(C) S. King : Тёзка

…Хмурое утро постучало в окно осенним дождём. Иван проснулся с сухостью во рту и ужасной головной болью после вчерашней попойки. Пошарил рукам по кровати и никого не обнаружил. Это было странно, он помнил, что ночью обнимал какую-то девицу. Он полежал, собираясь с мыслями и делая выбор между желанием остаться в кровати и желанием попить. Жажда победила. Охая и кряхтя, он привстал и сел. Из зеркала на него уставилась опухшая физиономия с всклокоченными волосами и мешками под глазами.
« М-м-да-а, вечером веселье, тяжело похмелье…» - подумал он.
- К-хм, - послышалось от окна.
Иван резко повернулся на звук и тут же схватился руками за голову. Перед глазами всё поплыло. Там, на полу лежал матрас и на нём, в позе эмбриона, лежал человек. По всему выходило, что он тут ночевал, прямо в одежде, на простом матрасе, без простыней.
Человек откашлялся и повернулся к нему.
- О! Привет! У тебя ничего попить нет?
Человек был небрит и изрядно помят. На вид лет двадцать пять – тридцать. Лицо его Ивану было незнакомо.
- Ща гляну. А ты кто? – спросил Иван.
Человек привстал на локте и прищурил глаза.
- Фу ты, ну ты… А ты что, не помнишь?
- Я, как меня-то зовут с трудом помню, – сказал Иван, и потянулся за джинсами.
- Вот те раз, а вчера братались... – протянул мужчина. - Иван я.
- Тёзки значит, – вздохнул Иван. – Ты как здесь вообще?
Человек поднялся с матраса и подошёл к столу. Поискав, между наваленными пустыми бутылками, он нашёл сигареты. Достал одну и прикурил. Затянулся и закашлялся.
- В кабаке познакомились. Пили вместе, потом ты всех сюда пригласил.
Иван покопался в памяти, но этого гостя так и не вспомнил. Он натянул кое-как штаны и подошёл к столу. Побултыхал коробку из под сока – не осталось ли чего. Но всё было пусто. И он поплёлся на кухню. В холодильнике тоже, - было шаром покати. Напившись воды из под крана, он налил большую кружку и вернулся в комнату.
- На вот…
- Спасибо, - гость с жадностью начал пить.
- Тут похмелиться нет ничего? Ты не смотрел?
Мужчина оторвался от кружки и с удовольствием крякнул.
- Тут нет, но у меня в заначке «чекушка» есть. Я всегда на утро оставляю, чтобы не помирать.
- Тащи, полечимся.
Мужчина ушёл в коридор, и вскоре вернулся с «чекушкой» водки. Ивана едва не вырвало, только он посмотрел на бутылку. Иван - гость, откупорил бутылку и, поискав более-менее чистые стаканы, разлил водку.
- Ну, что? Быть добру!
