и могли образоваться от одного сильного удара ковшиком, который был нанесен в направлении слева направо и несколько сверху вниз по отношению к пострадавшей; не исключается взаиморасположение нападавшего и потерпевшей, когда последняя находилась лицом к нападавшему, лежа на кровати; исключается возможность образования ран при падении Веселкиной с высоты собственного роста на пол. Обнаруженные повреждения головы не являются опасными для жизни и не привели к смерти потерпевшей; аналогичные раны у живого человека обычно оцениваются как повреждения, причинившие легкий вред здоровью. Причиной смерти Веселкиной явилась ишемическая болезнь сердца, осложнившаяся внезапной острой коронарной недостаточностью. Повреждения мягких тканей головы в прямой причинной связи со смертью не стоят”.

Сухой язык экспертизы окончательно подточил мои силы, и я с каким-то тупым безразличием уставился в окно. Солнце скрылось за сизыми тучами.
Что же теперь будет? Веселкина умерла от ишемической болезни сердца, а я арестовал ее сыночка за умышленное убийство. Тогда я, конечно, не знал, но... Должен был знать! Хохляков-то всегда вывернется, медицина - наука резиновая. Лукин вообще не при делах - ему так доложили, он и арестовал. Остается бедный доверчивый следователь Маркин, совершивший “незаконное привлечение к уголовной ответственности и арест заведомо невиновного лица”. Очень оптимистическая картина. А главное, с радужными перспективами. Строгий выговор, как минимум.
Я сгреб бумаги в охапку и поплелся к прокурору на пятый этаж. Антипов был уже неделю в отпуске, и советоваться было больше не с кем.
- Что не весел, товарищ Маркин? - Лукин как всегда был настроен игриво. - Или сроки пропустил?
- Хуже, Тимофей Юрьевич. Хуже...
- Садись-ка к столу, рассказывай. Что случилось?
- Это по делу Веселкина... Возбудили 6 марта по факту обнаружение трупа его матери с травмой головы. Эксперт Хохляков дал предварительную причину смерти “тупая травма головы”, повреждения височной области. А сегодня вот... Получаю от него, - я протянул прокурору заключение эксперта. - А сам, гад, вчера в отпуск ушел. Мало того, что экспертизу почти два месяца делал, так еще и подставил.
- А Веселкин давно сидит? - Лукин быстро пробежал глазами выводы экспертизы.
- С 6 марта. Я продлевался до трех месяцев.
- А сегодня 11-го мая? Так, так... Хреново, Владимир Анатольевич. Незаконным арестом попахивает.
- Да уж, - я опустил голову. - Кто ж знал?
- Надо было знать! - тон прокурора стал ледяным. - Думаешь, в городской будут разбираться?! Дадут тебе по шапке, да и мне достанется. Не досмотрел, не обеспечил надзор... Ладно, хрен с ним. Что делать? Сам-то, как думаешь?
- По идее, выпускать надо, Тимофей Юрьевич...
- Выпускать? Хорошая мысль. Главное законная. А ты знаешь, что все изменения меры пресечения через Николаевскую проходят? Она обоснованность освобождения проверяет. Знал это? Нет? Ну, тогда понятно... Это ее инициатива. Лишний повод для наказания. Так что отпустить Веселкина сейчас, значит сразу засветиться перед первым отделом. Усек? Еще мысли есть?
- Понятие не имею, что делать... Похоже безвыходная ситуация, Тимофей Юрьевич?
- Эх ты, салага! - ухмыльнулся прокурор. - Сразу видно, что опыта нет. Это тебе не дела за Милина подделывать... В общем, сделаем так. Сейчас идешь и печатаешь постановление от моего имени об изменении квалификации на 115-ю . Эксперт хоть и сволочь, а зацепку нам оставил. Повреждения-то есть...
- Точно! Как же я просмотрел? - силы постепенно возвращались ко мне.
- То-то же, что просмотрел. Это, батенька, опыт, а не зрение... Так вот, в постановлении укажешь, что 105-ю прекратить и возбудить 115-ю В делах, имеющих общественное значение, прокурор может и без заявления потерпевшей дело возбуждать.
- Какое же тут общественное значение?
- Ну, не в этом дело. За уши притянем. Здесь разбираться никто не будет. Сколько у нас по 115-ой дают?
- До года, вроде.
- Вот и отлично. Так и отметишь: меру пресечения оставить без изменений. И пусть сидит, красавец. А когда в суд дело передадим... Кстати, когда срок?
- 6 июня.
- Ага. Когда в суде оно будет, я шепну председателю, чтобы в распредзаседании меру Веселкину изменила. И все!
- Здорово, Тимофей Юрьевич!
- Еще бы. Только есть одна проблема... С адвокатом вопросы возникнут.
- Вопросов не будет, - улыбнулся я. - Адвокат мой человек. К тому же у меня наживка имеется.
- Это что же?
- Веселкин квартиру ему обещал, а документы у меня. Вот я на этом и сыграю...
- Не плохая мысль. Только смотри, палку не перегибай.
- Не волнуйтесь, Тимофей Юрьевич, здесь уж не облажаюсь.
И я радостно побежал печатать постановление. Солнышко за окном вновь заиграло весенними лучами.

