хуясельник : Сепарабельность

Я вовсе не советую вам читать этот текст. Это не рассказ, способный увлечь читателя чудесным вымыслом, а несколько слов обо мне самом. Но, может быть, вы найдете что-нибудь, что коснется и вас; не исключено, наконец, что мне удастся изложить всё с некоторой изящностью.

Спасибо, если вы извинили авторское кокетство и всё ещё водите глазами по этим неровным строчкам. Впрочем, не за что благодарить: люди, имевшие более важные дела, уже обратились к ним, а тем, у кого таковых не оказалось, нечего жалеть о потерянном времени. Мир совершенен.

Не следует обольщаться, глядя в зеркало: ты видишь ровно то, что видит тебя. Но, если вдуматься, это не так уж и мало. По крайней мере, всегда знаешь, кто смотрит в твои глаза.

У меня есть один приятель. Я с легкостью могу рассказывать ему любые свои секреты, зная, что это ему совершенно не интересно. Что же до меня, то мне безразлично и интересно одновременно. Мне, например, абсолютно всё равно, чем закончится сюжет, но я с нетерпением перелистываю страницы, порой не успевая насладиться стилем. Интереснее всего для меня я сам, но верно и то, что мне безразлична моя судьба. Мир совершенен.

В излияниях печориных слишком много жалости: они только и делают, что наслаждаются своей изысканной обреченностью, часто к тому же надуманной. Надеюсь, я не таков, и любопытство движет мной в большей степени, нежели тщеславие. Интересно, так ли это на самом деле?

Будучи безразличным к тому, что мне дьявольски интересно, я сепарирую чувства от предмета. Я сепарирую их от самого себя и могу возиться с ними, как с детскими игрушками. Поиграть, пока не станет поздно, а потом снова положить в ящик. Зеркало помогает сепарировать себя от себя самого. Рефлексия и самоосознание - вот чудеса, которые проводят черту, обозначивающую границы рода человеческого.

Когда мы начинаем говорить, как пророки, нас становится невозможно слушать. Возможно, поэтому пророки предпочитали молчать. Но кто-то должен обсуждать сенокос. Сенокос должен быть обсужден. Мир мог бы быть совершенен, но у него есть я.