Они чокнулись и выпили. Водка обожгла горло, но провалилась легко. Иван не ожидал, что так будет. Обычно всё проходило намного труднее. Он взял, уже начинающий подсыхать, кусочек колбасы и закусил. Затем достал сигарету и закурил. Эффект от алкоголя уже начался, его бросило в жар и на лбу выступила испарина. Комната переставала крутиться, и это было хорошо. Он откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на своего неожиданного гостя. Его визави прикуривал следующую сигарету от предыдущей, растянув её, он с наслаждением затянулся.
- Да-а-а, - протянул он. – Дали мы вчера дрозда. С перебором.
- А что было-то?
- Да что? Сидели, пили, веселились, потом ты ходить начал по залу и ко всем приставать. Я вообще удивляюсь как там тебя не отметелили. Ходил, докапывался, пока мы тебя не увели.
- Кто это мы?
- Ты что прикалываешься? Вообще что ли ничего не помнишь?
- Да говорю тебе, совсем не помню! - Иван уже начинал злиться на самого себя и на свою память.
- Понятно… Ну ты пришёл в бар не один, а со своими друзьями – Серёга и Толик, по моему.
- А… ну да. И что дальше?
- Я сидел, как раз с тремя девчонками и вы к нам подрулили, стали знакомиться, спросили: можно ли подсесть? Мы сказали можно. Объединились.
«…Значит, всё-таки были девчонки», - подумал Иван.
- Ну, короче, все перезнакомились, - продолжал, между тем, гость. – Танцы там, шутки, потом ты объявил, что у тебя отпуск, и ты всех угощаешь. Понамешали всего, что можно и нельзя. И шампанское, и водку и вино и пиво. Братались и на брудершафт пили, а потом ты начал блукать и мы тебя увели. Вышли на улицу, и ты всех к себе позвал. Ну, мы горючим запаслись и двинули к тебе.
- А здесь что?
- Продолжили, пока все не упились, друзья твои забрали с собой двух девчонок и ушли, а мне идти некуда, да и поздно было уже, я спросил у тебя насчёт ночлега и ты сказал, что оставайся мол. Сам с Ленкой завалился на кровать, а мне матрас выдал.
- Блин, и что, ты всё это время пока я там с Ленкой, или как её там, возился - здесь был?
- Да ты не возился, - Иван-гость улыбнулся, - ты только до кровати добрался и сразу обрубился. Да и я тоже, только лёг сразу провалился в сон.
Иван переваривал услышанное, всё было в новинку, так он ещё никогда не напивался, чтобы вообще ничего не помнить.
- Ладно, давай ещё по одной. - Мужчина доливал то, что осталось.
Они выпили, посидели и помолчали.
- А как это тебе идти некуда? Ты что бездомный?
- И да и нет, я, в общем-то, не бездомный, просто не отсюда.
- А откуда?
- Издалека. Здесь проездом просто, и вот мне подфартило, переночевал у тебя.
Тезка сидел и, глядя на него, улыбался.
- И когда тебе дальше?
- Да, я, собственно не тороплюсь. Могу в вашем гостеприимном городе ещё погостить.
- Да? Ну что делать будем тёзка? – спросил Иван.
- Ну, если ты меня не выгоняешь… - подвесил фразу в воздухе мужчина.
- Да куда тебя выгонять? Всё-таки побратались. – Иван улыбнулся.
- Тогда пойдём, прогуляемся, только побриться надо…