* * *

- Николай Игоревич? Как жизнь молодая? Это Маркин.
- Да, потихоньку... Случилось что-нибудь, Владимир Анатольевич?
- Кое-что приятное для Вас в деле Веселкина.
- Что ж там такое? Неужели документы на квартиру нашлись?
- И документы тоже...
- Ну, слава Богу, а я уж обыскался.
- У меня, у меня они. Подъезжайте, надо один вопросик обсудить...
- Отлично через час буду.

- Здравствуй, здравствуй, господин следователь, - сияющий Решеткин протягивал мне руку. - Приятно по таким делам в прокуратуре появляться.
- Что ж в этом приятного?
- Ну, как же? Вы ж документы мне отдаете на квартиру?
- Не совсем так, Николай Игоревич. Не все так просто...
- Как же так?! Вы ж по телефону сказали...
- Присаживайтесь. Есть серьезный разговор.
- Да я-то присяду... А как же с документами? Вот у меня и заявление от Веселкина: “Прошу документы на мою квартиру передать адвокату”.
- Давайте-ка это заявление в дело. Пригодится. Но с документами надо подождать.
- Сколько же ждать? - Решеткин был явно расстроен. - У меня и нотариус, и покупатели готовы...
- У меня для Вас хорошие новости, - прервал я адвоката. - Вчера я получил заключение судебного медика, из которого следует, что Веселкина умерла от ишемической болезни сердца...
- То есть как?! - Решеткин привстал. - Он же арестован за убийство!
- Да. Верно. Эксперт в начале напутал, теперь поправился. Вчера прокурор вынес постановление о переквалификации действий Веселкина на 115-ю. Так что окончательное обвинение будет по причинению легкого вреда здоровью.
- А там лишение свободы есть? - Решеткин что-то быстро обдумывал, глаза его блестели.
- Есть, есть, до года, не беспокойтесь. И не прикидывайте в уме тексты жалоб и ходатайств, иначе мне придется Вас огорчить.
- То есть? - адвокат блеснул глазами. - На что Вы намекаете?
- А на то, что будете рыпаться - бумаг на квартиру не увидите!
- Как?! Они же у Вас!
- Может и у меня, а может и потерялись. Сейчас еще не известно. Вам понятно?
- Но это же...
- Шантаж? Вы правы. Но другого выхода нет. Вам нужна эта квартира или вы выбираете борьбу за справедливость?
- Господи! Конечно, квартира! О чем речь? Извините, Владимир Анатольевич, это я так по привычке стал прикидывать... Конечно, квартира. Не о какой борьбе и речи быть не может. Я все понимаю.
- Ну вот и чудно. Значит, договорились?
- Конечно, конечно. А когда же Вы отдадите мне документы?
- Вот 201-ю подпишите, тогда и получите свои бумаги.
- Ясно. А 201-я когда?
- Я бы хоть завтра, но нет еще заключения по наркологии. Да и дело Веселкина на экспертизе...
- Да я бы и без дела, Владимир Анатольевич. На что нам дело?
- Вот как? - я улыбнулся. - А как же Веселкин?
- Он согласится. О чем речь? Да он как узнает, что на 115-ю перебили, умрет от счастья!
- Это верно. Вы-то уж явно намекнете, что без Вас не обошлось? - поддел я адвоката.
- Ну уж! Вы совсем плохого мнения обо мне... - он притворился смущенным. - И все же, когда?
- Значит, сделаем так. Срок до 6 июня. За пару дней до конца срока я проведу 201-ю. О дате Вас уведомлю отдельно.
- Ну что ж, сегодня 12-е. Три недели у меня вполне терпит.
- Вы Веселкина пока подготовьте.
- Об этом не думайте, Владимир Анатольевич!
- Но, смотрите: если что-нибудь выкинете, я сразу сажусь за рапорт о потере документов!
- Нет, нет, нет! Что вы! Мы же договорились, - и Решеткин, выскочив из моего кабинета и резво поскакал вниз по лестнице, спеша сообщить Веселкину как он умело добился переквалификации, подкупив эксперта и следователя, тем самым, доказав, что на 100 % отработал полученную двухкомнатную квартиру.