Следующие три дня Иван помнил очень смутно. Какие-то туманные и смазанные обрывки воспоминаний. Они шатались из бара в бар, от кабака к кабаку. Пили и пили, и пили… Отрывались на полную катушку. Гость-Иван пытался его остановить и неоднократно, но ничего не получалось. Гулять – так гулять, Иван всегда был такой. Меры он не знал, ни в работе, ни в гулянках. И не признавал полумер. Когда он увидел своего гостя в следующий раз трезвыми глазами, он ужаснулся…

- Хорошее утро, чтобы начать новую жизнь и покончить с прошлым.
Иван открыл глаза. Его тёзка стоял к нему спиной и смотрел в окно. А там была последняя улыбка осени. Солнце заливало всю комнату светом из безоблачного неба.
- Мир Божий! – с восхищением произнёс гость.
- Да уж… - Иван сел на кровати. Голова болела, всё тело ломило. Тошнило, и комната отплясывала кадриль вокруг него.
- Слушай, тёзка, у нас похмелиться нет ничего?
- Нет.
- Даже у тебя в заначке? – с надеждой спросил Иван.
- Даже у меня… Послушай, а тебе не надоело пить?
- Ты что меня поучить решил?
- Да нет. Проведя с тобой три дня, я понял, что это без толку, а жаль…
Его гость отвернулся от окна и повернулся к Ивану.
- Господи Боже!!! Что это с тобой?! – Иван отшатнулся и, если бы не ухватился за край кровати, то непременно упал бы.
- Не поминай имя Господнее всуе! - На него смотрел ветхий старец, от двадцатипятилетнего юноши, какого Иван встретил три дня назад, не осталось и следа. Глубокие морщины избороздили его лицо вдоль и поперёк, волосы поседели, ярко-голубые прежде глаза выцвели. Седая борода неровно обрамляла лицо.
- Твою мать! – закричал Иван. – Что за метаморфоза с тобой произошла?
Хмель сразу выветрился из головы, поток адреналина поступил в кровь, и сердце гулко билось в груди.
- Это не со мной, а с тобой. Всё что ты делаешь с самим собой, немедленно отражается на мне, просто у тебя не так наглядно проявляется.
- Кто ты? – Иван был на грани истерики.
Гость грустно посмотрел на него и произнёс:
- Эх, Ваня, неужели ещё не понял? – И не дождавшись ответа, продолжил. – Однако пора мне. Моя миссия выполнена. Теперь дело за тобой.
Он открыл окно и встал на подоконник.
- Подожди, что ты собираешься делать? Кто ты? Какая миссия? Объясни!
Тёзка обернулся.
- Ну, хорошо. Если ты просишь…
Иван ждал ответа. И в то же время боялся того, что он может услышать.
- Ты, наверное, опять ничего не помнишь? – спросил гость.
Иван отрицательно покачал головой.
- Ты знаешь, кто такие Посланники? – спросил тёзка. Снова получив отрицательное покачивание головой, продолжил:
- Я – Посланник. И моё присутствие было здесь необходимо, для того, чтобы ты сделал одно важное дело. Теперь ты его сделал и мне пора.
- Какой, на фиг, Посланник?
- Я пришёл к тебе три дня назад. Пытался остановить тебя от того, что ты делаешь с собой, и соответственно со мной. Мы с тобой повязаны, Ваня! Повязаны с самого момента твоего рождения. Ты – это я, а я - это ты! Я твой Ангел – Хранитель! Но, видимо, очень слабый, потому что привести тебя к вере не сумел. Хотя то, что ты не веришь в Бога ничего не значит, важно то, что Он верит в тебя. И я не могу оберечь тебя от того, что ты делаешь с самим собой. Но по Промыслу Божьему, у тебя была одна задача. И она должна была быть выполнена, поэтому я и появился, чтобы быть рядом и помочь, если что-то пойдёт не так. Теперь всё исполнено и мне пора. Теперь ты должен заботиться о себе сам. Моя роль в твоей Судьбе, почти закончилась. Нет, я не устраняюсь, я буду действовать в рамках моих возможностей, но львиная доля твой жизни теперь в твоих руках. Слишком много боли и грязи мне пришлось принять на себя за эти три дня, поэтому я и стал таким. – Он провёл руками сверху вниз, как бы демонстрируя, каким он стал.
Иван сидел, открыв рот, и во все глаза смотрел на своего недавнего собутыльника.
- А что за дело я должен был сделать?
- Ты должен был спасти одну маленькую девочку, и ты это сделал вчера, хотя и не помнишь этого.
Вспышка озарения пронзила Ивана, и он вспомнил чётко и ясно…

…Они шли от очередного бара в следующий, когда, увидели девчушку, лет восьми, одиноко стоящую у пешеходного перехода. На светофоре загорелся зелёный пешеход. Она начала переходить дорогу и в этот момент из-за поворота вылетели «Жигули». Что руководило водителем, Иван не знал, но он об этом и не думал. Он ринулся наперерез и в самый последний момент успел схватить девочку и отпрыгнуть в сторону. Машина даже не остановилась и на полном ходу умчалась прочь. Их с девочкой окружили люди. Иван отпустил её и поспешил ретироваться. А дальше по накатанной. Он с тёзкой осел в баре и опять напился до беспамятства…

- Вспомнил? – ангел смотрел на него.
- Д-да…
- Вот и хорошо. Мне пора.
- А зачем Богу так понадобилась её жизнь?
- Нам этого не дано, - сказал ангел. – Неисповедимы пути Господни!
Он повернулся лицом к открытому окну и сбросил плащ, который, как припомнил Иван, никогда не снимал. Два ослепительно белых крыла были у него на спине. Ангел расправил их и, оттолкнувшись, прыгнул в пустоту за окном.
- Подожди! – только и успел крикнуть Иван. Но было поздно, лишь пара перьев кружилась в воздухе, да у окна лежал никому не нужный теперь плащ.